В дело шли деревянные доски, оргалит – словом, все, на что можно было нанести краску. Однако и здесь художникам, чтобы достать необходимый материал, приходилось проявлять незаурядную находчивость – некоторые работы, признанные теперь классическими, появились на свет исключительно благодаря практической сметке авторов, а то и вовсе вследствие счастливой случайности. Однажды (было это в 1975 году) художник Сергей Шаблавин нашел на помойке круглую столешницу. Что из этого получилось, можно увидеть в галерее «Айдан», где открылась выставка «Формула пейзажа».
Русский дзен
Сергей Шаблавин |
Шаблавина часто причисляют к гиперреалистам – не в последнюю очередь причиной тому характерная манера письма (гиперреалистов также называют фотореалистами) художника. Однако, пусть гиперреализм – течение в современном искусстве, ряд исследователей утверждают, что искусство Шаблавина близко русским «северным письмам» XVIII века. Его работы – это непрерывное вглядывание в мир, чисто дзеновское отстраненное созерцание. Разумеется, никакой митьковщины в этом русском дзене и быть не может.
Неуд для древних греков
Живопись Хоровского, с ее громоздкой метафорикой, инфернальностью, вспучившимися мышцами согбенных мужей, усваивается с трудом |
В Центре современного искусства М’АРС открылась выставка Юрия Хоровского «Двойка по рисованию». Сходить на нее стоит хотя бы потому, что Хоровский выставляется весьма нечасто – поди знай, когда будет следующая. Некогда кишиневский скульптор-монументалист, Хоровский появился в Москве в 1989 году, на гребне модной тогда «южнорусской волны». Правда, с тех пор живопись Хоровского сильно изменилась.
В центре – по-прежнему мифологические, преимущественно античные, сюжеты. Но если раньше работам Хоровского (как и картинам большинства представителей «южнорусской волны») была присуща ироничность и даже до определенной степени легкомысленность, то теперь все изменилось. Развеселые ребята в туниках – едва ли не готовые комиксы по мотивам древнегреческих мифов – остались в прошлом.
Нынешняя живопись Хоровского, с ее громоздкой метафорикой, инфернальностью, вспучившимися мышцами согбенных мужей, усваивается с трудом.
Желающие ужаснуться гибели богов и прочим кошмарам могут смело ужаснуться, прочим же следует вспомнить, что именно подобного рода картинки в детстве рисовало их собственное воображение, когда они с фонариком под одеялом читали наиболее душераздирающие моменты из каких-нибудь «Сказаний о титанах» Голосовкера. Ну а самые легкомысленные, глядя на сумрачных героев полотен Хоровского, вольны предположить – все из-за того, что олимпийские боги поставили им двойку по рисованию, вот теперь и горюют.