В четверг в районе аэропорта Бесовец в Карелии потерпел крушение военный самолет Су-27, выполнявший плановый полет по разведке погоды. ЧП обошлось без жертв и пострадавших: обоим пилотам удалось катапультироваться, они вышли на связь и сказали, что с ними все в порядке. Сейчас их обследуют медики и говорят, что летчики отделались лишь незначительными царапинами.
К счастью, никто в результате не пострадал. И летчики тоже легко отделались, один губу только разбил
По данным РИА «Новости», истребитель упал буквально в 100 метрах от жилого дома и совсем рядом с железной дорогой. Но ни дом, ни дорога повреждений не получили.
Специалисты уже обнаружили на месте падения самолета оба черных ящика – бортовой речевой самописец и прибор регистрации параметров полета. По словам источника в правоохранительных органах, они направлены на расшифровку.
А по словам источника РИА «Новости» в Западном военном округе, причиной ЧП могло стать попадание птицы в двигатель. Также не исключается версия об отказе одной из бортовых систем управления.
Прокомментировать крушение Су-27 газета ВЗГЛЯД попросила известного пилота вертолета, заслуженного пилота России Вадима Базыкина. Он сейчас находится на аэродроме Бесовец в Карелии и наблюдал падение собственными глазами.
ВЗГЛЯД: Вадим Валерьевич, расскажите, пожалуйста, что произошло?
Вадим Базыкин: Я здесь сейчас. На моих глазах буквально все случилось. Был плановый полет, тренировочный. Сейчас еще выясняются причины, но я думаю, уже можно говорить о том, что падение не было связано с какими-то сложными условиями на аэродроме, плохой погодой и т.д. Это совсем другой случай, нежели падение Ту-134 в прошлом году. Погода сейчас здесь стоит хорошая, никаких туманов, ничего.
ВЗГЛЯД: Из-за чего же мог упасть самолет?
В. Б.: Летчики отрабатывали фигуры высшего пилотажа. А он всегда связан с какими-то рисками. Слава богу, конечно, что ребята успели катапультироваться, все живы, повреждений особых не было, все в этом смысле нормально. О точных причинах ЧП говорить пока рано, но я все-таки думаю, что дело в некоей ошибке или сложностях, возникших при выполнении фигур высшего пилотажа. В итоге самолет вошел вертикально в землю, на выходе пилот пытался выровнять самолет, но у него на это просто не хватило времени.
ВЗГЛЯД: В чем же могла заключаться конкретная ошибка при выполнении фигуры высшего пилотажа, как вы говорите?
В.Б.: Сложно сказать. Для фигур высшего пилотажа нужна погода. И хотя сегодня погода очень хорошая, у военных при выполнении этих действий особые требования к облачности и т.д. Или могла птица попасть, например.
ВЗГЛЯД: Другие эксперты тоже уже в числе версий называют попадание птицы в двигатель...
В.Б.: Да, это могло быть.
ВЗГЛЯД: Как долго продолжалось падение самолета? Как вы оказались его очевидцем, следили за полетом Су-27 с самого начала?
В.Б.: Падение продолжалось недолго, какие-то секунды. С самого начала мы не следили, но когда стоишь на аэродроме и рядом такой шум, сложно этого не заметить.
Если есть возможность спасти самолет, то летчик будет его спасать. Известно, однако, что подготовка хорошего летчика обходится даже дороже самолета
ВЗГЛЯД: Как далеко место падения самолета от аэропорта? Сообщается, что он упал в 100 метрах от жилого дома.
В.Б.: От аэропорта он упал недалеко. Километрах в двух. А от жилого дома – не так близко, как сообщается, до дома – не менее 300 метров. К счастью, никто в результате не пострадал. И летчики тоже легко отделались, один губу только разбил.
ВЗГЛЯД: Когда стало известно, что летчики живы? Сразу было видно, что они катапультировались, или их еще искали?
В.Б.: Да нет, сразу было видно, что катапультировались и летят парашютики. Они сами на связь вышли.
ВЗГЛЯД: Что вам известно о квалификации членов экипажа Су-27?
В.Б.: Хорошие, нормальные, опытные летчики. Один из Воронежа, другой – наш, из Петрозаводска. Полк здесь нормальный, боевой, не расформировывался, поэтому квалификация должна быть хорошая.
ВЗГЛЯД: Ваше мнение о самолете Су-27? Насколько он надежен, особенно при выполнении фигур высшего пилотажа?
В.Б.: Это очень надежная машина. Что касается фигур высшего пилотажа, то во время учебно-тренировочных полетов они должны выполняться. И курсанты их изучают и обязаны их делать. А риск существует всегда.
ВЗГЛЯД: Расскажите о специфике аэропорта Бесовец, вы ведь на нем долго работали? Какие у него недостатки? Год назад, когда здесь разбился Ту-134, вы говорили, что вокруг аэродрома холмы и с этим связаны сложности при заходе на посадку.
В.Б.: Первое, что хотелось бы сказать, что аэропорт здесь ни при чем. Да, вокруг холмы, да, есть определенные особенности, но для этого есть правила, и их просто нужно соблюдать. Падает не аэропорт – падает летчик. Мне, может быть, и самому обидно об этом говорить, ведь я и сам пилот с многолетним стажем, но часто дело именно в летчике. И дело даже не в квалификации, а скорее в дисциплинированности.
ВЗГЛЯД: Что сейчас происходит около места падения самолета?
В.Б.: Как обычно в таких случаях, работает комиссия, изучает обломки, характер повреждений. Если обломки лежат кучно – значит, самолет вошел в землю вертикально, если сильно разбросаны – значит горизонтально и т.д. Я непосредственно на место падения самолета не ездил.
ВЗГЛЯД: И последний вопрос: какие существуют инструкции для летчиков по поводу того, как поступать в критической ситуации – спасать самолет или свои жизни?
В.Б.: Если есть возможность спасти самолет, то летчик будет его спасать. Есть определенные правила, а вероятность спасения определяется математическими величинами. Известно, однако, что подготовка хорошего летчика обходится даже дороже самолета.