Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

9 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Что такое геноцид по-украински

Из всех национальных групп, находящихся на территории Украины, самоорганизовываться запрещено только русским. Им также отказано в праве попасть в список «коренных народов». Это и есть тот самый нацизм, ради искоренения которого и была начата российская спецоперация на Украине.

5 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

15 комментариев
4 февраля 2015, 08:12 • Клуб читателей

«Парад суверенитетов» спровоцировал не национализм

Юрий Фурманов: «Парад суверенитетов» спровоцировал не национализм

«Парад суверенитетов» спровоцировал не национализм
@ из личного архива

Распространенное до сих пор мнение, будто причиной нестабильности, насилия и войн на территории бывшего Советского Союза является бог весть откуда взявшийся национализм, не соответствует действительности.

В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Юрия Фурманова о том, почему после распада СССР последовала целая цепь войн в бывших советских республиках.

Спустя почти четверть века первый (и он же последний) президент Советского Союза Михаил Горбачев указал недавно на развал этой страны как на основную причину нынешних трагических событий на Украине.

Воюют до сих пор между собой не нации, а государственно-политические образования

Интуитивно в его словах есть какая-то правда. Но сам по себе факт распада Советского Союза не объясняет, почему после него последовала целая цепь войн и насилия на постсоветском пространстве – в Грузии, Азербайджане, Таджикистане, Молдавии, России и, наконец, на Украине.

Как заметил английский философ Давид Юм, post hos не означает propter hos, «после этого» вовсе не означает «по причине этого». Иными словами, сколько бы войн и насилий ни происходило в бывших советских республиках, не факт, что они вызваны предшествующим им развалом СССР.

Распространенное до сих пор среди политиков, ученых и журналистов мнение, будто причиной нестабильности, насилия и войн на территории бывшего Советского Союза является бог весть откуда взявшийся национализм, не соответствует действительности.

С моей точки зрения, поверхностным, а то и просто ошибочным является взгляд, что, например, его распад «разбудил» у азербайджанцев и армян, молдаван и народов Приднестровья, грузин и абхазов, русских и чеченцев, украинцев и русских и т. п. дремавшие до поры до времени гены взаимной агрессивности. Разве то, что происходит сегодня на территории Украины, можно назвать «межнациональным конфликтом»?

Хотя в кровопролитные военно-политические междоусобицы и были втянуты люди, как правило, по национальному признаку, воевали и воюют до сих пор между собой не нации, а государственно-политические образования.

Иными словами, на обломках бывшего СССР воевали и воюют – Баку и Степанакерт, Тбилиси и Сухуми, Ленинабад и Куляб, ельцинская Москва и Грозный (Ичкерия), Кишинев и Тирасполь, Киев с ДНР и ЛНР. Если принять такой подход, он, думается, в корне меняет наш взгляд на события в соседствующей с нами стране.

После последнего Майдана со стороны в основном западных украинцев произошел «взрыв национализма». Между украинцами и русскими на Украине, возможно, и не было большой любви, но не было и большой ненависти.

После распада СССР «парад суверенитетов» в бывших советских республиках сам начал приобретать, а по сути – заимствовать из «центра», механизмы имперского мышления. Это касается прежде всего насильственного включения или принуждения народов к жизни в государственной структуре вместе с народом, вокруг которого и под чьей эгидой эта структура образована.

Это и дифференциация населения с точки зрения реального права и доступа к иерархии власти, издания законов (например, законов о языке), предоставляющих преимущество ее «главному» народу за счет проживающих на ее территории других народов.

Это и желание господствующей национальной элиты «однородить» по себе этническую, религиозно-культурную и историческую разнородность этносов. Это и тяготение лидеров бывших республик к личной власти или поиск национального лидера, воплощающего в себе идеологический имидж Верховного правителя.

Это и стремление ряда уже ставших суверенными республик создавать собственные силовые структуры – не с целью обезопасить свои границы, а чтобы заставить других жить по канонам и критериям основного «государственного» народа.

Создавшиеся на обломках Советского Союза механизмы «местного имперского суверенитета» обычно оправдывают себя и апеллируют к международному сообществу, ссылаясь на то, что после его распада республики в одночасье получили признание своей независимости как членов ООН.

Но что делать, если жители не желают жить по образу и подобию «государственного» народа, не желают быть народами-изгоями на территории, на которой они десятилетиями, если не веками, проживали?

«Не хочешь – заставим» – таково было и есть кредо имперской политики новоиспеченных суверенных стран, если под словом «империя» понимать авторитарное навязывание «периферии» образцов поведения, идущих из «центра».

Чем иным, кроме авторитарного, имперского мышления, продиктовано нежелание киевского руководства сесть за стол переговоров с лидерами ДНР и ЛНР? Они что, не легитимны? Или же проще объявить их «сепаратистами» и «террористами» и отвлечь внимание международного сообщества от собственной авторитарности?

Все их устремления направлены на подавление нетитульного народа, заявившего о своем праве на автономию и национальное самоопределение.

И пока Киев, как в свое время Москва по отношению к Чечне, не избавится от своей имперской политики и имперского мышления, на Украине не будет «мира под оливами». Есть малая надежда, что в Германии, Франции, Брюсселе, Вашингтоне это поймут. Но она есть.

..............