Формирование мировой «свободной торговли» до сих пор подается как вершина развития товарного обмена. Об этом студенты узнают из учебников экономики. Об этом часто говорят либеральные экономисты. Они уверяют нас: с началом глобализации (1970-е годы), по мере создания ВТО и в результате почти всеобщего принятия принципов «открытой экономики» и «неограниченной торговли» человечество достигло некой нормальности обмена.
В результате внешняя торговля возвратится к каноническому обмену необходимым и недостающим продуктом
В результате оно достигло своеобразной вершины развития, совершив главную революцию в экономике. Наступил тот самый конец истории.
Менее месяца назад нашелся человек, покусившийся на эти достижения, на эти нормы и эти святыни. Новый президент США Дональд Трамп начал с вывода своей страны из Транстихоокеанcкого партнерства (ТТП), а затем не стал опровергать «страшные» слухи о том, что его страна готовится к торговым войнам сразу со многими государствами.
В их числе некоторые эксперты называли не только Евросоюз и Китай, но также Японию и других бывших партнеров США по ТТП. Однако аналитики неуверенно успокаивали публику тем, что сообщали: торговля США со всеми странами все равно регулируется нормами ВТО. Ничего вроде бы и не меняется...
Барак Обама, создавая ТТП, не стеснялся того, что новый блок экономик бросает вызов ВТО. Он держался самоуверенно и с полным безразличием относился к критическим намекам и прямому порицанию. Ему было все равно, что думают в Москве или в Пекине. Он видел будущее в ТТП.
А ТТП строилось на расширенном (в сравнении с ВТО) наборе требований к производителям. США включили в него требования к условиям производства (включая экологические и – очень строго – патентные). Это гарантировало товарам из партнерских стран доступ на рынок США, а значит – капиталы.
Неверно было бы думать, что Трамп раздавил ТТП. Он оформил разрушение партнерства, находившегося в кризисе с 2015 года. Причина кризиса состояла в слабости американской экономики, которая фактически не росла, а без этого роста не стоило ожидать роста в рамках ТТП и тем более ожидать создания партнерства атлантических экономик.
Проект Обамы оказался в кризисе потому, что США не могли тянуть за собой другие рынки, даже согласные на полное подчинение капиталам и политикам США. Это вовсе не означает, что позднее (уже на новой основе роста) американцы не могут попытаться создать новые партнерства. Однако теперь США должны решать другие задачи.
Расправившись с ТТП, Трамп заявил: «Мы поставим заградительные налоги на продукт, который будет сюда (в США) ввозиться. Если компания хочет уволить всех людей в США и построить где-то в другом месте завод и думает, что затем просто ввезет готовую продукцию через границу США, – так вот, этого не случится».
Фактически от декларировал более узкий территориально национальный протекционизм, отказавшись от гибридного (полунеолиберального) протекционизма Обамы. А ведь даже такой, сравнительно умеренный, план вызвал в 2015–2016 годах бурю возмущения и породил слова о том, что век «свободной торговли» и ВТО завершился или вот-вот завершится.
Похоже, что теперь это можно уверенно констатировать. С одной оговоркой – в истории «свободной торговли» закончилась лишь очередная эпоха. Виной тому, конечно, не какой-то конкретный человек, а проблемы, которые не удалось решить после 2008 года ни с помощью следования принципам Вашингтонского консенсуса, ни отступив от них частично и непублично при Обаме.
Трамп лишь завершил процесс: он отступил дальше – и сделал это, публично задекларировав свои планы. Он прямо говорит о пользе протекционизма для США и совершенно не желает замечать тот вред, который это нанесет мировой торговле. А вред этот будет немалым.
Пока, конечно, протекционизмом Трамп все больше грозит. Заградительные пошлины на китайскую сталь в 522% (общий размер выплат при ввозе) ввел не он. Это сделало в начале 2016 года министерство торговли США правительства либерала и сторонника «неограниченной торговли» Обамы. На что способен не либерал и противник «свободной торговли» Трамп, еще предстоит увидеть.
В отличие от XIX века – времени жизни образцового для Трампа президента США Авраама Линкольна – пошлины на ввоз товаров могут измеряться не десятками, а сотнями и тысячами процентов. Такой барьер перескочить легально не сможет ни один нежелательный иностранный товар.
Но торговля в результате не перестанет существовать. Она скатится с нынешней «вершины исторического развития» и вернется к традиционному принципу обмена необходимыми, но не производимыми в своей стране товарами. Именно так выглядела торговля в древности, в Средние века и позднейшее время, пока ее в 1970-е годы не стали силком закатывать на «вершину».
Таможенная политика при такой «несвободной торговле» для США и других стран будет выглядеть так: одни товары будут ввозиться без пошлин, другие – с ними. Но смысл пошлин будет различен.Одни пошлины будут щадящими, нацеленными на то, чтобы не воспрепятствовать ввозу иностранных товаров вообще, но дать в их виде ориентиры качества местной промышленности, заодно обеспечив ей фору в рентабельности. Цель такой политики – не удавить местное производство, как это было в эру «свободной торговли», когда импорт выбивал местные фирмы, оставляя без работы огромные массы якобы неконкурентоспособных рабочих.
Однако пошлины могут быть и гарантированно заградительными, почти стопроцентно отсекающими импорт. Похоже, Трамп считает, что обамовские пошлины на сталь из Китая таковыми не являются.
В начале февраля Пекин вынужден был заявить: «Китай разочарован решениями о повышении заградительных пошлин на китайскую сталелитейную продукцию и ставит под сомнение объективность методов проведения разбирательств. США следует исправить несправедливое решение».
Естественно, ожидать этого от Трампа наивно. Он вообще не может считать это решение несправедливым, а только достаточным или нет. В этом проявляется не слепое доктринерство, а трезвый подход: все, что США производят сами, они могут и не ввозить. Произвести же они могут многое.
Пока наблюдаются лишь первые шаги в атаке на «свободную торговлю». Наступление на нее никак не является недоразумением. В докладе ИГСО «Кризис глобальной экономики и Россия», вышедшем еще в июне 2008 года, мы заключали: «Кризис приведет к возрождению политики протекционизма, которая станет мощным инструментом глобальной корпоративной конкуренции».
Трамп дает сигнал в духе «Делай как я!». И он непременно будет услышан. В результате внешняя торговля возвратится к каноническому обмену необходимым и недостающим продуктом. Она не прекратится, а перестроится. Она станет иной.