- Лиля, что в книге «Sex в большой политике» тебе как соавтору показалось важней всего?
Что приносит звезда? Ткань. Дорогую и хорошую. А модельер может испоганить ее
- Довольно странно, что при множестве рецензий и отзывов на книгу ее главное достоинство осталось никем не замечено. Мы сколько угодно можем говорить, что вместе с «Бедной Лизой» в русскую литературу вошла сентиментальная повесть, но все художественные достоинства карамзинского текста – пустяки по сравнению с фразой «и крестьянки любить умеют», которая была общественным подвигом и событием. Карамзин впервые сказал, что у крепостной девушки может быть чувство. Не зарони он это зерно, у нас могли бы и не отменить крепостное право, и оно бы плавно перешло в колхозный строй. Так и в книге Хакамады есть гражданский акт, совершенно не оцененный. Она вывела на авансцену соавтора. Мой портрет на обложке – беспрецедентный случай.
- Сейчас актуальна «литература звезд». Откровения политиков и артистов издаются в промышленных количествах. Понятно, что за каждой звездой стоит человек, который превратил просто длинное интервью в художественный текст. Это человек-невидимка без юридических прав. А почему, собственно?
- Если звезды достигли высот в своем ремесле, это не значит, что они столь же виртуозно владеют пером. Трудно газетчику на телевидении, телевизионному корреспонденту трудно в газете. Даже в смежных жанрах нужно долго осваиваться. А чтобы киноактер или певец, пусть даже великий, был профессиональным литератором, это как-то само собой разумеется. У нас в стране единственное ремесло, которое названо «святым», это ремесло писателя. И это же ремесло, которое в грош не ставят.
Полистала в магазине «Москва» книги, над которыми явно работали такие же, как я. Имя им легион, а профессия – без названия. Александр Ширвиндт благодарит человека за помощь в «строительстве» книги, кто-то называет его автором литературного текста. Это неточно и так же странно, как если бы вместо имени дизайнера одежды стояло имя мануфактурщика, который произвел ткань. Что приносит звезда? Ткань. Дорогую и хорошую. А модельер может испоганить ее, как это случилось с книгами Аллы Пугачевой. Ткань шикарная, а книги так себе.
Книга «Sex в большой политике» |
- Ты думаешь, успех книги главным образом зависит от качества текста?
- Да. Если вычесть усилия рекламы, конечно. Книга – это не фактура, а то, КАК она изложена. Именно это «КАК» и делает литературный обработчик. В любых сферах, где требуется коллективное творчество, у каждой специальности есть название. В кино существует сценарист, режиссер, продюсер, и это обозначено в титрах. В музыке есть автор текста, композитор и исполнитель. А в литературе нет даже термина для определения подобной работы.
- Хотя работа была, если вспомнить, ну, хотя бы «Малую землю» Брежнева.
- Но не было целого литературного направления - мемуары, исповеди, откровения кумиров, звезд, публичных фигур. Кто б им позволил? Сейчас это есть. А общественное сознание не адаптировано.
По стране вообще гуляет «синдром крошки Цахеса». Мы не умеем делиться ни деньгами, ни успехом, особенно если они не заработаны. Незаработанными деньгами и незаслуженным успехом делятся хуже всего. Звезда может неплохо заплатить соавтору. Но в глубине души считает, что литератор должен почесть за счастье само общение со звездой, и смело ставит свое имя под чужим текстом. Как, например, снял бы режиссер «Лолиту», а в титрах бы вместо него и сценариста стояло имя Набокова. А режиссеру бы сказали: «Ты самого Набокова экранизировал, иди и будь счастлив».
- Но кино – это кино, а не книга Набокова. А книга – не устный монолог звезды, это другое искусство, мало общего имеющее даже с умением складно говорить. Получается, что игра идет за пределами правового поля. Сильный забивает слабого. Брендодержатель выигрывает до начала игры.
- Мы говорим не о тех случаях, когда люди пишут за «бренд». К примеру, на двадцатом боевике выдохся известный автор и возникла ремесленная бригада, которая пишет «его» тексты. Здесь авторский стиль не нужен, а хозяин бренда не крадет чужое.
Много режиссеров писали воспоминания, а в бестселлеры вышла только книга Георгия Данелия с незатейливым названием «Безбилетный пассажир». Но если бы первой он выпустил «Тостующий пьет до дна», то второй бы не понадобилось, потому что у нее не было настоящего успеха. А просто первую и вторую писали разные люди.
- Будем настаивать на том, что текст все-таки важней бренда?
- Да. Особенно в социально-духовной области. За поступок Хакамады, на мой взгляд, должны схватиться. В этой сфере уже полно драм, попранных амбиций, мутной воды. И чем больше успех книги, тем больше талант ее создателя и тем тяжелей обида. А когда обижены те, кто создает образ мышления народа, ничего хорошего не жди. Ну гнобила советская власть талантливых людей, и где та власть? Это вообще социально опасно.
Недавно я была с Ириной на VIP-презентации книги. Собралось камерное общество элитных персонажей. Из тех, что готовы засветиться на вечеринке в честь книги оппозиционного политики, а значит, хотя бы стилизованных под демократов. Народ они любят, они порядочны и толерантны. Ирина представила меня им максимально полно. Когда они разбирали со стола книги, мы с ней стояли плечом к плечу. Кроме композитора Александра Журбина, никто не попросил у меня автограф. Мой труд отсутствует в сознании даже продвинутых людей. У аккомпаниаторов автографов не берут.