Феминизм – это страшная сила; налетят толпой фурии, гарпии и валькирии да и разорвут на клочки. В России очень любят рассказывать анекдоты о беспределе, творимом американскими феминистками, которые берут штурмом загсы и жгут бюстгальтеры, ибо один только гадкий вид этих предметов туалета напоминает им о неравенстве полов.
Эпоху феминизма сравнивают с Великим террором – в штате Массачусетс некая воспитательница наказала трехлетнего сексопата, который поцеловал свою детсадовскую соседку по горшку. И был наказан отлучением на целый день от общих игр за харрасмент, сиречь уголовно наказуемое сексуальное домогательство. Слово это давно пора ввести в русские словари, только боюсь, что на языке родных осин это будет звучать слишком трогательно: «Ох, что ты меня, Петька, харрасишь…»
Если кто не знает, сообщаю, что феминизм в законе есть наказание за многотысячелетние мужские репрессии по отношению к женскому полу.
Долой сексизм! Пора покончить с вековым засильем фаллократии! Все люди – братья! Хотя некоторые из них – сестры…
Даже отметка в паспорте не спасает бедных американцев. Некая Лорена Боббит, возмущенная до крайности сексуальными домогательствами своего собственного мужа, отрезала ему пенис и сдалась полиции. И суд присяжных Лорену оправдал!
К счастью, самого неудачного насильника не осудили. Изнасилование, как уверены радикальные феминистки, – политический акт, могли и терроризм пришить. Парню повезло – благоверная и законопослушная супруга, подвергшаяся необоснованным и жестоким сексуальным домогательствам со стороны мужа-маньяка, выбросила отрезанное достоинство в снег, где его благополучно подобрали и пришили.
Теперь он со своим спасенным сокровищем снимается в порнофильмах. Радоваться такой карьере не приходится – по кривой дорожке парень пошел. Как известно, порнография, основанная на силе, насилии и власти, – инструмент подавления женщины в современном обществе.
Успокаивает только то, что мы живем на другом континенте. В наших отсталых, диких и косных палестинах царит полный мезозой. Когда крепкая мужская рука вдруг хлопает по ягодицам носительницу кандидатской степени, оной остается лишь притворно захихикать да треснуть по башке приставалу чем-нибудь не очень тяжелым (по ситуации). Срочно бежать к адвокату в ответ на такого рода харрасмент у малоразвитых народов пока еще, увы, не принято.
Наши соседи тоже все еще к высотам цивилизации не очень стремятся – один французский актер на приеме в Голливуде похвалил кондиции бюста своей американской коллеги. Дальше все по накатанной схеме – скорый суд, ордер на арест.
Бедолага едва успел сбежать в Европу. Там феминистки ведут себя тихо и прилично – во Франции, например, клеят поверх настенных росписей с портретами депутатов-мужчин афиши с женскими лицами. Или скромно укрепляют на витрине магазина игрушек в Париже плакат с детским утюжком и надписью: «Гена домашнего хозяйства не существует».
Но это в Европе все так по-домашнему. В Штатах борьба женщин за свои права приобретает истинно имперский размах – как в «Солдате Джейн» Ридли Скотта, где Деми Мур становится настоящим «морским котиком».
Тут бы, конечно, можно было припомнить ярого антифеминиста З. Фрейда, который полагал, что девочки, испытывая страшную «зависть к пенису», чувствуют себя обделенными, кастрированными. Отчего суперэго женщины развивается по-иному, чем у мужчины.
Но ведь старик Зигмунд тут, ясное дело, ни при чем, ведь всякий любитель соцреалистического кино понимает, что речь идет не о материализации подсознательного, а о воспитании патриотизма и любви к Родине.
Феминизм – это страшная сила; налетят толпой фурии, гарпии и валькирии да и разорвут на клочки |
Следует сказать, что все эти курьезные или трагикомические ситуации имеют обоснование на самом высоком теоретическом уровне и приводят к довольно печальным последствиям.
Феминизм – самое истинное на свете учение. Можно только предположить, что та леди, которая в порыве негодования отрезала мужу пенис, находилась под косвенным воздействием ультрарадикалок из Революционной группы Лидс, которые утверждали: «Проникновение есть акт огромного символического значения, посредством которого угнетатель входит в тело угнетаемой. Функцией и результатом его является наказание и контроль женщины».
То есть речь идет о пропаганде тотального сепаратизма и политического лесбиянства как единственного способа избавиться от вековечного подавления женщин. Классикесса американского феминизма Андреа Дворкин тоже настаивает на том, что любой секс есть изнасилование и что общество построено на ежедневном изнасиловании женщин, а те из них, кто не осознают этого, – психически больны и нуждаются в переориентации.
А ведь сочинения Дворкин старательно изучают на всех факультетах women studies, которые есть в каждом уважающем себя американском университете.
Тут мне придется на всякий случай взять под козырек и заявить, что на самом деле феминизм – одно из самых изощренных и продвинутых методологических учений в современном мире, круто замешанное на фрейдизме, марксизме и постструктурализме. И что суфражистки и социал-феминистки боролись за правое дело Всеобщего равенства.
Целиком и полностью поддерживаю центральную идею феминизма, который отстаивает свободу, полноправие женской личности и ее самореализацию, что есть неотъемлемая часть всякого демократического сознания.
Долой сексизм! Пора покончить с вековым засильем фаллократии! Все люди – братья! (Хотя некоторые из них – сестры, как политкорректно уточнял один мой знакомый патетический шутник.)
Но речь ведь идет о другом – источниках фатального ужаса, который вызывают самые простые и человеческие отношения между людьми разного пола, каковыми являются в равной степени и предложения исполнить супружеский долг, и французские игривые комплименты, и даже нескромное хватание за ягодицы.
Ужас этот порождает ужасную безответственность, которую можно рассматривать как изжогу от той предельной личной ответственности, которую породила эпоха великой сексуальной революции шестидесятых.
Конечно, как во время всякой революции, случались и отдельные перегибы. Лес рубят – щепки летят. Об этом говорит история Линды Лавлейс, которая сыграла саму себя в культовом фильме «Глубокая глотка» (Deep Throat, 1972).
Скромница из Бронкса, мечтавшая стать монахиней, оказалась, напротив, порнозвездой номер один, сделав целую эпоху в мировом кинематографе. Великая актриса даже не играла по системе Станиславского, но переживала в этом театре жизни все 15 сексуальных эпизодов, из них семь сцен фелляции и четыре куннилингуса. И стала иконой сексуальной революции.
Роман главного редактора парижского журнала «Арт-Пресс» Катрин Милле «Сексуальная жизнь Катрин М.» |
Вся беда в том, что революция немедленно коммерциализировалась, породив всю современную порноиндустрию, где секс как путь к освобождению личности подменен скучным исполнением служебных обязанностей. В случае с Линдой Лавлейс имела место и прямая эксплуатация человека человеком – ее гонорар за съемки в «Глубокой глотке» составил 1250 долларов при общем бюджете фильма 22 тыс. долларов, притом что общий доход от фильма к настоящему времени оценивается в 600 млн долларов.
Но монашеские идеалы неожиданно восторжествовали, в 1980 году Линда отреклась от своих высоких идеалов, из ярой пропагандистки высокого секса превратилась в спикера феминистической организации «Женщины против порнографии» и даже выступила в октябре 1984-го перед конгрессом США с докладом о зле, которое несет индустрия порнофильмов. Таков, как мы видим, главный источник и составляющая часть безудержного феминистического пуританства.
Тем не менее в настоящий момент последнюю линию обороны против этой контрреволюции страха держат именно ветеранши шестидесятых, из маргиналов прошедшие в интеллектуальную элиту.
Вышедший несколько лет назад роман главного редактора парижского журнала «Арт-Пресс» Катрин Милле «Сексуальная жизнь Катрин М.», наполненный описанными с барочной избыточностью бесчисленными постельными эпизодами, у людей нормальных вызвал только чувство приятного удовлетворения от возвращения к нормальному положению вещей, к вечной и славной войне полов, поставленной вне закона феминистическими фуриями.
К счастью, снова приобретает популярность стойкая амазонка 1968 года Камилла Палья, которую феминистки в законе люто ненавидят. По ее теории, именно женская сексуальность правит миром, поскольку женщины теснее связаны с хтоническими, дионисийскими силами.
Поэтому, резонно полагает Палья, женщинам следует всячески приветствовать порнографию, которая может не только доставить им удовольствие, но и помочь построить свои сексуальные отношения с мужчинами выгодным для себя образом.
А в случае date rape, то есть попытки изнасилования на свидании, она предлагает младшим сестрам немедленно засветить в глаз потенциальному противнику (если, конечно, не устраивает предложенная диспозиция), а не бежать немедленно жаловаться в полицию нравов.
Надежду внушает и оптимистическая фраза Камиллы Пальи: «Просвещенный феминизм ХХI века примет сексуальность и отвернется от иллюзий, ханжества, ложной стыдливости и мужененавистничества компании Маккиннон – Дворкин».
В ответ так и хочется воскликнуть в духе буревестника революции: «Будет буря, мы поспорим, и поборемся мы с ней!» Но заранее предупреждаю: если парень сказал «нет», это значит «нет».
Адвокат у меня есть.