Меня очень удивляет, что у нас продолжают еще писать о какой-то «войне девальваций».
Пример Аргентины лишний раз доказывает, как мало зависит устойчивость валют от политики на валютном рынке
Нечто подобное происходило в 2008–2009 годах, но не теперь. Все происходит иначе, по иной логике. И недавняя аргентинская девальвация – еще одно тому доказательство.
Что произошло в Аргентине с песо? Впервые за 14 лет эта национальная валюта рухнула с такой силой – почти на 30%. Но сам факт того, что доллар дошел в цене до 13,5–14 песо, не должен удивлять.
Скорее показательно, как это произошло – резко, а не плавно. Бразильский реал, валюта экономики более сильной, сдавал свои позиции постепенно, начиная с 2011 года. Но разве рецессия в ряде стран БРИКС была обязана распространиться на более слабые «развивающиеся страны»?
На минувшей неделе Аргентина лишний раз подтвердила, что распространение второй волны кризиса продолжается. Ослабление экономик приводит к ослаблению национальных валют, что негативно влияет на мировые цены на сырье и продукты питания.
Аргентина лишний раз подтвердила, что распространение второй волны кризиса продолжается (фото: Reuters)
|
Важнейшие для мира процессы сейчас происходят в Китае, где ослабление юаня открывает секрет ослабления экономики Поднебесной, спроса в ней на товары, а также снижения интереса к ее продукции на мировом рынке. Аргентина с ее девальвацией, очень напоминающей белорусскую, азербайджанскую и казахстанскую, подчеркивает единство кризиса в Латинской Америке и Евразии.
С лета 2014 года по осень 2015-го национальные валюты Колумбии, Мексики и Чили снизились на 20–50%. Это не особенно помогло им в деле продвижения своих товаров на мировом рынке. Они не обваливали свои валюты специально.
В слабой экономике должна быть слабая национальная валюта, если только страна не принадлежит к группе центра. Это правило действовало на протяжении многих десятилетий.
Ограничение вывода валюты за границу могло ослабить его эффект, но не перекрыть его полностью. Для этого требовалось бы заместить большую часть импорта, создав одновременно рабочие места и спрос на товары.
Эта задача для каждой из небольших латиноамериканских стран по отдельности невыполнимая, а для общего ее решения нужно иметь общий рынок, судьба которого была решена в XIX веке, когда вместо федеративного государства бывшие испанские колонии создали множество независимых друг от друга стран. Сперва Великобритания, потом США поддерживали положение, когда не было и не могло возникнуть Соединенных Штатов Латинской Америки.
Ныне, как и прежде, Аргентина старается бороться с кризисом самостоятельно.
23 ноября страна получила нового президента Маурисио Макри, который обещал снять ограничения на обмен валюты. Он верит в итоговые иностранные инвестиции. Он снимает экспортные пошлины для сельскохозяйственных производителей. Он ищет займы у банков с Уолл-стрит.
Однако рекорды черного рынка валюты уже перекрыты. И дальше будет хуже – как в экономике, так и с курсом песо.
Пример Аргентины лишний раз доказывает, как мало зависит устойчивость валют от политики на валютном рынке. Когда экономика глубоко поражена кризисом, игра в свободный валютный рынок или суровое ограничение покупки иностранной валюты не устраняют причин слабости национальной валюты.
Все эти решения не учитывают причин кризиса. А слабость национальных валют в странах Южной Америки, Евразии или Африки – это результат ослабления самих национальных экономик. И внешнего решения здесь быть не может.США – единственная страна в мире, которая пытается найти внешнюю опору для своей экономики. Именно поэтому Вашингтон создал Транстихоокеанское партнерство и готовит его трансатлантический аналог. Этого «защитного поля» может не хватить, и когда все валюты обесценятся, настанет черед доллара.
Конечно, это может случиться не ранее чем рухнут юань, евро и фунт стерлингов. Логика здесь проста: США должны принять сейчас как можно больше капиталов, это даст опору американской валюте и сохранит за страной положение глобального центра накопления капиталов. Однако дальше этого американские элиты вряд ли видят.
Правительства периферийных и полупериферийных стран растеряны. Они ищут решения в старых неолиберальных рецептах.
И вовсе не их воля обрушивает те самые национальные валюты, укрепить которые они так старались ранее. Это происходит в силу того, что процессы в экономиках вышли из-под контроля. В том числе и в Аргентине.