Кто привез секреты «Новичка» на Запад

1994 год, Москва. Американское посольство проводит на своей территории регулярные совещания и рабочие семинары, посвященные свертыванию советской программы химического оружия. Среди гостей и экспертов с российской стороны – бывший старший научный сотрудник ГосНИИОХТа (Государственного научно-исследовательского института органической химии и технологии, головного центра по разработке химического оружия в СССР) Владимир Углев, один из участников научной команды по созданию тех самых веществ из группы «Новичок».

«К этому времени я не хотел больше заниматься боевой химией, хотел, чтобы это было навсегда закончено, дозрел, как Андрей Сахаров», – вспоминает Углев. Ученый рассказывает, что во время встречи в посольстве американцы ему прямым текстом предложили начать сотрудничество с военной химической программой Соединенных Штатов. Обещали через страны Прибалтики вывезти в Швейцарию, а оттуда в Вашингтон. Посулили очень хорошие деньги. Разговаривали с ним двое. Один, как считает Углев, был из ЦРУ, потому что «он этого и не особо скрывал, да и на лице у него все было написано», а второй был дипломатом – первым секретарем посольства.      

«После разговора с первым человеком подошел секретарь посольства. Он уже, вероятно, знал о предложении и спросил, каково будет мое решение. Я сказал, что по моральным причинам работать с отравляющими веществами больше не могу. Поэтому мне предложение не интересно. Говорят, были другие, кому предлагали. Многие и сами туда удрали», – признается Углев.

Иначе говоря, в то самое время, когда Россия закрывала разработку и производство боевых отравляющих веществ, Соединенные Штаты активно сманивали к себе соответствующих специалистов. Чтобы развивать эти исследования, на этот раз в интересах Пентагона и на собственной территории.

Здесь нужно сделать принципиальную ремарку. В медиа и общественных дискуссиях «Новичок» уже давно называют отравляющим веществом. Это стало устоявшимся выражением, привычным журналистским оборотом. Но для ученых «Новичок» – никакое не вещество. Программа разработки химического оружия называлась «Фолиант», а «Новичком» называли систему кодирования и регистрации, объединявшую десятки веществ, в том числе, например, вещества типа «A-230», «A-232» и «A-234». Таким образом, когда официальный представитель МИДа Мария Захарова в очередной раз говорит, что Россия и СССР не обладали веществом «Новичок», она права. Вещества такого не было, а вот система была.

Либеральная цензура

Первоначально Владимир Углев отказывался обсуждать историю Навального и «Новичка». «Против вас я ничего не имею, но я не говорю с государственными СМИ», – заявил ученый. Попытки убедить Углева, что газета ВЗГЛЯД не государственное медиа, успеха не имели. Химик пояснил, что разговаривать намерен только с телеканалом «Дождь» или некими «независимыми блогерами». Однако позже Углев сам перезвонил корреспонденту газеты ВЗГЛЯД (запись разговора есть в распоряжении редакции) и заявил, что «то, что он должен бы сказать, ему не дал сказать Тихон Дзядко** (главный редактор и ведущий телеканала «Дождь» – прим. ВЗГЛЯД)».

«Если это вещество в котлету воткнуть, в стакан с чаем добавить или в бутылочку с водой, то тогда, да – пострадает один человек. Но когда это нанесено на предмет, пострадать должны как минимум два-три человека. Если бы нанесли на бутылку, то где гарантия, что бутылочку эту не возьмет другой, который тоже был бы в этой комнате. То есть я считаю, что кто-то нанес на что-то и дал непосредственно Алексею Навальному в руку. Он от какого-то чужого мужика предмет бы не взял, а он взял. Вот этого мне не дали высказать, сразу налетели, перебили», – жалуется Углев.

Ученый рассказывает, что при попадании вещества на кожу признаки отравления возникают через несколько часов, тогда как при попадании через легкие или с пищей – в течение нескольких минут.

Если взять предположение об отравлении через кожу в качестве версии (при условии, что Навального отравили в Томске до момента вылета из аэропорта), то выходит, что отравить блогера мог только человек из его собственного, ближайшего окружения.

«На ладонь же нанести вещество или передать предмет непосредственно в ладонь мог только очень близкий человек», – настаивает Углев. И уже после Навальный брал в своем номере бутылку рукой – отсюда остаточные следы вещества на бутылке. При этом отравление в аэропорту ученый исключает, ведь и симптоматика тогда проявилась бы позже, и жертвами могли и должны были стать случайные люди. 

Углев пытался связаться с помощниками блогера и рассказать им об этих своих опасениях и подозрениях, но на контакт они не шли. Бывший советский химик с симпатией относится к Навальному, однако эта версия для соратников оппозиционного политика оказалась крайне неудобной: получается, кто-то из них мог быть исполнителем покушения на своего начальника. «Жену же всегда в таких случаях первую подозревают в убийстве мужа», – мрачно шутит Углев.

Впрочем, эти опасения справедливы только в том случае, если отравление веществом из системы «Новичок» (повторимся, если такое отравление было) и контакт вещества с предметами, в том числе с пластиковой бутылкой из гостиничного номера, которую заботливо упаковали и тайно передали в Германию его сподвижники, действительно произошли в России. Но нельзя исключать, что все произошло уже в Германии – и остаточные следы вещества на ту же бутылку нанесли в Берлине.

Опыт синтеза этого вещества у Запада имеется. Его производство для «целей анализа», например, в Чехии, подтвердил в интервью чешскому телевидению президент страны Милош Земан. А в ходе большого совместного расследования Süddeutsche Zeitung и Die Zeit, выяснилось, что Федеральная разведывательная служба Германии (BND) в 1990-е годы получила образец вещества и смогла его синтезировать при помощи коллег из Швеции. Любопытное совпадение – о якобы отравлении Навального заявили немецкие специалисты, а подтвердили выводы специалисты из Швеции.

Первого создателя «Новичка» придумала Новодворская

В публичном пространстве в качестве авторов (или, вернее, соавторов) «Новичка» выступали три химика – Вил Мирзаянов, Леонид Ринк и упомянутый Владимир Углев. Все трое друг друга хорошо знают, все работали в советское время в ГосНИИОХТе, но отношения между ними – сложные, напряженные и даже откровенно враждебные. Корреспондент газеты ВЗГЛЯД поговорил с Углевым и Ринком, а вот Мирзаянов, проживающий сейчас в США, на запрос об интервью не откликнулся.

Первый, кого СМИ стали называть создателем «Новичка», был именно доктор химических наук Вил Мирзаянов. Еще в сентябре 1992 года в газете «Московские новости» он опубликовал в соавторстве с другим доктором химических наук Львом Федоровым статью «Отравленная политика». Слово «Новичок» там не звучит, хотя позже Мирзаянов заявит, что речь шла о веществе из этой группы. В статье говорится, что в ГосНИИОХТе было изобретено уникальное отравляющее вещество и «по своему коварству оно значительно превзошло известный VX, поражение от него неизлечимо».

Статья вызывала скандал. Против Мирзаянова и Федорова возбудили уголовное дело по факту «разглашения государственной тайны», на несколько дней их арестовывали, но потом отпустили под подписку о невыезде. Наконец, исполняющий обязанности Генерального прокурора России 37-летний Андрей Ильюшенко вынес постановление о прекращении дела «в связи с отсутствием состава преступления».

В 1995 году Мирзаянов, несмотря на наличие у него допуска по первой форме к материалам «особой важности» (высший уровень секретности), уехал в США. Федоров остался в России и умер от болезни в 2017 году.

«То, что Мирзаянова выпустили – это парадокс или, точнее, преступление, – говорит адвокат, подполковник ФСБ в отставке Анатолий Сергунин. – При первом уровне допуска, а это допуск к материалам «особой важности», человек не выезжает за границу минимум пять лет, а скорее десять, соответствующее решение принимает специальная комиссия. Под разными предлогами могут и вообще не выпустить, если захотят. А он через год свободно уезжает в Штаты и легко получает там гражданство».  

В США Мирзаянов живет и преподает в Принстоне, выступает с публицистическими статьями в прессе с позиций татарского национализма и сепаратизма и даже сам себя назначает «главой правительства Татарстана в изгнании». Кроме того, он активно рекламирует портал чеченских боевиков «Кавказ-Центр», который редактирует бывший пресс-секретарь Джохара Дудаева Мовлади Удугов.

«Он вообще больше не наукой занимался, а политикой, – вспоминает бизнесмен Ренат Аипов (он жил в Бостоне в начале 2000-х годов, общался с Мирзаяновым, а потом переехал во Франкфурт). – Главной идеей у него была независимость Татарстана. Он хвастался знакомством с американскими сенаторами. Говорил, что может свести лидеров татарской общины с влиятельными политиками в Вашингтоне. Контактировал он с ЦРУ? Этого я не знаю. Он мне не докладывал. Но покровительство у него какое-то было. Паспорт, работа, дом, связи – он в Штатах это мгновенно получил».

Уже с американским паспортом Мирзаянов дважды пытался приехать в Казань, но его дважды депортировали. В 2008 году ученый публикует некую формулу отравляющего вещества из системы «Новичок» и рассказывает о своем участии в теперь уже на весь мир знаменитом советском химическом проекте в книге «Государственные тайны: Российская программа химического оружия изнутри».

Ринк и Углев буквально в один голос утверждают: никаким автором «Новичка» Мирзаянов никогда не был, а был хроматографистом (специалистом по разделению смесей веществ) и возглавлял в ГосНИИОХТе «отдел противодействия иностранным техническим разведкам». Несмотря на громкое название, отдел не охотился на шпионов, а только следил, чтобы в атмосферу вокруг института не попадали следы веществ, по которым иностранцы могли бы понять направления работы советских ученых.

Более того, Углев рассказал газете ВЗГЛЯД, что за пару лет до выхода книги Мирзаянов еще не знал формулы нового отравляющего вещества. Он пытался ее узнать у самого Углева, который отказался выдать ее – и это спровоцировало ссору двух бывших коллег. «Он тогда назвал меня агентом КГБ», – вспоминает Углев. Больше они не общались, хотя до этого поддерживали приятельские отношения. Углев ранее даже активно выступал в защиту Мирзаянова.

Так, в январе 1994 года, когда Мирзаянов находился под следствием о разглашении гостайны и должен был давать показания, Углев публично угрожал обнародовать секретные данные и формулы российского химического оружия, если уголовное преследование его коллеги не прекратится. Кроме того, он требовал личной встречи с президентом России Борисом Ельциным.

Однако позже на пресс-конференции он заявил, что разглашать секреты не будет. Свое решение объяснил беседой с советником Ельцина по национальной безопасности Юрием Батуриным, в результате которой «появилась надежда, что власти все-таки услышат нас». Кроме того, Углев тогда сказал, что у него «есть опасения, что раскрытие формулы и иных особенностей нового химического оружия даст возможность некоторым странам наладить его неконтролируемое производство». Так и произошло в итоге.

Факт того, что за несколько лет до выхода книги Мирзаянов стал активно обращаться за помощью к бывшим коллегам, подтверждает еще один экс-сотрудник ГосНИИОХТа Сергей Беленький. «Со мной пытался говорить, но я по этой теме не работал вообще, через меня с другими пытался связаться. В том числе с ныне покойным Петром Кирпичевым, который возглавлял лабораторию по этой теме, с Борисом Мартыновым, который сменил Кирпичева», – рассказывает Беленький.

Стоит отметить, что сам Мирзаянов себя никогда автором «Новичка» не называл, но и не возражал, когда западные и отечественные журналисты так его представляли. «Они очень дружили с Валерией Новодворской в свое время, и первая его создателем «Новичка» назвала Новодворская. Ему это очень понравилось, льстило, он не подтверждал, но и не возражал», – вспоминает Углев.

Какие ваши доказательства?

В марте 2018 года, вскоре после отравления в Великобритании бывшего агента ГРУ Сергея Скрипаля, осужденного за измену и выданного США, и его дочери Юлии, в интервью РИА «Новости» о своей причастности к созданию веществ из системы «Новичок» рассказал профессор, доктор химических наук Леонид Ринк.

Профессор утверждает, что раз формула отравляющего вещества обнародована, то отравить Скрипалей запросто могли, например, сами британцы. «Вил Султанович Мирзаянов страшную вещь сделал, опубликовав формулу, она и террористам сейчас доступна. Я считаю, что это преступление», – заявил газете ВЗГЛЯД Леонид Ринк.

Однако есть сомнения в полной корректности формулы, которую привел Мирзаянов в своей книге. «Та формула, которую он дал, не до конца точная», – считает Углев. Кроме того, одной только формулы, даже если она абсолютно верна, мало. Для производства требуются школа, мощности и специалисты. Любитель синтезировать вещество такого класса не сможет. Проект по созданию веществ из системы «Новичок» был создан государством с развитым химическим циклом – следовательно, воссоздать его может государство, обладающее аналогичными возможностями. Или, в крайнем случае, крупная химическая корпорация.   

Также нужны не просто высококлассные специалисты, а спецы с опытом работы конкретно с «Новичком», чувствующие технологию «на кончиках пальцев». Для работы над аналогом нужны не только формулы, но и боевые химики, знакомые с оригиналом. И такие люди на Запад из России действительно уезжали.

«Из семи человек в СССР, слушавших мою докторскую диссертацию под грифом «особой важности» по этой теме в Москве, пятеро зачем-то были выпущены за рубеж.

Фамилии называть не могу и не буду. Это будет некорректно и неправильно. Если брать по странам, то трое выехали в США, один структурный аналитик уехал в Израиль и еще один очень хороший химик в Румынию. Это самое высшее звено. А знающих сотрудников меньшего ранга выезжало полно в разные страны», – говорит Ринк.

Еще один путь – вынести из лаборатории и вывезти из России образец вещества из группы «Новичок». Сам Ринк в середине 90-х фигурировал в деле об отравлении банкира Ивана Кивелиди: отдельные СМИ утверждали, что он якобы вынес и продал некий образец, за что получил год условно. «Это были контрольные закупки под наблюдением спецслужб, и это был холиновый эфир – малотоксичное вещество, которое к смерти Кивелиди отношения не имеет. Это совершенно отдельная история. Я был свидетелем и консультантом, уголовное дело против меня прекращено», – рассказывает свою версию Ринк. Тем не менее он признает, что в условиях «тотального хаоса 90-х» похитить секретные образцы было вполне реально.

Возможность похищения на условиях анонимности признал еще один ученый, который работал в филиале ГосНИИОХТа в городе Шиханы в Саратовской области. «В институте была цепь барьеров-КПП. Там были сотрудники КГБ. Проверяли несколько раз. Но все друг друга знали, лишних людей там не было. Когда Союза не стало, проверять стали формально. Если поставить цель – вынести образец, то маленькую колбу можно спрятать внутри китайской перьевой ручки, например. Тогда они были модными. Колба по размеру как капсула для чернил. Гораздо сложнее незаметно от других это вещество, буквально капли, поместить в колбу, но это тоже решаемо. А потом вывезти в той же ручке или флакончике для духов», – предположил собеседник.

Берлин скрывает следы

Если предположить, что вещество из системы «Новичок» в 1990-е было вывезено из России, то использовать вывезенные образцы в качестве боевого сегодня уже не могли. Объемы его ничтожны и были необходимы для исследований. Кроме того, отравляющее вещество со временем теряет эффективность. Но на основе вывезенного препарата, как и на основе формул, можно было создать его новую копию, хотя и с некоторыми отличиями от оригинала. 

Леонид Ринк уверен, что для того, чтобы понять, кто и чем отравил, например, Скрипалей, нужно раскрыть образцы найденных на месте преступления веществ.

Если это действительно вещества из системы «Новичок», то у каждого из них есть свой уникальный «след», «почерк», подобный следам на стреляной пуле. «И как бы специалисты ни старались, технология всегда будет различаться. Таким образом, по конкретному образцу выяснится, откуда вещество», – считает эксперт. Однако Лондон эти данные не раскрыл. Берлин также пока их скрывает. Это выглядит странно.

Между тем немецкие врачи уже спрогнозировали «полное выздоровление» Алексея Навального. Это можно считать косвенным, но весьма убедительным подтверждением, что Скрипалей и Навального отравили (если, конечно, вообще отравили, в произошедшем очень много этих «если») не аутентичным советским веществом, а какой-то новой, хотя и похожей разработкой. «Если бы отравили нашим продуктом, то жертвы бы и не выжили, никаких шансов, – утверждает Ринк. – Вещество разрабатывалось как полная альтернатива тактическому ядерному оружию на поле боя, когда живая сила стопроцентно уничтожалась, а техника оставалась». Кстати, то же самое про отравление Скрипалей первоначально говорил Мирзаянов в интервью The Telegraph: «они умрут, а если и выживут, то останутся калеками» и «выздоровление исключено».

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ

** Признан(а) в РФ иностранным агентом