Двадцать пять лет назад мир наблюдал за агонией одной из двух сверхдержав. Августовские события 1991 года стали трагическим и позорным периодом русской истории, закатом советской эпохи, завершившейся в декабре разворовыванием СССР (слова «развал» или «крушение» слишком грандиозны для описания того, как растащили по углам великую империю).
Это был страшный и важный урок на весь XXI век
Трагический период – так как неудавшаяся попытка ГКЧП констатировала гибель страны, что впоследствии привело к миллионам сломанных судеб и личных трагедий, тысячам смертей, голоду и разрухе, к тотальной несправедливости и вымиранию русского народа и деградации соседних народов.
Позорным – так как имело место, пожалуй, самое колоссальное предательство страны со стороны власть имущих и элит со времен Великой смуты. Новая власть в лице Ельцина и старая в лице Горбачева, занимаясь манипулятивной демагогией, сдавали интересы народа один за другим ради своей выгоды, о чем на опережение сообщали западным «партнерам».
А безволие гэкачепистов только добило остатки здоровых сил, которые могли сопротивляться умиранию государства. Душераздирающее зрелище трясущихся рук порядочного Янаева на фоне рвущегося к Кремлю по головам народов СССР Ельцина являлось приговором державе, которую еще недавно считали нерушимой и могучей.
Справедливости ради стоит сказать, что советский народ, те самые широкие народные массы, также не оказали должной поддержки «родной партии» и государству. Многие оказались умны только задним числом, а на заре 90-х они искренне поверили словам «демократов» и реформаторов о свободной и красивой жизни.
Гэкачеписты для них, добропорядочных советских инженеров, преподавателей, рабочих, представлялись в образе старых маразматиков, цепляющихся за власть – благо перестроечная гласность вдоволь поработала с распространением антисоветских клише и страшилками Солженицына.
Это потом они, взглянув в пасть дикого капитализма, ужаснутся и проклянут реформаторов, вспомнят добрым словом гэкачепистов. Но будет поздно: инженеры, сотрудники НИИ, работники домов культуры пойдут в бармены, на рынки и в ларьки – и это не клише, а живые истории миллионов.
Теперь, спустя четверть века, они вспоминают, как были доверчивы и глупы, а в соцопросах уверяют, что не пошли бы за Ельциным и что страна пошла не туда. Но это классический пример крепости задним умом, после того как пережил последствия.
Урок власти, элите и народу, каждому из нас (фото: РИА «Новости»)
|
Случись же подобное искушение гласностью и жвачкой, сладкой жизнью капитализма, доверчивые советские граждане, не имея опыта 90-х, поступили бы так же. Не говоря уже об очарованной Западом интеллигенции и желающей узаконить накопленную «тяжким трудом» частную собственность элите.
Вот почему при всем трагизме событий августа – декабря 1991 года, этой крупнейшей геополитической катастрофы века, сейчас, по прошествии 25 лет, после обновления российского государства, можно признать, что есть великое провидение в том, что эта трагедия произошла, а попытка ГКЧП закончилась пшиком.
Это был страшный и важный урок на весь XXI век. Урок власти, элите и народу, каждому из нас: не предавай сегодняшнее государство, каким бы они ни казалось неказистым, во имя даже самых благих призывов и лозунгов. Не покупайся на обещания златых гор извне, не верь широким объятиям «партнеров». Живи своим умом и цени свои достижения.
Август 1991-го – это урок власти. ГКЧП должен был проиграть, так как уровень старой управленческой команды СССР не соответствовал новым вызовам и был ниже плинтуса. Они не обладали достоверными знаниями о стране, в чем признался Андропов, и не имели политической воли для продвижения решений. Обладая по-прежнему огромными материальными, человеческими, культурными ресурсами, позднесоветская власть нивелировала все это жутким безволием, какой-то потерей интереса к жизни.
Советские лидеры исчерпали себя и были похожи на сдутые куклы, и дело не только в возрасте. Нынешнее российское руководство демонстрирует, как можно энергично и эффективно действовать на мировой арене с куда меньшими ресурсами и куда большими проблемами – за счет воли и четкого понимания интересов государства. Да, возможно, хорошо бы, чтобы тогда, 25 лет назад, в Кремле оказалась новая генерация ответственных политиков, и реформация СССР прошла бы по примеру, скажем, Китая, позволив избежать трагедии 90-х.
Однако парадокс истории заключается в том, что сильные кадры, государственники новой волны и свежей энергии, могли пробиться к власти только после обвала всей советской вертикали, когда до кормушки дорвались ничтожества.
#{smallinfographicright=752096}Август 1991-го – это урок элите. За спинами членов ГКЧП было сплошное предательство партийной номенклатуры. Это было ментальное поражение перед Западом. Унижение перед ним как перед идолом и светочем. Вырождение. Все родное, советское и русское, казалось им чем-то второсортным, презираемым и противным.
Они стремились в заграничные поездки, будто первооткрыватели в открытый космос. Их дети-комсомольцы и жены – ответственные работники учреждений жаждали всего заграничного: магнитофонов, джинсов и прочих шмоток, музыки, фильмов. Даже периферийная скромная Прибалтика – сейчас это трудно представить – казалась им чем-то фешенебельным из-за близости к Западу. Никакие реальные аргументы, указывающие на недостатки капитализма и опасность со стороны «демократий», не действовали – наоборот, они еще более злили рвавшихся к свободе комсомольцев.
Но словами о свободе слова и гласности представители советской элиты прикрывали желание жрать в три горла и готовы были ради этого сдавать национальные интересы. Имея приличный достаток, они тем не менее считали себя незаслуженно стесненными и даже униженными по сравнению с западной элитой. Слова героя Миронова в фильме «Берегись автомобиля» повторяли тогда десятки тысяч людей, почувствовавших вкус достатка:
«Господи, за что? Почему я, человек с высшим образованием, должен таиться, приспосабливаться, выкручиваться? Почему я не могу жить свободно, открыто? Ох, когда все это кончится».
Это закончилось в 1991-м, оковы спали, а вместе с ними исчезла и страна.
Такова была цена их предательству родной земли. К примеру, они хотели отдыхать не в Пицунде и Ялте, а на Мальдивах и в Монако – и глубоко символично, что ялтинские пляжи были сданы ни за грош. В потере Крыма виноват не столько Хрущев, сколько перестроечные элиты, сдавшие все и вся ради личной свободы, понимаемой как неуемное потребительство.
Такую элиту необходимо было либо извести на ноль, а это означало массовые репрессии в стиле Мао, либо дать им наесться Западом так, чтобы до печенок. История пошла по второму пути.
Но довольно скоро оказалось, что элита без сильной страны – ничто, рабы чужих элит. При всех пороках и пережитках постсоветского безумия современная российская элита, столкнувшись с агрессией Запада, пересмотрела свои заблуждения и осознала значение сильного государства. До нее стало доходить, что высокий статус – это прежде всего ответственность перед страной, а потом уже достаток.
Если же акценты перепутаны местами, то следует расплата: исчезает страна, а вслед за ней и достаток. Судьба Бориса Березовского, советского инженера НИИ, ставшего торгашом, криминальным олигархом и затем на предательстве страны взлетевшего до самых высот, после чего выжатого Западом как лимон и повешенного за галстук, является символом позднесоветской элиты и отрезвляющим примером для новой российской.
Август 1991-го – это урок народу. Самый болезненный урок и до конца не проговариваемый, так как он задевает десятки миллионов, которым неприятно слушать о себе плохое. Между тем именно народ является главной силой, от которой зависит состояние государства, власти и элит (пусть это не всегда выражается прямолинейно и зримо).
Горбачев, члены ГКЧП и Ельцин не появились из ниоткуда, они плоть от плоти русского народа позднесоветской эпохи. Все пороки элиты и власти – предательство, продажность, желание потреблять в три горла, преклонение перед всем западным, потеря ориентиров, презрение к родному, недооценка существующих достижений – присутствовали в советском народе, пусть в менее концентрированном виде, и позволили разворовать единую страну по кусочкам.
Признание, произнесенное 57-летним инженером-химиком для РИА «Новости», редко услышишь, но оно тем дороже: «Виноваты все мы: кто-то равнодушием, кто-то умышленным обманом. Мы хотели сто сортов колбасы, которые Ельцин увидел в Америке, а теперь я понимаю, что мне вообще эта колбаса не нужна. Самое главное – разобраться, кто мы такие и чего хотим от жизни».
Главная вина и беда жителей СССР-1991 – в неверии в собственные ценности, в нежелании за них биться. Да, немалую роль в этом сыграло огромное разочарование в догматике коммунизма и усталость от ее навязывания сверху. Однако вместе с догмами советские русские люди оставили без защиты те существенные социальные достижения, которые наиболее полно в отечественной истории выразили стремление русского духа к справедливому мироустройству.В социальном устройстве СССР, безусловно, имелись недостатки и противоречия (к примеру, при отсутствии частного капитала и излишней уравниловке порой не хватало мотивации для экономической деятельности), однако оно отражало ценности и нравственные идеалы, выстраданные поколениями русских. Их нельзя было сдавать и предавать ни в коем случае, ради каких угодно посулов. Это главный грех и вина 1991 года, который нам предстоит еще исправить.
Как ни печально признавать, но те начитанные и воспитанные на высоких нравственных идеалах советские граждане 80-х с прекрасными лицами оказались совершенно беззащитными перед примитивным обманом спекулянтов и безвольными в защите ценностей, о которых так любили читать.
Нынешние граждане России, старшим поколением которых являются как раз те самые семидесятники и восьмидесятники, только разочаровавшиеся и поумневшие – современные русские люди, пусть только находятся в поисках положительных идеалов, но они гораздо реалистичнее, прагматичнее и жестче по отношению к разрушительным ценностям, предлагаемым извне под видом свободы.
Август 1991 года не повторится в России по крайней мере в ближайшие 100 лет, именно по той причине, что он уже состоялся ранее и имел самые трагические последствия. Майдан в Москве на Манежке невозможен, так как в феврале 1990-го сотни тысяч собравшихся там «демократов» наглядно продемонстрировали, как неправильно понятая свобода способна привести к краху страны. И что толпа, скачущая против власти, – это не народ, но его обезумевшая часть, ведущая остальных к гибели.
В то же время власть не доведет до стадии ГКЧП, так как помнит, что после нее перестанет быть властью. Опыт последних 25 лет отечественной истории бесценен. Важно только вынести из него правильные выводы.
