Санкции научат Россию делать мощные турбины

«Силовые машины» воспользовались опционом по продаже своих 35% в российском совместном предприятии (СП) с Siemens – «Сименс технологии газовых турбин» (СТГТ), написал «Коммерсант». По разным оценкам, доля «Силовых машин» в СП оценивается в 5–6 млн долларов США, так как у предприятия нет производства полного цикла, а скорее отверточная сборка комплектующих из Германии. Сами немцы эту долю выкупить не могут, новым партнером должна быть российская компания. Ею может стать «Газпром энергохолдинг».

На самом деле кошка между партнерами пробежала уже давно, а в прошлом году разногласия вылились и в публичную плоскость.

Немецкая Siemens после неприятной крымской истории пытается удержаться на российском рынке. Летом немцы заявили о полной готовности повысить уровень локализации производства газовой турбины большой мощности SGT5-2000E в России до 100% и подали заявку на заключение специнвестконтракта (СПИК).

Однако «Силовые машины» Алексея Мордашова раскритиковали немцев, там не верят в их план локализовать производство. Осенью владелец «Силовых машин» Алексей Мордашов попросил правительство не заключать специнвестконтракт (СПИК) с иностранными производителями газовых турбин большой мощности. Такие контракты дают отсрочку на локализацию производства на три года. В «Силовых машинах» считают, что это сведет к нулю все усилия по созданию в России отечественных технологий по производству подобных турбин. А в этом году в «Силовых машинах» признались – Siemens заявил им, что не передаст контроль над технологиями по политическим мотивам. А по российскому законодательству именно к России должен перейти полный контроль над интеллектуальной собственностью производимого в пределах страны локализованного оборудования.

На эту тему
• Siemens разглядел в России большие перспективы
• Поставки в Крым немецких «Ласточек» оказались под вопросом
• ТЭС в Крыму можно запустить даже без «санкционных» турбин

В ответ Siemens обвинил «Силовые машины» в желании избавиться от конкурента. «Силовые машины» действительно хотят сами разработать турбину большой мощности. В декабре они выиграли конкурс Минпромторга на получение субсидий на НИОКР для разработки отечественной газовой турбины средней и большой мощности в объеме 5 млрд рублей. Правда, с тех пор стоимость проекта выросла с 15 до 17 млрд рублей, поэтому субсидии в 5 млрд рублей уже недостаточно, считают в «Силовых машинах». Там просят у государства больше – до половины стоимости проекта. 

В России между производителями турбин средней и большой мощности идет жесткая борьба за заказы, которые ожидаются в рамках программы модернизации ТЭС до 2030 года. Турбины – продукт нишевый, не массовый, и новых заказов приходится ждать долго – ведь ресурс работы турбины до 40 лет. Поэтому борьба идет не на шутку. Еще 10 лет назад Россия просто купила бы иностранные турбины – немецкие или американские – и на этом вопрос был бы закрыт.

Однако история с сименсовскими турбинами для ТЭС в Крыму вкупе с санкционной политикой Запада заставили российское правительство изменить позицию на 180 градусов. Теперь критичные технологии Россия старается импортозаместить.

Заработать на российском рынке хотят мировые монстры – немецкая Siemens, а также американская General Electric, СП с «Интер РАО» и ОДК. Это два мировых лидера по производству газовых турбин большой мощности – от 120 МВт. В прошлый раз на установке своих турбин на российские ТЭС им удалось получить неплохой доход, и они, конечно, продолжают извлекать выгоду из обслуживания собственного оборудования на наших станциях.

Россия когда-то тоже могла делать турбины большой мощности, но в 90-х годах эти компетенции были утрачены. Удалось сохранить только рыбинский «Сатурн», который производит турбины малой мощности от 2,5 до 25 МВт.

Попытки разработать такую турбину предпринимались не раз, но безуспешно. В 2014 году консорциум из «ОДК-Сатурн», «Интер РАО» и «Роснано» – Инжиниринговый центр «Газотурбинные технологии» – решил модернизировать проект российской газовой турбины ГТД-110М мощностью до 120 МВт. Однако в 2017 году тестовые испытания первой такой газотурбинной установки были остановлены – произошла авария, и турбина была повреждена. Консорциум продолжил работы. В конце 2019 года стало известно, что российская газовая турбина ГТД-110М уже 3 тыс. часов успешно отработала по командам единого диспетчера. Через полтора–два года технологию можно будет тиражировать, заявил тогда замдиректора департамента Минпромторга по станкостроению и инвестиционному машиностроению Олег Токарев. 

Плюс «Силовые машины» ввязались в борьбу за восстановление российских компетенций по производству газовых турбин большой мощности.

Россия встала перед выбором. Поверить обещаниям немецкой Siemens о стопроцентной локализации производства газовых турбин большой мощности в России или создать турбины и их производство с нуля исключительно собственными силами?

Гарантированно правильного ответа здесь нет. «Не могу сказать, что какой-то из этих вариантов однозначно хорош. И в том и в другом случае есть риски и могут быть издержки как у потребителей, так и у государства как регулятора», ­– считает старший эксперт Фонда «Институт энергетики и финансов» (ИЭФ) Сергей Кондратьев.

И дело даже не в том, что российские машиностроительные компании могут не справиться с поставленной задачей. Наоборот, Кондратьев уверен, что и «Силовые машины», и консорциум российских компаний с ОДК вполне способны обеспечить результат при должном финансировании и приоритетности задач. Однако есть два экономических риска.

«Один из рисков – это отклонение от заявленных сроков вывода на рынок турбины большой мощности. Например, потребуются доработки, которые займут дополнительно полтора–два года. Встанет вопрос – либо заменять эту турбину на другую, что дорого для потребителя, так как потребует перепроектировки, либо кто-то должен будет оплатить понесенные дополнительные издержки покупателя из-за срывов срока ввода в строй новых турбин», – говорит Кондратьев.

Второй риск в том, что проект может оказаться неокупаемым, потому что создавать столь технологически сложный проект с нуля – это недешевое удовольствие. В пример Кондратьев привел проект самолета «Сухой Суперджет». Несмотря на серийное производство, выход на рынок и наличие покупателей, этот проект не может окупить всех затрат, которые понесло государство и ОАК (Объединенная авиастроительная корпорация). «Объем рынка газовых турбин не очень большой, и даже если удастся выйти на экспортные рынки, доходы могут оказаться все равно ниже затрат. Это серьезный вопрос, потому что мы понимаем, что и ОДК, и «Силовые машины» будут просить о бюджетной поддержке для компенсации», – говорит Сергей Кондратьев.

Локализация в России производства иностранных газовых турбин с точки зрения затрат, конечно, более выгодна государству. Однако здесь риски уже более высокого порядка с точки зрения энергетической и национальной безопасности. Чуть было не сорвавшаяся установка сименсовских газовых турбин на крымские ТЭС – ярчайший тому пример.

«Силовые машины» не верят, что Siemens локализует на 100% свои турбины средней и большой мощности. И это действительно будет достаточно сложно сделать, подтверждает Кондратьев.

«Для этого Siemens потребуется выстроить альтернативную глобальной цепочку поставщиков. Им надо будет найти всех поставщиков в России, аттестовать их, убедиться в том, что они соответствуют техническим стандартам Siemens. Это очень непросто реализовать на практике. В России может не оказаться поставщиков, которые подходят под требования Siemens. И это будет оправданием для немцев, чтобы сохранить поставки комплектующих из третьих стран, что создает серьезные санкционные риски», – поясняет отраслевой эксперт.

Во-вторых, даже если представить, что Siemens локализует на 100% поставщиков первого уровня, то это вовсе не означает полной локализации производства поставщиков второго уровня (то есть тех, кто поставляет детали аккредитованным немцами поставщикам в России). У поставщиков второго уровня сохранятся поставки из третьих стран, которые легко можно будет остановить.

Наконец, указывает Кондратьев, под локализацией чаще всего подразумевают локализацию производства физических деталей, например лопатки турбины и других условно металлических деталей. Однако сейчас ни одно производство невозможно, например, без IT-решений и проектировочных решений, которые остаются иностранными. Это значит, что Западу при желании достаточно будет ввести запрет на применение иностранных IT-решений, чтобы поставить крест на установке сименсовской турбины полностью российского производства на российскую ТЭС.

Мировое машиностроение знает много примеров того, как локализация иностранных технологий неожиданно выходит боком. В пример собеседник приводит Южную Корею, которая вместе с американской Westinghouse создала у себя всю цепочку производства для АЭС. А потом выяснилось, что по условиям соглашения американская компания закрыла доступ корейцев на экспортные рынки. Даже когда Westinghouse сняла этот запрет, корейцы все равно не смогли принять участие в ряде проектов по строительству АЭС за рубежом, имея локализованное производство. Потому что для этого потребовалось разрешение американских регуляторов, а они его не давали. При чем здесь американские регуляторы? При том, что деньги на технологии и НИОКР для Westinghouse выдавались из бюджета США.

Если Россия сделает выбор в пользу кооперации с Siemens, то это будет означать отказ от экспорта турбин, говорит Кондратьев. Иностранцы с большей долей вероятности запретят экспорт производимых в России турбин. Зачем им самим создавать себе конкурента в лице России на мировом рынке?

Хотя в России разработана программа модернизации ТЭС до 2030 года стоимостью в сотни миллиардов рублей, игроки рынка уверяют, что на всех заказов не хватит.

«Российский рынок газовых турбин относительно небольшой, и темпы роста электропотребления низкие. К тому же у нас есть задел по увеличению энергоэффективности. Это значит, что спрос на газовые турбины внутри России будет не очень большим, и выжить на нем нескольких крупным производителям будет сложно», – говорит Кондратьев.

По мнению эксперта, Россия могла бы рассмотреть оба варианта – и локализовать иностранные турбины на комфортных условиях, и создать полностью отечественные газовые турбины большой мощности. Но форма поддержки, конечно, должна отличаться. В первом случае стоит дать возможность иностранным компаниям оставаться на российском рынке и конкурировать. Во втором случае – предоставить госсубсидии, без которых с нуля такой сложный продукт не создать.

«Потому что с одной стороны конкуренция создает выбор для потребителя, а с другой – стимулирует российские компании не расслабляться, а совершенствовать свой продукт и предлагать хорошие условия покупателю», – резюмирует эксперт «Института энергетики и финансов».