Есть какая-то явная связь между двумя событиями. Попыткой вторжения британских полицейских в посольство Эквадора в Лондоне и хулиганским вторжением панк-группы Pussy Riot в храм Христа Спасителя. Есть между двумя этими вроде бы совершенно разными событиями какая-то явная параллель. Тем более что то, что произошло в Москве в храме Христа Спасителя, повторилось в Кельне. И мы можем предсказать, что что-то подобное будет происходить и в других храмах Европы.

Эпоха вседозволенности ярко проявляется сегодня в тех действиях, которые происходят на Западе

Есть ощущение, что новое время, новая эпоха – ее по-разному называют, но ясно, что это эпоха, которая идет на смену современности, – это эпоха в первую очередь уничтожения границ между публичным и частным пространствами. Те действия, которые можно совершать в публичном пространстве, недопустимо совершать в тех местах, которые ограждены законом.

Кстати, надо сказать, что сам Ассанж – один из пионеров этой эпохи. Попытка «влома» в посольство была в какой-то степени опоэтизирована им самим. Потому что он публиковал взлом почты и дипломатической переписки послов разных государств. То есть он сам является ярким продуктом этой новой эпохи.

И одним из важных обстоятельств этой эпохи, безусловно, является уничтожение тех рамок, которые отделяют пространство одного государства от пространства другого государства. Пока такого еще не происходит, но сейчас уже можно предсказать, что в будущем это произойдет. Независимость посольства – это символ национального суверенитета. Так же, как в какой-то степени свобода частного пространства, недопустимая для взлома, для проникновения туда других людей, является тоже символом индивидуальной независимости.

Я считаю, что между национальным суверенитетом и индивидуальной независимостью людей существует непосредственная связь. То, что происходит, не является двойными стандартами. Это один стандарт. Стандарт, когда границы исчезают. Когда те фиговые листки, которые камуфлируют право сильного, право могущественного в современном мире, исчезают, а вместо них возникает тот мир, где допустимо вбегать в церковь и делать там все что заблагорассудится и допустимо, с другой стороны, входить в посольство и взять оттуда человека, который попросил там политического убежища.

Я не одобряю приговор этим девочкам, считаю, что он слишком жестокий, слишком несправедливый в отношении содеянного. Но, тем не менее, само это действие породило волну соответствующих протестных акций, которые за собой несут стремление показать, что любая группа верующих людей в любых странах не защищена от возможности эстетических посягательств на их веру.  

Другое дело, что после произойдет откат – так же, как мы видим откат в деле Ассанжа. Пока британцы не осуществили никаких серьезных действий в отношении него. Но, тем не менее, можно прогнозировать, что в будущем Ассанж не перестанет быть политической фигурой, он будет продолжать так или иначе провоцировать публику, едва ли он исчезнет как медийно значимый персонаж. Я думаю, такие попытки повторятся, и едва ли такой человек, как и все подобные люди, сможет бороться с огромной государственной машиной. В какой-то степени Ассанж явился и своим могильщиком. Потому что началось все с хакерской вседозволенности, но хакерская вседозволенность породила собой вседозволенность государственную или, во всяком случае, породит ее в ближайшем будущем. Эпоха вседозволенности ярко проявляется сегодня в тех действиях, которые происходят на Западе.

Источник: Russia.ru