Убийство в самом центре столицы известного, хотя уже довольно малозначительного по общефедеральным меркам политика, коим был Борис Немцов, всколыхнуло общественность страны и прежде всего ее либеральный сегмент.
За прошедшие сутки были написаны горы статей и предложены практически все возможные версии: от фантасмагорических, вроде заговора «кровавого Кремля», до вполне себе вписывающихся в логику действий наших западных партнеров версий о «сакральной жертве».
Писать об этом было бы малоинтересно и совершенно неуместно в контексте его политической и общественной деятельности на региональном уровне. Однако есть все же ряд моментов, на которых нельзя не остановиться.
Тут что важно, на мой взгляд? Во-первых, разошедшееся по Сети после убийства недавнее интервью Немцова изданию «Собеседник», в котором политик упоминает об угрозах в свой адрес и высказывает опасения относительно попыток его устранения.
Все почему-то традиционно, на уровне рефлексов, выработанных десятилетиями либеральной пропаганды, подумали на власть. А ведь Борис Ефимович вполне мог опасаться использования себя в качестве все той же мобилизующей жертвы собственными коллегами. Ведь посудить со всех сторон – ну не опасен он был уже ничем.
Это западные издания типа «Нью-Йорк Тамс» могут помещать на передовицу портрет Немцова и писать, что убит «лидер» российской оппозиции и чуть ли не гроза Путину. В России же все понимают, что никакой угрозы существующей системе прекрасно встроившийся в нее Немцов не представлял.
Тут примечательна совершенно справедливая оценка его роли, данная известным политологом Евгением Минченко: «Немцов был наиболее компромиссным из оппозиционных политиков. Вспомним, как Лимонов именно его обвинял в том, что он «увел протест на Болотную». Борис, в отличие от коллег по «РПР-Парнас», участвовал в выборах, более того, был в состоянии их выигрывать (как это произошло на выборах в Ярославскую областную думу), тем самым легитимизируя электоральный процесс».
Кроме того, на фоне давнего политического конфликта и конфликта лидеров Немцов имел серьезные разногласия с Михаилом Борисовичем Ходорковским. Для тех, кто отслеживает ситуацию в либеральной политтусовке, это, как говорится, секрет Полишинеля. Конфликт двух знаковых политиков в оппозиционном лагере развивался на фоне давних взаимоотношений между МБХ и Немцовым, когда тот еще был вице-премьером по ТЭК в правительстве Черномырдина, а затем и Кириенко.
И вот на фоне обостряющейся борьбы Запада и его флагмана в лице США против России, на фоне осознания, что иначе как с помощью внутриполитического кризиса остановить Россию невозможно, Штаты или, что даже еще более вероятно, их киевские марионетки вполне могли после того интервью «Собеседнику» решить, что все – момент для жертвоприношения настал, ибо сама «сакральная жертва» публично объявила о грядущем заклании.
Между тем практически незамеченными прошли также и версии о причастности к убийству Бориса Немцова людей из ярославской политической и бизнес-элиты. Не стоит забывать о том, что в последние годы, будучи депутатом Ярославской областной думы, Борис Ефимович стал фигурантом множества скандалов на региональном уровне и перешел дорогу многим влиятельным местным кланам. Вот на этой версии и стоит остановиться поподробнее.
Во-первых, в презентованном недавно Немцовым антикризисном плане для Ярославской области предлагались довольно радикальные меры. Так, в частности, политик выступал за пересмотр межбюджетных отношений между областью и федеральным центром, замещение 30-миллиардного долга Ярославской области бюджетными кредитами Минфина, заморозку коммунальных тарифов на 2015 год до проведения аудита, снижение затрат на содержание чиновников разного уровня на 20% и снижение минимум на 50% налогов для малого бизнеса.
Понятное дело, что такие инициативы не могли встретить понимание со стороны ряда представителей политического истеблишмента региона, которые вполне могли иметь виды на бюджетные средства, выделяемые по линии антикризисного плана. Тут есть где покопать следствию.
Имелись и конфликты с окружением губернатора Ярославской области, и все так же – по вопросам бюджета и госзакупок. Немцов выяснил, что 28 августа состоялся аукцион по закупке департаментом здравоохранения региона препарата «Герцептин», используемого для лечения ряда онкологических заболеваний. По данным Немцова, единственным участником аукциона стала компания «Р-Фарм». По результатам аукциона у компании было закуплено «сразу 430 упаковок «Герцептин» по 76 000 за штуку на сумму 32 млн 680 тысяч рублей».
Немцов утверждал, что в этой компании работает дочь губернатора Сергея Ястребова Елена и «занимается там взаимодействием с органами власти Ярославской области». Версия? Вполне, тоже нужно проверять.
Также стоит указать и на другой экономический конфликт, который мог привести Бориса Немцова к такому трагическому финалу. Речь идет об истории с Ярославским нефтеперерабатывающим заводом, точнее о ситуации с выплатой предприятием налогов в местные и региональный бюджеты.
Ярославский НПЗ платит в бюджеты всех уровней около 20 миллиардов рублей налогов ежегодно. Причем в Ярославской области остается всего порядка 3,5 миллиардов рублей. Немцов предлагал пересмотреть эту схему и оставлять в регионе 50% от всех налоговых поступлений Ярославского НПЗ.
Думается, что помимо отработки собственно политических и, возможно, иностранных следов убийства политика следствие обратит внимание и на экономические, а также внутриэлитные аспекты трагической смерти Бориса Немцова.
Истина в этом деле может оказаться вовсе не в заговоре иностранных спецслужб или связях с украинскими событиями, а вполне в духе региональных бизнес-разборок с применением всего арсенала средств из столь любимых либералами «благословенных 90-х».
И в этом есть какая-то злая ирония – будучи одним из инициаторов и «драйверов» дикого капитализма эпохи первоначального накопления, Борис Ефимович вполне мог пасть его же жертвой. «Сакральной» жертвой коррупционного регионального капитала.