В последнее время вновь появились рассуждения о возможности некоего восстания украинцев, которые свергнут проклятую хунту и заставят пуститься в бегство нынешних представителей официального Киева. Свергнуть тиранию должен народ, обедневший и уставший платить по высоким расценкам за услуги ЖКХ. Особенно торопливые утверждают, что это произойдет едва ли не в ближайшие недели. Ну, максимум весной.
Экономическое обнищание, вопреки расхожему мнению, способствует замирению страны
Не вдаваясь в подробности механизмов реальных переворотов и восстаний, в том числе на примере украинского опыта, хотел бы остановиться не на субъективных оценках тех или иных «экспертов» и политологов, а на данных полевых социологических исследований настроений украинцев.
Замечу только, что для оценки «экспертности экспертов» показательно, что нередко предположения о восстании строят те же, кто утверждает, что катастрофа 2014 года теперь уж точно станет прививкой от майданов. Утверждают и тут же ожидают от Украины нового майдана. Мне кажется, что зачастую авторы таких рассуждений скорее выдают желаемое за действительное или говорят то, что от них хотят услышать, чем полагаются на действительно взвешенные суждения.
Во-первых, стоит отметить, что граждане Украины действительно сделали некоторые выводы из произошедшего на Майдане и последовавшей за тем войны. Как показывают опросы Института социологии НАН Украины, которые, по моему мнению, заслуживают доверия, 43% респондентов считают, что какие-либо массовые протесты сейчас маловероятны. Причем динамика свидетельствует об уменьшении протестных настроений, ведь в 2014 году таких респондентов было 39%.
#{smallinfographicright=755327}Тех же, кто считает, что протесты возможны, в 2014–2015 годах, согласно опросам, насчитывается 35%. Показательно, что самые высокие протестные настроения за последние 20 лет на Украине отмечались в 1998 году, когда украинская экономика очень серьезно пострадала от российского дефолта. Тогда доля допускающих массовые выступления насчитывала 37%, а тех, кто считал их маловероятными, – 40%. Но протесты тогда, как мы знаем, не случились. Не случились они и в конце 2005 года, когда украинцы уже почувствовали экономический эффект первого Майдана. Тогда распределение мнений на этот счет точно соответствовало картине 2015 года.
Другой маркер протестных настроений также показывает постепенное успокоение общества. Если осенью 2014 года политическую ситуацию в стране как взрывоопасную оценивали 55% респондентов, то к осени 2015-го – уже только 48%. Это все еще самые высокие показатели за все время независимости, но с очевидной тенденцией к улучшению обстановки.
Подобная динамика сложилась благодаря тому, что войну официальному Киеву удалось локализовать, пришедшие в результате переворота политические силы смогли легализовать и получить всеобщее мировое признание, с успехом провести президентские, парламентские и местные выборы и создать более-менее устойчивую коалицию. И самое главное, украинские элиты оказались достаточно рассудительны (наверняка не без помощи старших американских партнеров), чтобы не вступить между собой в открытую схватку.
Политическая жизнь на Украине за пределами Донбасса сейчас уже мало чем отличается от привычных практик последних десяти лет. Все это, несомненно, влияет и на украинское общество, делая его более покорным.
Еще один вопрос, пожалуй, наиболее характеризующий «науку майдана», – это вопрос о том, стоит ли сохранять любой ценой спокойствие в стране или же активно добиваться реализации своих экономических прав. Так, если в 2014 году 43% респондентов считали, что спокойствие нужно сохранять, несмотря ни на что, то в 2015 году их доля выросла до 46%. В то же время уверенность в необходимости борьбы за экономические права в 2015 году сохраняли 34% респондентов, что на 2% меньше, чем за год до этого.
Для сравнения, накануне Майдана, когда перевес в сторону активного протеста был одним из самых заметных за всю историю независимости, лишь 30% считали, что спокойствие нужно сохранять любой ценой, а 43% были уверены, что необходимо активно протестовать. Как видим, за два года ситуация зеркально изменилась. И сейчас доля сторонников спокойствия является наиболее высокой за последние 20 лет. На этот факт стоит обратить особое внимание.
Уместно добавить, что какие-либо незаконные митинги, захваты госучреждений и тем более вооруженные восстания считают эффективными не более 7% респондентов. Для сравнения, 27% считают, что достойным методом борьбы с властью может стать... сбор подписей под петициями, а 22% видят реальный рычаг давления в выборах. Таким образом, украинское общество действительно сделало выводы из случившегося и все меньше склонно подвергать себя случайностям бунта.
Стоит отметить, что происходит такое замирение на фоне того, что 72% украинцев считают, что страна развивается явно в неправильном направлении, притом что до начала войны таких респондентов было лишь около 30%.
Недоверие ко всем без исключения государственным, политическим институтам и СМИ на Украине не только наиболее высокое (почти по всем пунктам) за годы независимости, но и самое высокое на европейском континенте. Особенно показателен уровень доверия украинским политическим силам, он составляет всего 5%.По сути, граждане едины во мнении, что украинские политики не способны управлять страной. И все же протестные настроения снижаются.
Отчасти это можно объяснить страхом перед ухудшением обстановки. Донбасс стал страшным примером для украинцев, и повторения участи восставших желают для себя все меньше людей. Общество стало как бы заложником правящего режима и, как кажется, не видит более-менее надежного выхода из ситуации.
Во-вторых, экономическое обнищание, вопреки расхожему мнению, способствует замирению страны. Человек, озабоченный необходимостью обеспечить элементарные потребности семьи, как правило, отдает этой проблеме большую часть своего внимания и сил.
Размениваться при этом еще и на какую-либо политику остается все меньше возможностей.
Источник: Блог Дениса Селезнева