На 9 сентября запланировано генеральное сражение за газ на европейском континенте. На посвященном вопросам энергетики Совете Европы планируется обсудить ряд сенсационных инициатив. Ключевая – введение предельных цен на российский газ.
Позиция Евросоюза по санкциям на газ развернулась на сто восемьдесят градусов меньше чем за три последних месяца. Еще в июне глава европейской дипломатии Жозеп Боррель утверждал, что газ не обсуждается в контексте новых санкций в отношении России. Но частичная, а затем и полная остановка прокачки по «Северному потоку» в начале сентября вынудили ЕС сделать новую авантюрную ставку в санкционной игре.
Издание Politico утверждает, что ориентиром для Евросоюза выступит цена 50 евро за 1 МВт·ч, что эквивалентно более 500 долларам за тыс. куб. м. Единства по вопросу введения таких ценовых лимитов европейские страны накануне общей встречи явно не демонстрировали. Италия была готова рассмотреть «потолок цен», почти в два раза превышающий предложения ЕС, – 90 евро за 1 МВт·ч. А Чехия, между прочим, председательствующая сейчас в ЕС, и вовсе предложила снять вопрос о предельных ценах с повестки заседания.
«Чехия хочет снять вопрос об ограничении цен на российский газ с рассмотрения в Совете ЕС, поскольку это политический инструмент, а не решение энергетического кризиса», – заявил глава чешского Минпромторга Юзев Сикела. Бельгия в свою очередь предложила ввести предельные цены на весь импортируемый Европой газ. Такое буйство идей и смыслов легко объяснить. Вводя предельные цены, европейцы вступают на terra incognita, рискуя стать жертвой собственных непросчитанных решений.
У европейского страха есть имя, фамилия и отчество. 7 сентября на Восточном экономическом форуме президент России Владимир Путин пообещал в случае введения предельных цен «ничего не поставлять». «Ни газ не будем поставлять, ни нефть, ни уголь, ни топочный мазут», – заявил Путин. Теперь европейцам предстоит оценить, насколько реальной является эта угроза. Ведь если она реальна, то введение предельной цены тут же бумерангом ударит по ЕС. Шок от снижения предложения моментально отразится на ценах, дав эффект, ровно противоположный искомому.
Вполне вероятно, что рост цен развернет танкеры со сжиженным природным газом в сторону Европы, сняв их с азиатского направления. Но если задача была в этом, то устанавливать нужно было не верхнюю, а нижнюю планку цены – с тем, чтобы гарантированно обойти азиатов в борьбе за танкерный газ. В этом смысле рациональным кажется предложение Бельгии – распространить ценовые ограничения на весь импорт. Но в таком случае ЕС может рассчитывать исключительно на «политические», а не рыночные поставки газа. Например, о готовности вести дискуссию о предельных ценах (что важно – в привязке к азиатским рынкам) сообщила Норвегия.
Понятно, что ни о каком трех- и четырехкратном снижении цен по сравнению с биржевыми котировками речи быть не может. Норвегия просто хочет гарантированно заработать на возросших (почти на 10% с начала года) поставках газа в ЕС, воспользовавшись освободившейся с уходом России нишей. Введение дисконта от азиатских рынков выгодно Осло просто в силу логистики. Такой дисконт позволит Норвегии конкурировать не столько с Россией, сколько с США, обладающими значительно более длинным логистическим плечом, отправляя газ в Старый Свет.
Так или иначе, маловероятно, что дискуссия о предельных ценах будет завершена быстро – слишком велико многоголосие по этому вопросу в ЕС. Однако же какие-то подсказки нам может дать движение биржевых котировок на газ в начале сентября. Подскочив до $2900 за тыс. кубометров на фоне новости о полной и бессрочной остановке «Северного потока», цены буквально в течение двух-трех дней вернулись к уровню немногим выше $2000. То, что рынок так быстро и легко отыграл эту по-настоящему серьезную новость, говорит о том, что риск остановки уже был заложен в цену газа. Но почему тогда цены двинулись вниз?
Едва ли это произошло на фоне ожидаемого введения потолка цен – с ним все очень неясно. Скорее всего, цены пошли вниз на новостях о значительном сокращении потребления газа в ЕС и пакете помощи для домохозяйств. Уже во втором квартале 2022 года потребление газа радикально сократили Финляндия, Латвия, Эстония, Германия и Румыния. Южные страны, такие как Италия, Испания, Греция, пока в этом отстают, что объясняется, во-первых, их географическим положением, а во-вторых – приоритетным для некоторых из этих стран доступом к газу из Северной Африки, прежде всего – Алжира. В неплохом положении пока остается Австрия и некоторые другие страны центральной и юго-восточной Европы, которые продолжают получать российский газ по украинской ГТС и «Турецкому потоку». Но и это может быть ненадолго.
Правительства европейских стран уже объявили о субсидиях домохозяйствам общим размером свыше 300 млрд евро. В планах ЕС – ограничить прибыли энергетических компаний, что плохо сочетается с попытками стимулировать инвестиции в энергетику. Кроме того, ряд стран, в том числе Великобритания, открыто заявили о том, что продолжат развивать атомную энергетику, а также разрешат до того запрещенные технологии добычи углеводородов, в том числе методом гидроразрыва пласта. Все это очень не понравится «зеленым», которые явно оказались не готовы к такому развитию событий на фоне климатической истерии на Западе последних лет.
Именно отказ от «зеленой» повестки, масштабные субсидии и анонсированная «стрижка» энергокомпаний позволили несколько сбить цены на газ. И это не говоря уже о таких драконовских мерах, как штрафы и даже угроза тюремного заключения (как в Швейцарии) для домохозяйств, разогревающих свои дома до температур выше установленной нормы. Введение предельных цен для России может легко перекрыть эффект от всех этих действий. А потому ни 9 сентября, ни даже в ближайшие месяцы никаких конкретных решений по этому поводу ожидать не стоит. Борьба с энергетическим доминированием России на рынке Европы должна превратиться в сериал с самыми неожиданными сюжетными поворотами.