– Владислав Валерьевич, законопроект, поступивший на рассмотрение нижней палаты, предусматривает право вето прокурора на ходатайство следователя о заключении под стражу. Каково ваше мнение об этой инициативе?
– Когда мы вводили эту норму – давали следствию право выходить в суд с ходатайством об аресте, то планировали, что арестов будет меньше. Но суд практически в 99% случаев идет навстречу следователям. Я вообще считаю, что прокуратуре должны быть возвращены функции надзора за следственными органами. Не могут они работать независимо, автономно, безнадзорно и бесконтрольно.
Ходатайство о заключении под стражу – очень серьезное решение
– Какие доводы вы могли бы привести в пользу этого утверждения?
– У нас есть опыт Казахстана, когда там тоже создали Следственный комитет, а потом поняли ошибку и снова вернулись к старой системе. Я не призываю возвращаться к старой системе, но считаю, что надзор за следствием нужен, в том числе и в части вынесения ходатайства об аресте.
Для некоторых следователей арест – не необходимость (когда подозреваемый может скрыться или повлиять на расследование), но определенная мера воздействия на подследственного. Сами следователи это понимают.
– В соответствии с законопроектом, по сути, получается, что прокурор и судья должны сойтись во мнении, иначе обвиняемого нельзя отправить за решетку. Но как же принцип независимости судей?
– Прокуратура есть во многих странах. Она выполняет контрольные функции. Прокуратура стоит на страже законности, это не просто сторона обвинения. Одна из функций прокуратуры, и об этом говорил генеральный прокурор, правозащитная, надзор за применением законодательства. Не вижу ничего плохого, если это будет. Это должно повысить уровень следствия.
– Каким образом?
– Чем больше мнений в этом вопросе, тем лучше. Так получается, что следователь напишет, судья соглашается. Когда будет третья сторона, следователь будет более внимательно обосновывать свои доводы о необходимости меры пресечения в виде заключения под стражу.
– Когда функции принятия решения об избрании меры пресечения обвиняемым перешли к судам, это мотивировалось необходимостью снизить число арестов, но, как вы отметили выше, ожидания не оправдались. Чем это можно объяснить?
– Судьи перегружены, иногда они считают, что раз следователь направил ходатайство, значит, наверное, считает это нужным, и иногда идут навстречу следствию безосновательно.
Конечно, нам надо работать и с судами. Особенно Верховному суду – необходимо разъяснять нижестоящим судам, в каких случаях человек может быть арестован, а в каких нет. Как пока показывает практика, количество арестов по сравнению с тем, которое было при старой системе, у нас не уменьшилось. Об этом говорят и Верховный суд, и государственные руководители.
Заместитель председателя правления общероссийской общественной организации «Ассоциация юристов России», председатель общероссийской общественной организации «Общенациональный правозащитный союз «Человек и закон», член Общественной палаты РФ Владислав Гриб (фото: edinros.ru) |
У нас далеко не идеальное правовое государство, мы только в начале пути. И нам нужно, чтобы у нас была хорошая система взаимного контроля, чтобы ни один из правоохранительных органов не был автономен и полностью независим.
– И как, если следовать этой логике, должна измениться роль прокуратуры?
– Мы очень рано выкинули прокуратуру из процесса. Опыт многих стран и наш собственный – не самый плохой опыт. Следствие не должно быть автономным, у нас же Следственный комитет при прокуратуре. А ведь очень часто бывает, когда возникает конфликт между прокуратурой и Следственным комитетом, взять хотя бы дело Сторчака. Я думаю, что в правовом государстве просто недопустимо, когда Следственный комитет при прокуратуре и Генеральная прокуратура имеют разные позиции. Считаю, что надо возвращать надзор прокуратуры за действиями следственных органов. Любой надзор и контроль повысят качество. И я как юрист могу твердо сказать – надо вообще возвращать прокуратуре функции надзора за следственными органами
– За последнее время в российских СИЗО умерло немало людей, некоторые подобные трагические инциденты вызвали широкий резонанс, ситуацию комментировали в том числе и первые лица государства. Как вы считаете, может ли подобная инициатива снизить число таких случаев?
– Ходатайство о заключении под стражу – очень серьезное решение. Многие наши СИЗО, к сожалению, находятся не в очень хорошем состоянии. Нахождение там оказывает серьезное психологическое и физическое воздействие на людей. Это крайняя, исключительная мера, ее нужно обдуманно принимать. Я считаю, что по многим делам у нас следствие явно превышает свою компетенцию в обосновании такой меры пресечения. Взять европейский опыт – там этого гораздо меньше. А у нас чуть что – сразу под стражу, жди в СИЗО, вызовем на допрос и т. д.
Это, повторюсь, серьезная мера воздействия. Следствию, может быть, так и удобно. Когда человек в тюрьме, он может подумать, на него можно психологически воздействовать. Конечно, я их логику понимаю. Но если мы хотим, чтобы у нас было правовое государство, то, конечно, это недопустимо. Каждое применение такой меры, как арест, должно быть очень серьезно обосновано. Я бы хотел, чтобы суды чаще отказывали в применении этой меры, но, к сожалению, этого не происходит. Об этом неоднократно говорил и председатель Верховного суда, давали разъяснения, но пока ситуация в корне не меняется. А желание вышестоящих органов, уверен, что и прокурорских, и судебных, и следственных, – чтобы ситуация изменилось. Но пока судьи на местах, на низовом уровне имеют такое правосознание, что практически всегда ходатайства об аресте удовлетворяют.