Известная в советское время эстрадная певица Л. С. Вайкуле сочла нужным высказаться касательно еще оставшихся на территории Латвии памятников советским воинам, павшим в Великую Отечественную войну.
Она сообщила, что памятники павшим на войне не имеют художественной ценности, а потому ей непонятно желание преклониться перед солдатским монументом. Если же кто-то хочет воздать честь погибшим родственникам, он может пойти на кладбище к своему отцу в стране, где тот жил.
Тут все прекрасно. Художественная ценность, как необходимое условие, оберегающее памятник от утилизации, – возможно, ей следует посетить США (памятники солдатам, павшим на гражданской войне), а также Францию и Германию, где чтут память погибших в Первую мировую войну (со второй сложнее). Сказать, что все эти монументы являются шедеврами (особенно это относится к США), значило бы сильно погрешить против истины. Стоит на постаменте солдат с ружьем – и все. Казенные памятники в русских селах и райцентрах и то отличаются большим художеством.
Да и вообще критерий художественности размыт. Спросите Анналену Бербок, является ли художественным монумент в Трептов-парке с русским солдатом и немецкой девочкой на руках. И что скажут раболепствующие перед соединенным Западом болгарские министры про памятник русскому солдату Алеше в Пловдиве? Весьма вероятно, что их эстетическое чувство будет возмущено такими тоталитарными скульптурами.
Совет пойти на кладбище в России и там поклониться – если очень хочется – тоже вряд ли уместен. В боях за освобождение Латвии пали 150 тысяч красноармейцев, и все они покоятся в латвийской земле. Возможно, случаи, когда прах солдата был перенесен из Латвии в Россию, имели место, но это были случаи редчайшие и единичные. А что делать потомкам красноармейцев, живущих в Латвии, и вовсе непонятно. Ввести исправленную формулу «чемодан, вокзал, Россия, урна с прахом»? Возможно, латвийским политикам, взявшим курс на полное выдавливание русских (кроме сотрудников признанной в РФ СМИ-иноагентом «Медузы*» и им подобных), это понравится. А возможно, и нет. См. пражский инцидент со сносом памятника спасителю Праги маршалу Коневу – «Снести снесем, но памятник не отдадим». Перезахоронение сотен тысяч останков (что и технически трудно, ведь павшие покоятся в братских могилах) свободные латыши могут и не позволить. Просто чтобы нагадить.
Оппоненты Вайкуле – если певица из провинциального кабаре вообще достойна оппонирования – могут дивиться как ее развитому эстетическому чувству, так и вообще мощи интеллекта. Хотя, конечно, непонятно зачем. На второй год украинской кампании столько певцов ртом, начиная с Примадонны, пропели свое высокоинтеллектуальное, что сегодня предъявлять им претензии вообще странно. Лучше по совету адмирала Колчака не трогать артистов, кучеров и проституток.
Единственный интересный вопрос, почему богиня судьбы Лайма (так в балтийской мифологии) сочла нужным говорить о каменных солдатах. Как это касается ейного варьете?
Более лестным для государственного и общественного строя Латвийской Республики был бы ответ: «Она у нас из юрмальского ансамбля песни и пляски, что хочет, то и поет, чего пристали к старушке». Действительно, добивая свой седьмой десяток, провинциальная звезда вправе нести что угодно. Старость не радость. Особенно если и в молодости большим умом не отличалась.
Хуже, если она не имела удачного случая промолчать. См. советскую практику – особенно до 1953 года, – когда деятели искусств наряду с передовиками производства, а равно чабанами, доярками и оленеводами были обязаны высказывать свое мнение по важным политическим вопросам. «Как мать говорю и как женщина, требую их к ответу».
Можно, конечно, было и не высказывать, но тогда уж и не обижаться на последующие неприятности.
Если тоненький поток казенных субсидий (бюджет Латвии и вообще невелик, а на культуру – наипаче), идущих на содержание Лайминого кафешантана, зависит от того, станет ли Вайкуле поддерживать генеральную линию гробокопательства, тогда совсем печально. Даже и старушек в покое не оставят.
* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента