«В Мелитополе была сумасшедшая ситуация»

В ночь на пятницу российские средства ПВО отразили ракетную атаку, направленную на жилые кварталы Мелитополя – запорожского города, еще несколько недель назад занятому нашими войсками. Как сообщили в Минобороны РФ, с окраины Запорожья, который «контролируется украинскими националистами», было выпущено несколько «Точек-У» с кассетными боеголовками. Однако ракеты, летевшие на Мелитополь, были перехвачены.

Тем не менее Мелитополь привыкает к новой мирной жизни: работают магазины, транспорт, а горожанам раздают гуманитарную помощь. Здесь, как и в Херсоне, в работу вступили временные администрации. И. о. мэра стала депутат горсовета Галина Данильченко, которая ранее состояла в Партии регионов. Помогает ей «комитет народных избранников».

За координацию местной власти с российскими силовыми структурами отвечает депутат Запорожского облсовета Евгений Балицкий. Советник главы МВД Украины Антон Геращенко уже обвинил депутата в измене, пригрозив ему суровым наказанием.

Балицкий родился в Мелитополе, в семье военного авиатора. В 1991 году окончил Тамбовское высшее военное авиаучилище, в 1995-м – уволен в запас из Мелитопольского полка военно-транспортной авиации в звании капитана. После этого занимался бизнесом, пока не перешел в политику, был депутатом Верховной рады от Партии регионов (избирался тоже от Мелитополя).

О том, как живет его родной Мелитополь в новой реальности, Евгений Балицкий рассказал в интервью газете ВЗГЛЯД.

ВЗГЛЯД: Евгений Витальевич, сообщается, что город подвергся ракетному обстрелу со стороны ВСУ. Каковы последствия удара?

Евгений Балицкий: За вечер и ночь три ракеты. Мы каждый день их считаем. На самом деле, они по одной-две летели каждый день в сторону Мелитополя. Это все началось, как только украинские войска оставили Мелитополь, и происходит с периодичностью три ракеты за день.

Но благо ПВО, развернутая российскими войсками, сбивает их. Ракеты сбили, две из них были с кассетной боевой частью, одна рассчитанная на подрыв объектов, а не живой силы. Две ракеты упали в более-менее безопасной зоне, а одна ракета упала в жилом секторе, повреждена газовая магистраль. Я видел пробоины в газовой трубе, было воспламенение.

Городские службы сработали нормально, потушили, дома восстанавливаются. Ущерб не очень значительный, потому что попадание осколков – это не прямое попадание ракеты. Крыши, шифер, окна восстанавливаем силами города и самих горожан.

Но не могу не поделиться общим впечатлением от происходящего. Украина сейчас стреляет по Мелитополю, стреляет из этой самой установки «Точка» – и не по аэродрому, не по воинским частям, которых у нас нет... Военные в бронежилетах и на броне, они-то как раз не погибнут. И у меня вопрос: зачем вы по нам стреляете? Кому и что вы хотите доказать? Вы нас хотите поставить на колени, или хотите заставить еще больше любить Украину?

К нам летела украинская ракета «Точка-У», а россияне ее сбили. Так кому мы должны быть благодарны за наши жизни? Я ни к чему не призываю, просто задаю вопросы – хотя меня уже и на «Миротворец» внесли, и объявили чуть ли не врагом. Но меня сейчас больше волнует спокойствие и безопасность нашего города – так, чтобы нормально работали все службы.

ВЗГЛЯД: Как с этим сейчас обстоит дело?

Е. Б.: Большинство магазинов работают. Рынки работают, продукты есть все, как и было до 24 февраля. Цены немного повыше, чем до 24-го. В основном работают все сферы, кроме промышленности, потому что много вопросов по поставкам, по сбыту продукции.

Зарплаты бюджетникам выплачиваются – частично украинской властью, если брать государственные учреждения, такие как институты, Агроакадемия, техникумы – то, что было на балансе государства, а не местных властей. Что касается местных платежей – есть проблема с выплатой пенсионерам, сейчас этот вопрос решается, задолженность небольшая, не больше месяца.

Но надо признать, что перебои во многих отраслях, предприятия многие не работают – к слову, это объясняет то, что очень большое количество людей стоят в очередях за гуманитаркой. Если сказать откровенно, если бы и до 24 февраля что-то раздавали бесплатно, была бы все равно огромная очередь.

ВЗГЛЯД: Как новая городская власть выстраивает отношения с российскими военными?

Е. Б.: Военные в жизнь города напрямую не вмешиваются. Мы наблюдаем их только в объектах дислокации, они ходят по городу, мы – гражданские власти – особенно с ними не пересекаемся. Взаимодействие идет у милиции, которая создана для охраны правопорядка, взамен нацполиции.

Гуманитарную получаем каждую неделю. Сегодня получили 50 тонн: тушенка, сахар, крупы, памперсы – все самое необходимое. Раздаем в разных частях города. В основном получают социально незащищенные группы. И да, очереди огромные.

ВЗГЛЯД: Вы упомянули вновь созданную службу охраны правопорядка. Достаточно ли ее сил для борьбы с мародерством, о котором были сообщения в первые дни после ухода украинских военных?

Е. Б.: Мародерство идет на спад. Его практически сейчас нет – во всяком случае, за последнюю неделю сообщений не поступало. Правопорядок в городе обеспечивается силами военных и мелитопольской милицией. В нее добровольцами записалось около ста человек – это бывшие сотрудники полиции, в основном отставные. Они ходят без оружия. Нет у нас прокуратуры, нет судов, поэтому полноценно силовики выполнять функции не могут.

Надо понимать, что совсем недавно была сумасшедшая ситуация – когда украинские власти ушли, включая всех силовиков, которых перебросили, насколько я знаю, в Днепропетровск. Все службы, которые отвечали за безопасность города, ушли – в их офисах все было повреждено, компьютеры и прочее оборудование.

При этом оружие было брошено, бросили и полицейские машины. Молодцами оказались сотрудники МЧС, они остались с мелитопольцами, сейчас помогают.

ВЗГЛЯД: Было ли массовое бегство жителей из города перед тем, как вошли российские войска?

Е. Б.: Нет. Как я и сказал, уехали в основном сотрудники прокуратуры, полиции, служащие мэрии. Те, кто были «при кормушке», им было что терять. Уехали и те, кто впрямую финансировал «Правый сектор*» и подобные организации, либо был еще как-то связан с ними. Надо сказать, что таких было мало. Мы же типичный город Юго-Востока, у нас здесь никогда не было много сумасшедших нациков. Практически не было тех, кто уходил служить в «Айдар», «Азов» и другие нацбаты.

По приказу киевских властей у нас пытались создать территориальную оборону, желающих записаться нашлось не больше десятка. Да и то, этих людей сразу сдали – когда в мэрию вошли «добрые люди», свои же и сдали теробороновцев. Такая классика украинского жанра.

ВЗГЛЯД: Мы слышали заявления о том, что новое руководство города стремится быть вне политики. Так ли это, на ваш взгляд?

Е. Б.: Мы не влияем на политические процессы, на то, какие флаги в городе висят. Позиция такая, и ее разделяет большинство горожан – не нужно людей тянуть в политические разборки. Есть два президента, которые должны решить вопросы между собой. Есть две армии, которые между собой выясняют отношения. Но, пожалуйста, не делайте это в городских кварталах! Мы хотим жить и развиваться, нужно рожать детей, нужно, чтобы для кого-то наш город остался, чтобы здесь было кому жить.

ВЗГЛЯД: Киевское руководство побуждало местных жителей городов, которые находятся под контролем российских военных, выходить на митинги. Как к этому относятся городские власти?

Е. Б.: Власти призывают людей не участвовать в подобных акциях. Мое личное мнение таково – все эти призывы к «протесту и сопротивлению» напоминают строчку из песни: «Я так люблю тебя, когда ты далеко!». Хорошо сидя где-нибудь в Киеве умничать – давайте все умрем за родину.

Пусть они лучше объяснят – за что всем нам предлагается умереть. «За наши улицы и дома»? Так не ставьте на наших домах минометы и не запускайте боевые дроны на улицы. Про ракеты я уже говорил – которые они запускали по нашим домам. «За украинскую землю»? Так киевская власть эту землю распродала, не спросив людей, без всякого референдума. За заводы и фабрики? Так они давно не наши, их олигархи раскупили. За Зеленского я не буду воевать.

Я в 1991 году голосовал за Украину, за независимость, но я голосовал за другую страну. Не за то, чтобы у нас забирали право говорить по-русски, и не за то, чтобы они тут переименовывали наши улицы, не спросив никого. Все делали без нас. А теперь, когда припекло, говорят – давайте, патриоты, идите и воюйте. Зачастую меня спрашивают, почему я, военный офицер, не принимаю участие в боевых действиях? Я присягу давал Советскому Союзу – за что у вас я должен воевать?

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ