Теракт в Петербурге, увы, предсказуем. Мы – часть того мира, против которого воюют террористы. Мира, где есть Афины и Иерусалим, Рим и Париж, Библия, Шекспир и Достоевский, Рафаэль и Вивальди, Рублев и Джотто.

Подавляющее большинство петербуржцев реагируют очень достойно

Мы принадлежим к цивилизации, которую варвары пытаются уничтожить – как они пытаются уничтожить наследие других цивилизаций, в Пальмире и во всех местах, до которых они только могут добраться, как они уничтожают и памятники исламской культуры, которые не вписываются в их извращенную и сектантскую версию религии.

Противостояние между варварами и цивилизацией принципиально отличается от конфликтов внутри самой цивилизации.

Между державами может возникать напряженность из-за государственных интересов или зон влияния. Такие конфликты обычно заканчиваются компромиссным миром.

Но невозможно заключить компромиссный мир с самим злом и безумием; вы не можете договориться с террористами о том, что если вы будете вести себя хорошо, вас оставят в покое. Так же, как вы не можете договориться с чумой – у чумы нет царя, с которым вы могли бы заключить мир и который мог бы этот мир поддерживать.

Поэтому надо признать, что нас не оставят в покое – как и всех остальных. Как Францию и США, как Англию и Израиль.

Спецслужбы будут продолжать работать – и отбивать множество ударов. И нельзя обещать, что больше ни одного удара они не пропустят. Но надо быть благодарным за отбитые удары. Надо ценить государство, благодаря которому Эрмитаж еще не сожжен, а «Медный Всадник» – не взорван.

И надо научиться жить в мире, где есть чума и где от нас понадобится бдительность, благоразумие и солидарность, чтобы ей противостоять. Потому что мы не можем выбрать себе мир без чумы – в этом мире она уже есть. Но мы можем выбрать, как реагировать на нее.

Подавляющее большинство петербуржцев реагируют очень достойно. Общественный транспорт развозит людей бесплатно; бесплатно работают и крупнейшие агентства такси. Множество добровольцев на своих машинах даром развозят людей по домам.

В ряде ресторанов волонтеров, которые помогают людям, бесплатно кормят. Есть, правда, и единичные сообщения об автовладельцах, которые хотят подзаработать.

Одни (и таких абсолютное большинство) стремятся послужить согражданам в трудную минуту, другие – урвать лишнюю пару тысяч. Для тех и других это трагическое событие означает возможность приобрести. Только для одних это довольно жалкие деньги, для других – то, что ни за какие деньги купить нельзя. Самоуважение. Доброе имя у сограждан. Переживание общности с соотечественниками.

В перспективе доброе имя важно и для успешной работы, развития бизнеса – но чтобы сознавать это, нужна определенная вера в будущее, готовность вкладываться в такую неосязаемую вещь, как доверие и достоинство. Между возможностью приобрести немедленную материальную выгоду и возможностью приобрести репутацию и уважение большинство выбрали второе.

Конечно, тут важна правильная реакция городских властей, но важна и гражданская зрелость в обычных людях. Способность – и горячее желание – проявить солидарность.

В этот трагический день мы увидели, что такое настоящая нравственность, достоинство, честь и в чем она проявляется – в готовности чем-то пожертвовать ради своих ближних. Наследие 90-х – каждый сам за себя, вырви-и-беги, кто не вписался в рынок, я не виноват – окончательно осталось в прошлом.

Тот же выбор между солидарностью и попыткой урвать по мелочи мы увидели и в медийной сфере. Кто-то – и таких было большинство, и среди отечественных, и среди зарубежных комментаторов – вели себя достойно, выражая приличествующие случаю соболезнования. Выражения утешения и поддержки приходили и с Украины, и из ближнего и дальнего зарубежья.

Кто-то пытался, напротив – как-то автоматически, ни минуты не думая – вписать происшедшее в свою политическую мифологию, использовать трагедию в своих целях. Люди, которые хотели бы расшатать государство и «свалить режим», конечно, не устраивали этого теракта.

Но когда он, без их участия, произошел, они выбрали худшую линию поведения – занялись нападками на государство. На фоне теракта это выглядит как использование действий террористов в своих целях – да, собственно, и является таким использованием.

Одни немедленно заявили, что взрыв устроил Путин. Очевидно, для них допустить мысль, что нечто злое в мироздании может происходить и без участия их архиврага, значит чрезмерно усложнить картину мира и подвергнуть свои мозги опасному перегреву.

Другие решили, что устроили все же даишники, но в результате политики России в Сирии. А вот вела бы Россия себя хорошо, как цивилизованные страны, никаких терактов бы не было.

Впрочем, узок круг этих революционеров, страшно далеки они от народа. Людей, которые на фоне трагедии пытаются по мелочи пнуть режим, не больше, чем автовладельцев, которые пытаются сшибить свои пару тысяч. Однако такие комментарии выдают определенную этическую установку – нравственность, честь и достоинство состоит не в том, чтобы служить согражданам, а в том, чтобы демонстрировать неукротимую враждебность к российскому государству.

В этом отношении после теракта шансы революционного движения действительно ухудшились – не потому, что власти воспользуются им для закручивания гаек, а потому, что на фоне подлинной нравственности, проявленной петербуржцами, революционная нравственность выглядит очевидно фальшивой.

Цель теракта – запугать, сломить, унизить, заставить метаться, разрушить доверие и солидарность. И это не удалось. Варвары проиграли. Жители нашей Северной столицы подверглись испытанию – и вынесли его с честью.