Кроме редеющей кучки интеллектуалов семидесятых и нескольких дотошных историков кинематографа, кто сейчас хорошо помнит старый фильм с библейским отголоском когда-то знаменитого венгерского режиссера Золтана Фабри «Пятая печать»?
У вас остается честь, а значит, сознание справедливости – та самая, незыблемая точка опоры, с которой можно перевернуть и заново отстроить целый мир. Пусть и впроголодь
Само название обычно приходится уточнять: не колонна, печать. И не седьмая, а пятая: «...души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели» (Откровение Святого Иоанна Богослова 6:9).
Фильм этот из тех, которые нужно увидеть в жизни один раз. Чтобы не поникнуть просто так, на закате долгих (или недолгих) лет, упустив что-то очень важное. Но только один раз. В крайнем случае, два – убедиться, что ничего не просочилось мимо. Чтобы смотреть этот фильм эх раз, еще раз и далее – нужно быть потомственным мазохистом.
Потому что есть такие вопросы, ответить на которые можно, только если стоишь на краю и точно знаешь, что второй попытки не будет. Когда не понарошку, a грубо, дико и безжалостно приходится выбирать. То есть кому-то выбирать так никогда и не придется, дай Бог, пронесет, в мученики идут избранные. A вот задать такой вопрос самому себе все-таки стоит. Для пущей осадки, чтоб под мантией меньше зудела гордыня.
Героям фильма выпадает сначала беспечно, под сурдинку, проболтать дилемму «совесть или комфорт», ограничившись чистой эстетикой размышлений, где каждый примеряет на себя возможность катастрофы и пытается искренне ответить: если бы в следующей жизни я мог выбирать, стал бы я тираном и подонком или мучеником и рабом?
Оголтелое преступление с гарантией безбедной жизни или бесконечное страдание в ужасающей действительности. Выбирайте. Раб или тиран? Что вам завернуть?..
Только один человек из присутствующих знает, что на самом деле выбора нет: выбор уже сделан, он в каждом из них (из нас), но о нем никто не подозревает. И проявится этот выбор только один раз – на том самом краю, откуда нет возврата, когда все они совершенно неожиданно окажутся лицом к лицу с реальным абсолютным кошмаром. Без права на размышление.
То есть сработает ничему не подвластная, неподконтрольная, даже вам самому до конца неведомая ваша подлинная личность, заложенная, как программа, всей предыдущей подготовкой – вашей жизнью. До сих пор вы управляли ею гипотетически, как на учениях, при симуляции опасности.
В реальном режиме «жизнь или смерть» вы больше не сможете ей управлять, даже если за мгновение до этого вам казалось, что вы поступите так, а не иначе, потому что именно так следует поступить.
К неописуемому удивлению каждого из героев, к столбняку даже самых проницательных зрителей, все эти люди поведут себя вовсе не так, как ожидали они сами и как (со всеми на то основаниями) предполагал сторонний наблюдатель.
«И последние станут первыми» – все правда. А «первый» уйдет живым и последним, но не потому, что совершит предательство или отступничество, а потому, что только у него и не было выбора: «души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели», вверены именно ему.
Вот здесь вы точно уже совсем разнервничались и раздражились. Пари держу, что сильно ругаетесь за нагнанный туман. Не злитесь, не торопитесь, не читайте синопсис – смотрите фильм. Зуб и глаз даю, что не пожалеете. И еще скажу, зачем писала и какая связь с сегодняшними событиями.
В фильме предельно сжато, без лишнего цинизма показан механизм психологической манипуляции – в некотором роде «естественный отбор», такая, знаете, «этническая чистка» личностей. Не уговор, не принуждение, не шантаж. Но порабощение через совесть – единственное в человеке, что не поддается ни силе, ни большинству. Всем остальным можно управлять – ненавистью, жалостью, даже любовью.
Вас могут обидеть, унизить, оскорбить, запугать. Вы затаите страх, злобу, праведный гнев. Hо в долговременной перспективе восстановитесь и будете бороться. Потому что обида, страх, даже унижение смываются и линяют, если не в памяти, то во времени. У вас остается честь, а значит, сознание справедливости – та самая, незыблемая точка опоры, с которой можно перевернуть и заново отстроить целый мир. Пусть и впроголодь.
Другое дело, если ничего этого у вас не остается. Потому что, по тем или иным причинам, вы совершили нечто, чему в человеческом языке на самом деле нет названия. Что лишь очень отдаленно и расплывчато можно обозначить «кощунством» или «преступлением».
Ударить распятого. Глумиться над умирающим. Добить живого. Учить ненависти ребенка. Стравливать подростков. Оправдать заведомую ложь. Обвинить невиновного. Осквернить святыню.
Список, в общем, не длинный, остальное – бахрома. Главное выразил в фильме один из профессиональных манипуляторов, обучая молодого «ониждетя»: «Нехитрое дело – убить человека. Убить в человеке личность значительно сложнее. Ваша цель – заставить их презирать самих себя. Только тогда они не опасны».
«Они» не будут опасны, когда перейдут черту и окажутся на одном уровне с манипулятором, поэтому противостоять ему уже не станут. Это рецепт, и это надолго.
Аллегорий на эту тему будет столько же, сколько интерпретаторов, поэтому бессмысленно спорить, кто, кого и в чем разглядел. Главное – разглядел и подумал.
Не дай Бог никому из присутствующих, отсутствующих и вообще ни к чему не причастных когда-нибудь выбирать из вышеперечисленного.
И тем не менее после бала, то бишь фильма, кроме самых разных прочих растрепанных чувств и размышлений, меня в итоге поразило однo неожиданно оптимистичное открытие.
Мне в очередной раз напомнили, как все-таки трудно в ошалелой повседневности возлюбить ближнего своего – за что, собственно?! Всех вот таких вот, унылых, трусливых, завистливых, зазлившихся, завравшихся, запуганных и корыстных? Праведников понятно. А этих вот – за что?!
Да вот только за то, чем каждый из них может оказаться на том самом краю, когда придется выбирать без второй попытки. За то, что каждый из вот этих труднолюбимых на вид может выбрать вопреки всем ожиданиям и своей противной роже. За то, чем он может стать на самом деле. За надежду, что не предаст. Вот за это. Это много. И этого достаточно.
Ну и, конечно, за то, что среди всех них, на вид затюканных и замороченных, может затеряться тот самый Часовщик, миссии которого не знает никто, а свидетельство «убиенных за слово Божие» – на его сутулых и щуплых плечах. Он обязательно есть, где-то там, в постылой и враждебной на вид толпе.
Фильм все-таки посмотрите: непременно найдетe в нем что-нибудь для себя. Кто пятую колонну, кто Пятую печать, кто седьмую воду на киселе.
Потому что, как верно заметил хорошо забытый старый писатель, это как раз один из тех моментов, «для которых и растут уши на головах слышащих».