Иерей Димитрий Фетисов: Обожженные любовью

Если Он есть Любовь, то почему может творить и попускать страшные мучения для грешных людей?

Черти с трезубцами, раскаленные сковородки, огромные озера, наполненные огнем и раскаленной серой. Все это приходит на ум не только заматерелому безбожнику-оккультисту, знакомому с религиозной проблематикой благодаря карикатурам из журнала «Крокодил», но и среднестатистическому православному, периодически посещающему храм, но не задумывающемуся о некоторых важнейших аспектах его веры.

Душа может унести с собой в могилу не только страсти, но и добродетели

Нельзя сказать, что эта драматичная картина преисподней, обдающая нестерпимым жаром и леденящими душу воплями грешников, совсем неверна, но она явно упрощает проблему понимания категории «ада» в православной традиции. На самом деле все не так просто, но и не так сложно, как кажется.

Представления о Боге как о разгневанном феодале, жестоко карающем распоясавшихся вассалов, не соответствуют действительности и более характерны для западных вариантов христианства – католицизма и протестантизма, которые в той или иной мере внесли много юридизма в описание отношений между Богом и человеком.

И хотя в Священном Писании неоднократно можно прочесть выражения типа: «Господь разгневался/раскаялся/возрадовался», мы должны понимать – эти антропоморфизмы являются аллегорией, неким снисхождением к нашему ограниченному уму и никак не описывают сущность Бога, познаваемого лишь в той мере, в какой Он сам о Себе открывает. Было бы глупо думать, что Творец действительно обижается, гневается и жаждет отмщения так же, как и мы.

Он несравненно выше всех этих чувственных категорий и, несмотря на наши беззакония, продолжает любить нас так, что даже пример любви матери к своему заблудшему чаду покажется бесконечно тусклым. Но, странное дело: Бог любит грешника, а тот все равно вынужден страдать за нераскаянные грехи...

Отчего? В чем причина существования геенны огненной? Несомненно, главная причина – в нас самих. Попытаюсь тезисно описать некоторые аспекты адских мучений.

Прежде всего, человека мучают его страсти, то есть, попросту говоря, дурные привычки, ставшие самой природой. Страсти делятся на телесные (курение, пьянство, блуд, обжорство и прочие излишества) и душевные (осуждение ближнего, зависть, ну а самая главная страсть, являющаяся, согласно православной аскетике, корнем всего зла – гордыня).

Проблема в том, что после смерти тела плотские страсти невозможно удовлетворить, поскольку душа грешника не может свободно и деятельно проявлять свою волю, делая греховные поступки. Многие легко представят тяжкое состояние заядлого курильщика, навсегда лишившегося сигарет и зажигалки.

А вот душевные пороки душа удовлетворять отчасти сможет. Именно поэтому душевные страсти гораздо страшнее, так как укореняются в нашей природе глубже и бороться с ними в загробной жизни уже почти невозможно.

Поэтому святые отцы говорят, что Господь мог бы взять гордую душу в рай, но она там будет неимоверно страдать, видя более высших себя по иерархии святости и не имея навыка радоваться за других и смиряться. Поэтому она и будет определена в место, где для нее имеется меньше раздражителей.

Конкретизируя проблему, православная традиция подчеркивает, что главным синонимом слова «грех» является слово «болезнь». То есть грех – это прежде всего болезнь человеческой души. Болезнь, развитие и симптомы которой похожи одновременно на действие наркотиков и радиации. Одним словом, привыкаешь быстро, разрушаешься незаметно, но труднее всего – избавиться от последствий.

Чистая и бескорыстная любовь может нестерпимо жечь

Бог же выступает как врач, предупреждающий своего пациента об опасности нездорового образа жизни. Глупо думать, что нарколог ненавидит своего пациента, когда предупреждает его: «Если не перестанете пить, то скоро умрете, причем, вероятно, в мучениях». Пожалуй, такой врач как раз любит пациента. Ну а пациент может, конечно, по-своему интерпретировать слова доктора, всем жалуясь, будто бы тот пообещал убить его, если он позволит себе «расслабиться».

Тут нельзя не вспомнить произведения, блестяще иллюстрирующие данную проблему: «Письма Баламута» и «Расторжение брака» Клайва Стейплза Льюиса (написавшего также и знаменитые «Хроники Нарнии»). В первом опытный демон Баламут дает советы своему подопечному Гнусику, как ему привести подшефного человека к погибели.

В «Расторжении брака» сюжет еще более оригинальный: из ада в рай отправляется экскурсия, причем все экскурсанты могут остаться там, но подавляющее большинство от этого отказывается. Интересно, что с точки зрения православной сотериологии (учения о спасении) в этих книгах нет чего-то такого, с чем нельзя было бы не согласиться.

Второй аспект неразрывно связан с первым. С одной стороны, это нестерпимые муки совести, которые, как в земной жизни, уже не удастся заглушить, отвлекаясь на что-то или оправдываясь чем-либо. (Не потому ли современный человек так боится остаться наедине с самим собой, всячески заполняя свой досуг чем угодно, но только не тишиной, или же ищет внешних причин для оправдания своих поступков?)

С другой стороны, не даст успокоиться горечь промаха (именно такова этимология слова «грех» – промах), ведь душа может унести с собой в могилу не только страсти, но и добродетели, то есть благие привычки, ставшие самой ее природой.

Это как не обратить внимания на перспективные акции и не приобрести их в избытке по пустяковой цене, при этом зная, что они через некоторое время подорожают на 100% (Христос Спаситель так и говорит: «сторицею воздастся...» (Мк.10:29–30), а потом есть себя поедом за глупость.

Помимо вышеперечисленных бед душа бывает также терзаема бесами, которым из-за своих страстей принадлежала еще при земной жизни. После смерти хозяева вступают в законное владение и начинают по-своему «любить» ее, терзая и мучая. (Это тоже отлично иллюстрируется в «Письмах Баламута» и еще в их ремейке «Записках Балабола» – творении современного автора, переводчика и публициста Андрея Десницкого.) Так что аллегории трезубцев и сковородок в стиле Данте Алигьери отчасти верны, хотя муки эти будут невещественными (до Страшного суда).

Другим важнейшим аспектом ада является то, что грешники будут вынуждены терпеть общество себе подобных. Помните пьесу Жана-Поля Сартра «За закрытыми дверями»? Там писатель довольно верно с точки зрения христианской традиции описал одну из граней преисподней. Стоит только добавить, что данная пьеса очень доходчиво иллюстрирует еще и то, что понятия ада и рая весьма близки каждому из нас.

Здесь, на земле, мы начинаем предвкушать или то или другое, и Сартр, несмотря на свой атеизм, хорошо показал это, немного утрируя ситуацию, которая часто встречается во многих семьях, рабочих коллективах и прочих социальных институтах.

Очень хорошо видно предвкушение ада или рая в пожилых людях. «Осень» жизни наступила, и пришло время собирать плоды, которые сажал «весной» (в детстве и юности), взращивал, поливая, удобряя и борясь с сорняками, «летом» (в зрелые годы, когда был полон сил).

Последним и самым труднопонимаемым аспектом адских мучений будет странная мысль: природа божественной благодати, которой радуются святые, и природа пламени гееннского – одна и та же. Просто одних она опаляет, доставляя нестерпимые муки, а других неизреченно радует. Это как для токсикомана свежий лесной воздух, который не вызывает у извращенного обоняния ничего, кроме тошноты.

В Евангелии описывается такая ситуация. Помните историю изгнания множества бесов из гадаринского бесноватого? Бесы вопят устами одержимого человека: «что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? заклинаю Тебя Богом, не мучь меня!» (Марк. 5:7). Как же кроткий и любящий всех Спаситель может их мучить? Очень просто – сам Его вид жжет их.

Удивительно, но любовь может жечь и человека, нестерпимо мучая его. Очень хорошо это иллюстрирует фильм Валерия Тодоровского «Страна глухих», где описывается драма самоотверженной любви девушки к азартному игроку. Парень неоднократно проигрывается, вновь и вновь предавая свою возлюбленную, уже не раз дорогой ценой выручавшую его, и в конце концов он начинает люто ненавидеть ее.

Режиссер очень умело изобразил этот странный парадокс – чистая и бескорыстная любовь может нестерпимо жечь.

Из Евангелия мы знаем, что Страшный суд будет скорее милующей инстанцией, где Бог будет искать зацепку, чтобы оправдать тех, которые ожидали суда, и благодатью, не нарушая свободной воли, восполнить их недостатки. Но даже после такого глобального помилования ад не перестанет существовать для тех, кто так обезобразил свою природу, сознательно пойдя против явной истины и тем похулив Духа Святаго, что благодать божия начала опалять его, как солнце вампира.

Для таких ад останется вечным, в силу принципа свободы воли. Однажды по этому поводу метко сказал Николай Бердяев: «Ад нужен не для того, чтобы злые получили воздаяние, а для того, чтобы человек не был изнасилован добром и принудительно внедрен в рай».