США изобретают все новые и новые методы экономического давления на Россию, выбирая сильные и в то же время уязвимые места российской экономики. И после очередного удара вернулись к забытому запрету на госдолг РФ. Есть ли у России возможность ударить по американской экономике и бизнесу так, чтобы мало не показалось?

После новых санкций США против российских компаний в отечественной экспертной среде началось обсуждение возможных ответных мер Москвы. Россия, казалось бы, могла бы взять пример с Китая, который очень доходчиво и агрессивно показал Вашингтону свои намерения в торговой войне. Однако ситуация, прямо скажем, весьма различна.

Прежде всего, товарооборот Китая на порядки выше, чем товарооборот США и России. В прошлом году Россия продала США товаров на 10,7 млрд долларов, а купила американских товаров на 12,5 млрд. Товарооборот Китая и США по итогам 2017 года составил порядка 600 млрд долларов. Поэтому экономическая война между США и Россией идет совсем в другой плоскости, чем между США и Китаем. Санкции бьют по важным для экономики России сферам – нефтегазу, оборонке, металлургии, банкам и по возможности компаний и страны занимать за рубежом, например, чтобы покрыть дефицит бюджета.

Теоретически можно найти ряд критических для США российских товаров. «Россия в состоянии «насолить» США, прекратив или резко ограничив сотрудничество в космосе, или свернув поставки комплектующих для самолетов Boeing, закрыть поставки титана», – отмечает шеф-аналитик ГК TeleTrade Петр Пушкарев. Но это будут, опять же, точечные уколы.

Между тем США угрожают вывести санкционную войну на новый уровень. Это произойдет, если будет принят подготовленный Конгрессом США законопроект о запрете на проведение сделок с суверенными облигациями РФ со сроком погашения более 14 дней. Проект также запрещает сделки по суверенным облигациям семи российских банков (Сбербанк, ВТБ, «Газпромбанк», «Банк Москвы», «Россельхозбанк», «Промсвязьбанк» и Внешэкономбанк). Закон может вступить в силу спустя 90 дней (то есть с 8 июля). В начале года подобные угрозы уже были, но тогда не оправдались. На этот раз вероятность запрета на российский госдолг выросла. Зарубежные инвесторы уже побежали из российских ОФЗ, хотя в последние пару лет активно давали России в долг, спрос на ОФЗ превышал предложение Минфина в несколько раз.

Если США решатся на такой шаг, экономическая война выйдет на новую ступень. Возможностей ответить симметрично с экономической точки зрения, то есть так, чтобы и американское государство, и американские компании взвыли и понесли убытки, у России немного. Но они есть. Можно представить, какие экономические рычаги есть у России для ответа, оставив за скобками вероятность таких ударов.

Россия держит часть своих средств в американском госдолге (трежерис). США должны России порядка 100 млрд долларов. Москва может потребовать вернуть эти сто миллиардов, в ответ США – заморозить этот долг и не отдавать. Америка, живущая за счет заимствований, конечно, пережила бы потерю 100 млрд долларов. При общем госдолге свыше 20 трлн долларов это не такая большая сумма. Японцы и китайцы держат трежерис на триллионы долларов. Однако многолетняя незапятнанная репутация американских облигаций будет уничтожена. Крупнейшие кредиторы американской экономики могут запаниковать и тоже начать выводить свои средства из трежерис.

«Тут дело не столько в наших 100 млрд, сколько в силе «плохого примера», – говорит Петр Пушкарев. По его словам, даже если ЦБ России переложит половину этих денег в бумаги других стран – Франции, Германии, Испании, Швеции, Гонконга, Австралии – и продолжит успешно зарабатывать, то, увидев это, другие государства и фонды могут тоже потянуть свои финансовые потоки из долларовой зоны в другие юрисдикции.

«Эффект может быть в разы сильнее, если подобные действия мы хотя бы как-то будем координировать с нашим естественным союзником в вопросах изменения мировой финансовой архитектуры – Китаем. Китай и так уже постепенно забирает средства из американских бумаг, а часть купленных бумаг предоставляет опосредованным путем через китайский суверенный фонд вместо денег в обеспечение новых сделок с США. В координации с Россией этот процесс выхода из долларовой зоны может идти быстрее», – рассуждает Пушкарев. Кроме того, Россия может шире торговать нефтью за юани, что уже реализовано в начальном варианте на Шанхайской бирже.

Москва также может ударить по американскому бизнесу, который развивается на российской территории, национализировав его. В топ-50 крупнейших иностранных компаний, по версии Forbes, по выручке в 2016 году значится девять американских компаний с общей выручкой по итогам года в 784 млрд рублей, или 12,7 млрд долларов. В их числе PepsiCo (выручка в России 172 млрд рублей), Procter & Gamble (141 млрд рублей), Mars (114 млрд рублей), Apple (75 млрд руб.), «Макдональдс» (74 млрд руб.), торговая компания Cargill (66 млрд руб.), Mondelez International (59 млрд руб.), Ford (42 млрд руб.), Johnson & Johnson (41 млрд руб.).

А сколько еще менее крупных компаний, в том числе консалтинговых, пришедших из США и зарабатывающих на России? Национализация бизнес не убьет, рабочие места сохранит, а вот американским компаниям будет крайне неприятно уйти с рынка, на котором неплохо зарабатывали десятилетиями.

В конце концов, Россия может отказаться выплачивать суверенные и корпоративные долги американцам, а заодно заморозить их акции в российских компаниях и не платить им дивиденды. Как минимум можно ввести такой запрет в отношении банков или компаний, близких к правительству США, по аналогии с тем, как американцы зажимают «друзей Путина», говорит Пушков. А как максимум – для всех американских частных компаний и инвесторов. Доля американских нерезидентов в акциях в свободном обращении составляет 30–40%, если их разом лишить дохода – мало им не покажется.

Все эти экономические «ответки» будут так или иначе болезненны для США, но вряд ли смертельны.

«О политическом весе спорить можно, но экономически и финансово у нас пока несравнимо разные весовые категории. Бюджет России – это 275 млрд долларов, а капитализация одной только компании Apple – в 3,5 раза больше. Капитализация этой компании больше капитализации 100 самых дорогих российских компаний вместе взятых», – считает Петр Пушкарев. 

И, конечно, для самой России такие шаги не пройдут бесследно. На трежерис Россия, как и другие страны, сама неплохо зарабатывает. «Россия получает хорошую прибыль на этих бумагах и смысла расставаться с ними нет, если только отношения между двумя странами не достигнут высокой степени напряженности, на грани полного разрыва отношений, во что поверить сейчас очень трудно», – считает первый вице-президент «Российского клуба финансовых директоров» Тамара Касьянова.

Если в одночасье отказаться от американских долларов, то может случиться катастрофа. Мало того, что Центробанк без долларов не сможет проводить валютные интервенции и поддерживать рубль. Так и мировая торговля по-прежнему сохранит привязку к доллару, которые нужны России для импорта. В противном случае нависает угроза обвала рубля и дефицита импортных товаров. Если прокормить себя Россия более-менее сможет, то вот одеть, например, вряд ли. Дефицит бытовой техники и автомобилей, даже собираемых на территории России, неизбежен (доля импорта там велика). Что уж говорить об импортных лекарствах и прочем.

Национализацию американских заводов и отказ выплачивать американцам долги мир воспримет как очередной повод подвергнуть Россию изоляции, считает Касьянов. «Российские ценные бумаги могут быть точно так же заморожены и т.д. Американская экономика справится с таким вызовом, а вот наша от новой волны недовольства и санкций может пострадать еще сильнее», – говорит она.  

И хотя под удар будет попадать только американский бизнес, инвестиционный климат России резко упадет. Уже не только американцы, но и другие инвесторы начнут бежать из страны, в том числе китайские.

«Это стратегия закрытия страны, описанная в книге «Крепость Россия». Если мы рвем почти все связи с западным миром, то встает вопрос, что дальше? Надо запустить волну сильных экономических реформ, новую радикальную «индустриализацию», подобную сталинской. Без такой радикальной программы смысла закрытия нет. Вряд ли наше правительство сможет. В результате лишенные международной финансовой системы, мы легко сможем войти в ситуацию сильного экономического упадка. Хотя есть еще пример Северной Кореи, которая вполне себе существует и без сильной экономики», – заключает Татьяна Касьянова.

Поэтому лучшее, что может сделать Россия с экономической точки зрения, – не отвечать США. Даже если они введут-таки запрет на российский госдолг. Это будет крайне неприятно, но точно не смертельно для российской экономики. Она не так слаба, как многие могут подумать: наши золотовалютные резервы составляют 457 млрд долларов, и это пятое место в мире. Долг России составляет около 120 млрд долларов, а на иностранцев приходится 30–40 млрд долларов.

«Потеря 30 или даже 40 млрд долларов в облигациях, если бы иностранные инвесторы начали их распродавать в ответ на запреты, чувствительна, но не страшна на фоне роста только за последние 1,5 года золотовалютных резервов ЦБ на 70 млрд долларов. Дыру легко будет закрыть», – говорит Пушкарев. Другое дело, что запрет коснется лишь бумаг, выпущенных после принятия закона, а старые бумаги еще не факт, что побегут сдавать, ведь они приносят в год от 7% до 12% годовых, отмечает эксперт.

Пока Запад играет в санкции, лучше параллельно строить новые экономические связи, каналы и структуры с альтернативными регионами мира, в частности с Азией и Латинской Америкой. «Видя, что Россию санкции только побуждают закрепляться на новых рынках, экономически «отвоевывать» новые территории влияния, Запад спустя какое-то время задумается, а стоит ли и дальше побуждать Россию к этому», – полагает Пушкарев.

И, конечно, с Европой лучше дружить. Ведь рано или поздно она может перестать поддерживать США, которые покушаются на ее рынок с разных сторон.

«В ответ на всякие попытки вытеснить нас, законсервировать в собственном соку нужны не зеркальные действия, нужны асимметричные решения, усиливающие нас самих и ослабляющие финансовую роль США, роль доллара в расчетах», – заключает собеседник.