Публикация опроса общественного мнения наших граждан на тему территориального спора с Японией совпала с выступлением премьер-министра Синдзо Абэ в японском парламенте. Говоря об отношениях с Россией, премьер был настроен оптимистично.
«Что касается России, то наши народы углубят взаимное доверие и дружбу, разрешат территориальный вопрос и заключат мирный договор. Мы с президентом Путиным разделяем решительное стремление к тому, чтобы поставить точку в этой проблеме, сохраняющейся уже более 70 лет после войны, не передавая ее будущим поколениям. Переговоры будут ускорены на основе отношений глубокого доверия между лидерами двух стран и на базе декларации 1956 года».
То есть, по сути, Абэ подтвердил то, что он хочет заключить договор на условиях получения Японией двух, а не четырех островов – ведь именно об этом говорится в совместной декларации 1956 года. Не произнося прямо слов об отказе от претензий на Итуруп и Кунашир, Абэ тем не менее готовит японское общественное мнение к принятию неизбежного – говорить с Москвой можно только о Хабомаи и Шикотане. И договариваться – если Россия пойдет навстречу Японии и решит выполнить свои обещания 1956 года. Если Путину и Абэ удастся найти приемлемую форму «передачи» (островов Японии), то договор будет подписан. При этом понятно, что изначально Россия будет настаивать на варианте физической передачи при сохранении своего суверенитета, а Япония – требовать перехода двух островов в ее полную собственность. Сойдутся ли стороны на середине (совместном владении) или же одна пойдет навстречу другой, мы увидим в ближайшие месяцы. Вероятность того, что договориться вообще не удастся, конечно, тоже существует, но представляется незначительной. Слишком много Абэ поставил на заключение договора.
При этом российское общество пока что высказывается категорически против заключения мирного договора ценой уступки территорий. В понедельник был опубликован новый опрос ВЦИОМ, посвященный теме южных Курильских островов. Даже не новый – а фактически первый опрос на эту тему. Ведь до этого ВЦИОМ лишь однажды интересовался мнением наших граждан о мирном договоре с Японией, и это было 10 лет назад, в 2009 году. Причем тогда спрашивали только о том, какой политики мы должны придерживаться в переговорах с Японией по поводу южных Курил. А сейчас уже провели развернутый опрос.
Впрочем, не совсем сейчас – опрос провели еще в конце ноября, спустя всего 12 дней после того, как Путин и Абэ объявили о том, что будут вести переговоры о мирном договоре на основе декларации 1956 года. Однако опубликовал данные опроса ВЦИОМ только сейчас, спустя два месяца – и в этом, как и в самих вопросах, есть элемент политической игры. Совершенно нормальной и понятной, учитывая сверхделикатность и сложность темы территориального спора.
Что видно из опроса ВЦИОМ? Более чем три четверти (77 процентов) опрошенных выступают против передачи Японии четырех южных островов Курильской гряды: 46 считают, что безусловно не стоит, и еще 31 – что скорее не стоит. За передачу высказались 14 процентов, из которых всего четыре приходится на «безусловно стоит», а 10 склоняются к «скорее стоит». Еще девять процентов затруднились ответить.
То есть мы имеем дело с пятикратным перевесом противников передачи над сторонниками – 77 на 14 процентов.
Есть масса причин, по которым не стоит ничего передавать Японии – в этом же опросе 11 объяснений набрали больше двух процентов. Главное, конечно, то, что «вопрос решен, острова принадлежат России» – 29 процентов. Для 10 процентов важно, что «мы отвоевали эти острова».
России нельзя терять свои территории и будет запущен необратимый процесс пересмотра границ – так считают по семь процентов опрошенных. По пять процентов отметили, что это стратегически важные острова и есть риск, что Америка будет располагать свои базы НАТО (это уже неграмотность социологов, формулировавших обобщенные ответы – какое отношение Североатлантический альянс имеет к Тихоокеанскому региону?). Важно и то, что это богатая территория и там живут наши граждане, есть и недоверие к Японии как таковой, и неверие в саму возможность мирного договора.
В общем, причин много – благо тема островов периодически всплывала на повестку дня и раньше (хотя и не так серьезно) и наши люди много чего слышали и читали о ней. Ну и уже после сингапурской встречи Абэ и Путина отечественные СМИ уделяли этому вопросу большое внимание – так что к 26 ноября, когда проводился опрос, люди были, что называется, в теме.
Но самое интересное в этом опросе – это то, какой вопрос не был задан. Не прозвучал вопрос о том, что в принципе и является на сегодня главным предметом переговоров: судьба Хабомаи и Шикотана. ВЦИОМ просто спросил респондентов о том, знают ли они о том, что Япония хочет получить от России четыре острова (79 процентов оказались в курсе проблемы), после чего задал вопрос о передаче островов. Естественно, что большинство опрашиваемых понимало так, что их спрашивают про все четыре острова – и отвечало соответственно. Ведь уже все знают и о коридоре для прохода наших подлодок, который пролегает через эти острова, и о залежах редких металлов.
Но почему же ВЦИОМ не задал уточняющий вопрос – или не сформулировал по-другому главный вопрос? Например, так: стоит ли отдавать острова? И варианты ответа: четыре, два, ни одного. Потому что вариант с передачей четырех островов (на чем все эти годы формально настаивала Япония как на условии урегулирования территориального спора) вообще никогда не рассматривался Владимиром Путиным – Итуруп и Кунашир не обсуждаются с Токио. А уж после 14 ноября, когда лидеры двух стран сослались на декларацию 1956 года, даже малокомпетентный человек мог бы понять, что речь идет о двух островах, а никак не о четырех. Однако ВЦИОМ не спросил про два – ограничившись общим вопросом, который по смыслу куда ближе к четырем.
Почему? Вовсе не из-за некомпетентности социологов. Тут дело совсем в другом – социология и общественное мнение в данном конкретном случае выступают как важнейший элемент внешней политики. Неслучайно после недавней встречи с Абэ Владимир Путин отметил, что найденное решение должно устраивать общественность обеих стран.
Хорошо известно, что российское и японское общества имеют противоположные мнения по территориальному вопросу: японцы в своем большинстве хотят все четыре острова, а русские не хотят отдавать ни одного. При этом в Японии уже есть определенные подвижки – стало больше тех, кто согласен на два. В России же никаких подвижек нет – общественное мнение едино и непоколебимо.
Начав два месяца назад новую – и очень похоже, что решающую – стадию переговоров о мирном договоре, Путин и Абэ столкнулись с недовольством общественности. При этом и для Путина, и для Абэ общественное мнение имеет значение в двух измерениях. Первое – как внутренний вопрос, то есть как позиция граждан своей страны, которых нужно убеждать в правильности выбранного курса и полезности компромисса.
А второе – как аргумент в переговорах с иностранным «партнером». Тут апелляция к общественному мнению является важнейшим орудием в руках переговорщика – и вовсе не для срыва переговоров, а для выбивания максимальных уступок и достижения более приемлемого результата.
Именно поэтому Владимир Путин сейчас и не ведет никакую разъяснительную работу, не объясняет разницу между двумя и четырьмя островами – а ВЦИОМ не выясняет позицию граждан по двум, а не четырем островам. Потому что сейчас нам выгодно демонстрировать максимально жесткую позицию общественного мнения – чтобы Абэ понимал, насколько сложно Путину будет пойти даже на небольшие уступки, и был сговорчивее.
Зачем Москве сейчас демонстрировать изменения общественных настроений – пока японцы не прошли свою часть пути? Поэтому сейчас никто особо и не объясняет разницу между четырьмя и двумя островами – не время еще. Как только Путин и Абэ выйдут на финишную прямую – то есть будет найдена устраивающая обоих формулировка – можно и нужно будет внятно объяснить, о каких именно островах (и на каких условиях) идет речь. Тогда в общественном мнении, несомненно, произойдут подвижки – и все увидят динамику его изменений. И путь к договору будет открыт.
Так что социология тоже может быть очень полезным инструментом внешней политики, важным тактическим приемом – конечно, только при наличии продуманной общей стратегии. Но в ее отсутствии Путина невозможно упрекнуть.