Согласно предварительным данным, Реджеп Тайип Эрдоган набирает на президентских выборах 53,6% голосов при явке в 88%. Возглавляемая им Партия справедливости и развития несколько меньше – 42,5%, но с учетом ее нахождения в одном «Народном альянсе» с Партией националистического большинства (11,1% голосов) действующая власть будет контролировать 343 депутатских кресла из 600 – абсолютное большинство. В таких условиях союз оппозиции с курдскими партиями, на который надеялись противники турецкого лидера, абсолютно ничего не даст.
Стоит уточнить, что в руках Эрдогана находились все административные рычаги и что он активно использовал их в предвыборной гонке, равно как и режим чрезвычайного положения, установленный в стране после неудавшегося военного переворота 2016 года. Правительство подвергает цензуре онлайн-контент и контролирует почти 90% СМИ, а многие ключевые фигуры оппозиции находятся в тюрьме.
На референдуме 2017 года было решено, что Турция перейдет на президентскую форму правления, что лишит парламент возможности участвовать в политике правительства. Это сделало прошедшие выборы последним шансом оппозиции повлиять на ситуацию в стране. Воспользоваться им она не смогла – Эрдоган вышел победителем и из президентской, и из парламентской кампании. Поражение в последней не устроило бы его в любом случае. В интервью Bloomberg турецкий лидер заявил, что логика президентской системы состоит в том, чтобы иметь сильное парламентское большинство, которое поддерживает главу государства – единственный источник власти.
Теперь Эрдоган возглавляет и государство, и правящую партию. Он будет полностью контролировать деятельность кабинета министров и укрепит свою власть над военными и полицией. Другими словами, станет самым могущественным лидером Турции с момента основания страны Ататюрком в 1923 году. При этом саму Турцию ожидает ослабление остатков системы сдержек и противовесов, что в конечном итоге приведет к усилению авторитаризма внутри страны и дальнейшей эрозии её демократического устройства.
Внешнеполитическая линия Анкары тоже станет жестче. Эрдоган нацелен на дальнейшее усиление роли своей страны в мире и явно не собирается прислушиваться к упрекам Запада, резко усилившимся после «зачистки» политического пространства Турции.
Отношения Анкары с ЕС стагнируют, даже несмотря на заинтересованность турок в либерализации визового режима и углублении экономических связей с Евросоюзом на фоне довольно непростой экономической ситуации в республике. На прошедшем в марте саммите ЕС – Турция стороны лишь обменялись взаимными упреками. Анкара обвинила Брюссель в невыполнении обязательств по контролю над потоками беженцев и невыплате ей обещанных 3 млрд евро, Брюссель Анкару – в обострении отношений с Грецией и Кипром и в самостоятельных операциях в Сирии без учета мнения ЕС и США.
Недавнее заявление президента Франции Эммануэля Макрона о поддержке сирийских курдов и его предложение об установлении диалога между ними и Анкарой продемонстрировали разрыв между политикой ЕС и стратегическими приоритетами Турции. «Позиция Турции относительно группировок «Рабочая партия Курдистана», «Демократический союз», «Силы народной самообороны» хорошо известна. Мы отвергаем предложение о диалоге или каких-либо контактах с этими террористическими элементами», – заявил официальный представитель турецкого президента Ибрагим Калын. Курдский вопрос Анкара отождествляет с безопасностью страны, и на какие-либо компромиссы Эрдоган идти не намерен.
Сложными можно назвать и отношения с Вашингтоном. Анкара обижена на отказ выдать Фетуллаха Гюлена, которого обвиняет в организации той самой попытки переворота. Камнем преткновения остается и американская помощь курдам, однако союзничеством с Анкарой США все-таки дорожат и в июне все-таки поддержали Турцию, согласившись на то, чтобы заставить курдские военные формирования покинуть Манбидж. Это прекрасно вписывается в цели военной операции «Оливковая ветвь», и теперь Турция получит заветную буферную зону на севере Сирии. На этом фоне два истребителя-бомбардировщика F-35 были переданы ВВС Турции, несмотря на все возражения Конгресса, а глава турецкого МИДа Мевлют Чавушоглу подтвердил, что его страна «остается важным союзником США и не примкнет ни к одной силе, которая угрожала бы другим странам НАТО».
В то же время спор по поставкам американских истребителей Турции все же не решен, а вопрос ЗРК С-400 остается крайне конфликтным (и тот же Чавушоглу заявил, что Анкара не намерена отказываться от приобретения российских комплексов). Параллельно турки ввязались в торговую войну с США, введя ответные меры на установленные Вашингтоном импортные пошлины на сталь и алюминий. В целом американо-турецкие отношения вряд ли нормализуются, учитывая непредсказуемость Дональда Трампа, твердость Конгресса и желание Эрдогана демонстрировать независимость от Запада.
Что же касается России, Эрдоган явно рассчитывает на продолжение тесного сотрудничества с Москвой, в том числе по совместным дипломатическим инициативам в Сирии. Однако стоит признать, что многое в этом смысле будет зависеть от состояния американо-турецких отношений – альянс с Москвой для Эрдогана скорее ситуативный. Турция стала «дружить» с Россией, после того как ухудшились ее взаимодействия с Западом, и решила покупать российское вооружение, когда ей отказали в американском. Но ветер может и перемениться, а открытие Трансанатолийского газопровода (TANAP) даст Турции дополнительные рычаги давления на Москву – объединение российского «Турецкого потока» с TANAP грозит России потерей контроля над ценами на сырье.
Анкара неоднократно показывала себя как недостаточно надежного партнера. И стоит появиться каким-нибудь разногласиям, к примеру по поводу политики РФ на Ближнем Востоке, вполне может угрожать Москве отключением от центра перераспределения газа.
С другой стороны, если бы победу на выборах одержал представитель Республиканской народной партии Мухаррем Индже, это привело бы к более дружественным отношениям Анкары с Западом. Чтобы заслужить доверие, новое руководство страны вынуждено было бы занять позицию по восстановлению прочных связей с НАТО и возобновлению мирных переговоров с курдами. Впрочем, Индже также обещал соблюдать достигнутые с Москвой соглашения по С-400 и АЭС «Аккую» и развивать отношения с Россией и приграничными государствами в духе добрососедства.