В начале XXI века этот уникальный советский праздник – единственный день, когда миллионы незаметных вроде бы дядек и отчасти теток, а позже дедушек и отчасти бабушек вдруг чувствовали себя свободными, чувствовали свое самостояние, отделенность от вечной бедности, казенщины и беспросвета, потому что можно было выйти на улицу не просто так, с авоськой и бидоном, а в орденах, выйти и стать королями и королевами момента, – так вот, в начале XXI века этот освобождающий и расправляющий русские плечи праздник начал стремительно таять.
Дядьки сделались дедушками, а дедушки исчезали.
Казалось бы, еще лет десять поупрямится, помарширует государство с оставшимися стариками, а потом все, глава в учебнике и забыли.
Тем более что и страшная цена 1945 года давно перестала быть запрещенной.
И тут что-то произошло.
Девятое мая воскресло.
Единственный всенародно переживаемый государственный праздник, связанный с историей, а не календарем, – перестал быть днем живых ветеранов и стал днем нации, 4 или 14 июля на русский лад.
И – что особенно трогательно и значимо – днем предков.
Частных, собственных предков каждого.
«Бессмертный полк», помимо прочего, замечателен именно этим – как после советской абстрактной безличности празднуется соединение в одно шествие, в одно торжество отдельных лиц и имен.
Поэтому современное 9 Мая – вопреки глупым и пустым крикам «милитаризм!» – это день восстановления русской личности и русской судьбы в правах, день повышения цены жизни, день воспоминания о том, что война – это не просто «неизвестный солдат» и «никто не забыт, ничто не забыто» (о, как двадцатый век тяготел к этому «неизвестному ничто»), а конкретный Василий Петрович, Иван Михайлович и Мария Терентьевна.
Конечно, встречается много картинок и рассказов со ссылками на кажущийся перебор, пересол. На «детский сад, где трехлетние в военной форме» и «стриптиз для воинов-победителей».
Но и тут надо понимать две вещи.
Во-первых, этот массовый карнавал не имеет никакого отношения к настоящей «пропаганде войны».
Подлинная пропаганда войны в нынешнем мире делается не с помощью красноармейской формы, а совсем иначе, с разговорами про свободу от русских варваров и европейский якобы выбор. А это – всего лишь историческая декорация как способ поддержания связей, парад-маскарад узнаваемых символов как способ сказать: жизнь продолжается.
Именно для того и воевали все те, кто воевали когда-то – чтобы после них цвела, шумела, пьяно пела и даже иногда делала глупости и плохо себя вела новая жизнь.
Источник: Блог Дмитрия Ольшанского