Ярошенко: Мы не употребляли ничего запретного

«Какой смысл был вскрывать пробу «В»? Я, во-первых, не знаю, что за препарат они там нашли, и какого он действия. Какой смысл был ехать, чтобы также подтвердилось, что это эритропоэтин? Мне пришла точно такая же формулировка, что это эритропоэтин и так далее. Я ведь не знаю, каким образом он попал в организм и как долго он держится.

На самом деле, интересная ситуация, если даже в случае с Кайсой Варис, в течение недели у нее нашли препарат и ее дисквалифицировали, то в нашем случае два месяца тянули. Потом еще ждали от нас ответа. Они дали нам срок до седьмого, кажется, числа отказаться от вскрытия пробы «B». И сразу восьмого утром мне присылают – у вас положительная проба «A» в Оберхофе.

Я не знаю, что это такое. Цинизм или что? Какие цели они преследуют своей такой тактикой? Очень много вопросов. Если бы первая проба «B» была отрицательная, конечно, поехали бы вскрывать вторую в любом случае, а так смысла не было.

По приезду в Москву мы встречались с Михаилом Прохоровым, он нас заверил, что будет сформирован специальный комитет, который займется этим делом. Чтобы можно было определить, что это за вещество, в чем вообще дело. Конечно, надежда призрачная, но все равно она есть, что это незапрещенное вещество.

Жизнь не стоит на месте, и какую-то прелесть сейчас все равно испытываю, если честно. Но тренировки все равно продолжаю. Потому что все равно надеюсь. Люди так устроены, что всегда надеются на лучшее. К тому же перестать верить, значит подставить под сомнение работу людей, которые сейчас за нас борются. Альбина у нас вообще настроена очень решительно и категорично, до последней возможности бороться.

Не то чтобы настроен менее решительно, так скажем, более готов к этому, хотя, конечно, в глубине души не готов распрощаться со спортом. Но сожалеть ни о чем не буду, себя жалеть тем более. Дескать, вот, что-то не получилось. На самом деле у меня очень многое получилось, если перечислить все регалии. Конечно, хотелось бы поучаствовать в Олимпийских играх, но раз все так складывается, значит так и должно быть.

Надеюсь, что все к лучшему. Очень много людей предлагают заняться другими какими-то делами. Причем, звонят совершенно неожиданные люди, с которыми мы всего, может, пару раз пересекались. Так что предложений много, поэтому жду быстрее этого комитета. Не привык вот так без дела сидеть. Люди ведь не отвернулись от меня, друзья, знакомые, даже незнакомые. Меня тут на днях гаишник остановил. Читает документы – улыбается. Я говорю: «Что улыбаетесь? Фамилия знакомая?». А он говорит, что тоже переживает за меня. Реакция людей очень радует на самом деле.

Хочу всем сказать, чтобы не думали, что сижу и жалею себя. Я не считаю себя ни в чем виноватым, потому что на сто процентов знаю, что мы не употребляли ничего запретного. Каким образом все это получилось, предстоит еще разобраться. Конечно, мы очень сильно переживаем, потому что, на самом деле, обидно, когда ты чего-то не делаешь, а тебя за это наказывают. Поэтому в первую очередь надо все-таки дождаться результатов этого расследования.

Огромное спасибо за поддержку, но просто некоторые, действительно, мягко говоря, передергивают, я не сижу и не упиваюсь горем. Мне пишут письма, говорят, это еще не трагедия, и рассказывают какие-то свои жизненные истории. Сам прекрасно осознаю, что у нас не такая уж трагичная ситуация. Здоровье у меня есть, голова у меня на плечах, семья, маленький ребенок – у меня нет поводов для какой-то чрезмерной грусти.

Да, это неприятно. Да, хотелось закончить карьеру на Олимпийских играх. Или даже не на Олимпийских играх, но не таким образом, конечно. Но как, говорится, хочешь насмешить бога – расскажи ему о своих планах. Поначалу сильно переживал по этому поводу, что сорвались какие-то планы и контракты. Притом, что интересные вещи как раз намечались в предстоящем сезоне.

Конечно, надеялся, что добавлю в результате, начну соревноваться на совершенно другом уровне, и не получилось, к сожалению, это было обидно. Но, что касается друзей, поддержки – все отлично, так что я не упиваюсь горем. Перспективы совершенно другие открываются.

Но, честно признаюсь, смотрел женскую эстафету, и когда наши девчонки стояли на пьедестале почета, реально понял, что никакая работа в жизни, не даст этих эмоций. Когда ты на подиуме и играет гимн, пусть ты даже на третьей ступени пьедестала, эти эмоции не возьмутся не откуда, если ты завяжешь со спортом. Можно стать успешным, богатым, знаменитым, но никогда ты не испытаешь этого чувства. Это чувство, которое никак не передать, если ты этого никогда сам не переживал. И об этом я буду сожалеть, но о других вещах – нет», – рассказал Ярошенко в интервью своему официальному сайту.