Как в самой что ни на есть наглядной форме показало это мероприятие, «не самые легкие времена» сейчас на Западе переживают не только какие-то отдельно взятые святые. Речь идет об общем кризисе традиционных ценностей.
Впрочем, то ли это слово – «кризис»? Формулировка «масштабные гонения на традиционные ценности выглядит наиболее точной и адекватной. Да, отдельные голоса протеста против глумления над Тайной вечерей на Западе, конечно, звучат. Но это именно отдельные голоса, которые почти не складываются в хор. Защитники традиционных ценностей выступают сегодня во многих странах ЕС с позиции побежденного меньшинства, которому пока оставили право протестовать, но которое уже ни на что не может реально повлиять.
Как же это контрастирует с Россией, в которой идут абсолютно противоположные процессы! Вот результаты недавнего опроса ВЦИОМ: около 50% опрошенных считают, что в идеальной семье должно быть больше трех детей. И нет, я не перескочил с темы на тему. Тема многодетности и тема уважения традиционных ценностей неразрывно связаны друг с другом. Если нет одного, то нет и другого – и наоборот.
Почему идеологические «новаторы» на Западе смогли загнать в глухую оборону местных сторонников традиционных ценностей? Потому что им удалось поставить в общественном сознании знак равенства между «традиционным» и «отсталым», «традиционным» и «замшелым».
Этот «успех» основан, разумеется, на мошенничестве и промывании мозгов. Но вот методология его достижения заслуживает совсем иного отношения. Дело в том, что ценности не могут существовать в некоем абстрактном и «безвоздушном» пространстве. Ценности должны «работать» – мотивировать общество, побуждать его двигаться вперед и ни в коем случае не тащить его назад. Это и происходит с традиционными ценностями в современной России: они двигают, меняют страну к лучшему.
Возьмем, например, такое глубоко немодное на нынешнем Западе понятие, как «суверенизация». После начала СВО в феврале 2022 года Запад был уверен в своей способности быстро «разорвать в клочья» российскую экономику, разрушить ее санкциями и погрузить наше общество в состояние глубокой депрессии и безнадежной апатии. Летом 2024 года апатия действительно наблюдается – но в несколько неожиданном для Запада месте. Глава ВЦИОМ Валерий Федоров в одном из своих недавних интервью: «Апатия уехала из страны, апатия эмигрировала. Стране сейчас не до апатии. Народ квартиры покупает, машины, дачи, строится, кредиты берет… А если кредит берет, значит, верит в то, что завтра будет лучше, чем сегодня. Народ идет добровольцами на СВО. Кто-то из патриотических побуждений, кто-то за длинным рублем, кто-то совмещает то и другое, в очереди стоят. В общем, ребят, какая апатия? О чем вообще речь? Апатия у тех, кто в свое время сделал ошибку или предал свою страну». Одним словом, традиционные ценности – в данном случае в виде курса на восстановление подлинного суверенитета государства – работают, еще как работают.
Но несмотря на первые громкие и очевидные успехи эта работа еще не сделана. Эта работа только началась. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил недавно: «Мы живем в самой большой стране мира. А нас каждый год становится меньше. А справиться с этим можно только увеличением среднего коэффициента рождаемости».
Нынешний коэффициент 1,4 – это, действительно, нечто совершенно неприемлемое. Но демография – это не та «дама», которой достаточно сказать «это неприемлемо», и она сразу «исправится». Демографический кризис – это очень серьезный противник. Но вот что очевидно: мы вновь имеем дело со случаем полного совпадения традиционных ценностей российского общества и жизненно важных интересов современного российского государства.
Известный российский акушер-гинеколог Марк Курцер в качестве одной из причин выхода многодетности из моды в Советском Союзе назвал в ходе своего интервью Виктору Лошаку из «Коммерсанта» в 2021 году следующее: «Я очень много общался с пациентами старшего возраста, пациентами, которые возраста моих родителей, близкие к ним. Они все говорили, что в Советском Союзе было ужасное акушерство, когда не считались с матерью. Родильные дома были как тюрьмы: без посещений, ничего нельзя было взять с собой, не было обезболивания. Вообще никто не делал никакую анестезию и многие говорили: «Я вспоминаю роды как пытки, как страшный сон». И это оказывало большое давление на принятие решения о рождении второго и тем более третьего ребенка».
Читать такое больно и обидно. Как же досталось поколению наших родителей! Как же далека концепция «родильных домов как тюрем» от традиционного российского отношения к матери и материнству. Но прочтение этой цитаты приносит не только боль, но и надежду – понимание, в каком направлении надо двигаться (или, вернее, продолжать двигаться: в современной России родительные дома уже давно не напоминают тюрьмы). Уверен, что случай с курсом на суверенизацию ни в коем случае не был исключением. Уверен, что ставка на традиционные ценности – на привычное для России отношение к материнству как к чему-то святому – сработает (пусть не так быстро, как в случае с экономикой) и на этот раз.