Одним из главных инфоповодов прошедшей недели стали слова пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова о готовящихся «вбросах» информации с целью дискредитации российского руководства.
В принципе, ни для кого не секрет, что Россия и Запад давно уже находятся в состоянии перманентного информационного противоборства. Казалось бы, ничего нового. Однако вот что важно – на этот раз об очередной информационно-пропагандистской акции было заявлено заранее.
С одной стороны, это свидетельство профессионализма профильных ведомств, сработавших на опережение. С другой стороны – результат определенного прогресса, в целом достигнутого Россией в информационной войне с Западом, и вот почему.
Информационно-пропагандистские кампании против как «неугодных» политических лидеров, так и целых стран традиционно входят в поле деятельности западных спецслужб и насчитывают не один десяток лет. С развитием информационных технологий совершенствуются и методы пропагандистских акций.
Современные технологии информационных войн были апробированы еще в 80-х годах в Афганистане, затем в Персидском заливе, но, пожалуй, наиболее масштабные кампании были реализованы в Югославии. Практически в прямом эфире этнические сербы превращались в «кровавых палачей» угнетаемых меньшинств бывшей союзной республики. То была информационная артподготовка перед агрессией НАТО в 1999 году.
После распада СССР антироссийские информационные акции в западных СМИ можно было наблюдать и в ходе первой чеченcкой кампании, когда в отношениях с Западом наметилось потепление, ознаменованное ельцинско-козыревским курсом односторонних уступок в пользу США. И в ходе второй чеченской, когда на фоне относительного успеха контртеррористической кампании в республике российские спецслужбы были обвинены в организации серии взрывов жилых домов в Москве и Волгодонске.
Так что не стоит питать иллюзий, что современные информационно-пропагандистские кампании организуются не против России, а против какого-то конкретного лица – они антироссийские по определению, поскольку их конечная цель – раскачать ситуацию в стране в интересах внешних сил.
Другой характерный пример – Югоосетинский конфликт в августе 2008 года, когда западные СМИ практически круглосуточно транслировали на весь мир картинку, как «мирную» Грузию утюжат российские реактивные системы залпового огня.
То, что все было ровно наоборот, а одними из первых понесли потери российские миротворцы, защищавшие Цхинвал от вооруженной и обученной американцами грузинской армии, выяснилось не сразу. Тогда еще не было ни Сирии, ни Украины, ни Крыма, зато уже была цель обвинить Россию в агрессии и имперских амбициях.
С тех пор Россия многое сделала для обеспечения собственной информационной безопасности – как на концептуальном уровне, так и с точки зрения технологий оперативного доведения объективной информации до максимально широкой аудитории, включая новые медиа. В каком-то смысле мы взяли на вооружение западную модель покрытия иностранной аудитории в режиме реального времени.Так или иначе, на примере информационного противостояния между Россией и Западом отчетливо прослеживаются несколько тенденций.
Во-первых, пора понять, что термин «независимые СМИ» – это созданный на Западе миф. Крупнейшие американские и европейские масс-медиа, как традиционные, так и новые (социальные сети), охватывающие миллиардную аудиторию, давно превратились в инструмент мировой политики. Что полностью укладывается в популярную на Западе концепцию «мягкой силы», означающую достижение национальных интересов ненасильственными методами.
Во-вторых, миллиарды долларов, ежегодно выделяемые Конгрессом США на «демократизацию» зарубежных стран, идут в том числе на разработку и реализацию масштабных информационно-пропагандистских акций в целях дискредитации как руководства неугодных стран, так и реализуемой ими внутренней и внешней политики.
В-третьих, антироссийские информационные кампании, учитывая их масштабы и последствия, уже давно пора считать элементом «жесткой силы» и продолжением санкционной политики против России. А количество антироссийских «вбросов» прямо пропорционально военным и дипломатическим победам России, что является лучшим подтверждением эффективности российской внешней политики.
Таким образом, геополитическое противостояние, заключающееся в разнице подходов России и США к решению международных проблем – в частности, вокруг Украины и Сирии – порождает своего рода «гонку вооружений» в информационной среде, в которой, как и в военном деле, необходимо действовать асимметрично – не только обороняясь, но и нанося максимальный урон противнику меньшими затратами.