Семидесятилетие мировой победы над фашизмом – немецким, итальянским, японским – в КНР готовятся отметить широко. Для Китая это важно психологически, масштабные празднования – часть борьбы за историческую справедливость, попытка подчеркнуть значимость своей роли в событиях тех лет. «Китай был основным фронтом на Востоке, мы боролись дольше всех, понесли самые большие жертвы, однако, честно говоря, это до сих пор не получило должного международного признания, я надеюсь, что праздничные мероприятия в этом году смогут изменить эту ситуацию», – заявил по данному поводу посол КНР в США Цуй Тянькай.
Ревизионизм в азиатском театре
Из некоторых учебных пособий удалено осуждение насилия со стороны японской армии
И для Китая, и для США главным врагом была Япония, но нынешний Токио – союзник Вашингтона, нынешний Пекин – геополитический соперник. Неудивительно, что американцы дали волю ревизионизму. Например, специальный помощник президента США и старший директор Совета национальной безопасности по вопросам Азии Эван Медейрос заявил о нецелесообразности проведения военного парада в Пекине: «Разве может масштабное военное шествие нести информацию о примирении? Может залечить былые раны? Может направить взгляд в будущее? Мы считаем, что история должна оставаться историей».
Это, как и прочие попытки пересмотреть историю азиатского театра военных действий, оскорбляет КНР. Там помнят о жертвах, который понес китайский народ для того, чтобы обеспечить итоговую победу союзников, не дав возможности японскому милитаризму ни напасть на СССР осенью 1941 года, ни обеспечить превосходство сил армии микадо в Индии и на Тихом океане. Не так давно в специальном комментарии с красноречивым названием «Бесчеловечное отрицание реакционными силами Японии Нанкинской резни» агентство Синьхуа с горечью сообщило о том, что японская газета «Санкэй симбун» в статье «Пустой город без армии и жителей» с подзаголовком «Нет людей, нет резни» опубликовала воспоминания ветеранов японской армии, из которых следует – расправы над 300 тысячами мирного населения не было.
В свою очередь заместитель директора Института современных международных отношений Университета Цинхуа Лю Цзянъюн пишет в «Жэньминь Жибао» о новых японских учебниках истории для средней школы. «До исправления содержания учебников Нанкинская резня 1937 года называлась «Нанкинским инцидентом», в ходе которого японская армия «уничтожила многочисленных военнопленных и жителей», однако после редактирования это событие описывается следующими словами: «было много убитых и пострадавших среди военнопленных и простых жителей», – констатирует он. Более того, из некоторых учебных пособий удалено осуждение насилия со стороны японской армии. В измененной версии описания нанкинских событий речь идет лишь о «некоторых потерях среди военнопленных и мирных жителей», тем самым военные преступления милитаристской Японии отводятся на второй план. «На самом деле жестокое уничтожение военнопленных и мирных жителей – это привычный для Японии метод, такое было и в Люйшуне во время китайско-японской войны 1894 года, и в Нанкине в 1937 году. Японская армия в свое время получила приказ не оставлять в живых военнопленных, поэтому было принято решение устроить массовую резню. Как можно бесчисленные преступления описать словами «было много убитых и пострадавших среди военнопленных и простых жителей»?» – возмущается Лю Цзянъюн.
Помимо собственно сохранения исторической памяти, резкий акцент на роли Китая и Японии в мировой войне решает и текущие политические задачи. Нынешнее правительство Японии осуществляет масштабную военную реформу и программу перевооружения, премьер-министр Синдзо Абэ выступает за формирование мощной армии в стране, где армия вообще запрещена конституцией. При этом в Токио не скрывают, что цель всего этого – региональное сдерживание КНР. Страна восходящего солнца практически денонсировала договоренность о том, что решение вопроса о спорных территориях останется на усмотрение будущих поколений, и, национализировав спорные острова, Абэ по факту разрешил правительству принимать решение о ведении боевых действий за рубежом, что также противоречит основному закону страны, предусматривающему отказ Японии от войн (данный вопрос газета ВЗГЛЯД подробно разбирала здесь и здесь).
С точки зрения КНР, Япония вновь – страна-агрессор, имеющая территориальные претензии и к Китаю, и к Корее, и к России. Тут также нужно осознавать малозначимый для остальных, но принципиальный для Китая вопрос: пусть не с политической, но с практической точки зрения в самые тяжелые для китайцев годы союзники соблюдали нейтралитет и смотрели на происходящее в Китае сквозь пальцы. В протокольной записи о встрече Черчилля с японским послом Сигемицу 1940 года говорится: «Я указал на наше сильное желание не порывать отношений между двумя странами. Япония не может ждать, чтобы мы с одобрением взирали на то, что делается в Китае, но мы придерживаемся корректной позиции нейтралитета, и, надо сказать, весьма отличного от того нейтралитета, который мы проявили, когда помогали японцам в их войне против России. У нас нет ни малейшего намерения нападать на Японию и нет иного желания, кроме как видеть ее процветающей и мирной. Как было бы жаль, сказал я, если бы на данном этапе, когда у нее уже полно забот в Китае, Япония оказалась в состоянии войны с Великобританией и Соединенными Штатами».
Советский Союз тоже воздерживался от непосредственного столкновения с Японией вплоть до разгрома Германии, но, с другой стороны, поддерживал сопротивление японской агрессии. В марте 1936 года СССР заключил договор о взаимном ненападении с Китайской Республикой, но главное – способствовал воссозданию объединенного фронта между Компартией и Гоминьданом, а также – освобождению захваченного мятежными генералами президента Чан Кайши, который возглавил сопротивление японцам. И в Китае это помнят, помнят и жертвы советского народа на Халхин-голе и озере Хасан, помнят победу над Квантунской армией.
Газета ВЗГЛЯД уже сообщала о том, что президент России приглашен в Пекин, дабы принять участие во всем комплексе праздничных мероприятий в честь Дня победы в антияпонской войне. Торжественный военный парад запланирован на 3 сентября. Официальный представитель минобороны КНР Гэн Яньшэн подчеркивает: «Мы проводим парад, чтобы помнить историю и павших героев, ценить мир, создавать будущее, чтобы показать, что Китай и другие страны готовы и способны защищать мир на Земле. Историю не забыть, и мир нужно отстаивать».
В свою очередь посол КНР в Японии Чэн Юнхуа подчеркнул, что 70-летие окончания войны предоставляет определенные возможности для Токио. «Бремя вины лежит на Японии, а можно ли избавиться от этой ноши – полностью зависит от самой Японии. Я думаю, что только прямой взгляд на историю может сбросить это бремя, поможет устремиться в будущее и построить взаимное доверие», – подчеркнул он.
#{smallinfographicleft=741102}На данный момент китайская и российская державы – наиболее последовательные и непримиримые борцы с попытками исказить историю Второй мировой войны. Они пережили свои трагедии на разных театрах военных действий, но помнят и признают заслуги друг друга. О том, что «великие народы» – китайский и российский – будут противостоять реваншизму и ревизионизму «со всей решимостью и всеми усилиями», председатель КНР Си Цзиньпин заявил в специальном обращении к гражданам РФ, опубликованном в «Российской газете».
«Китайский народ и российский народ взаимно поддерживали, помогали друг другу, они соратники в войне против фашизма и милитаризма, они скрепили между собой боевую дружбу кровью и жизнью. В самое трудное время Великой Отечественной войны многие лучшие сыны и дочери китайского народа решительно вступили в борьбу против немецкого фашизма. Это придавало бодрости армиям и народам двух стран, поднимало их решимость воевать до конца, до полной победы. Российский народ оказал китайскому народу ценную политическую и моральную поддержку в войне сопротивления японским захватчикам. В порядке помощи поставил в Китай большие партии материалов и вооружений. Более двух тысяч советских летчиков записались в военно-воздушные отряды на помощь китайскому народу и участвовали в воздушных боях в Китае. Среди них более 200 погибли в боях на китайской земле. В завершающую фазу войны войска Красной армии Советского Союза были переброшены на северо-восток Китая. Они вместе с китайской армией и народом сражались против японских милитаристов, что явилось мощной помощью китайскому народу в завоевании окончательной победы. Китайский народ будет всегда хранить память о россиянах, и военных, и гражданских, отдавших свои жизни за независимость и освобождение китайской нации», – обещает Си Цзиньпин.
И подчеркивает: «Забыть историю означает совершить предательство. Ради победы в Великой Отечественной войне российский народ и другие братские народы понесли огромные потери – погибли 27 миллионов человек».
Потери самого Китая начиная с 1931 года (то есть с захвата Маньчжурии) оцениваются более чем в 20 миллионов человек, причем только пятая часть из них – боевые потери. Остальные – мирные жители, нонкомбатанты.
Восемь лет войны
Китайский народ и российский народ взаимно поддерживали, помогали друг другу, они соратники в войне против фашизма и милитаризма
Вопрос о том, когда именно началась Вторая мировая война, более сложен, чем об этом принято думать. Раз уж ее завершение абсолютно все относят ко 2 сентября 1945 года, когда признанная страной-агрессором Япония приняла условия безоговорочной капитуляции, то, очевидно, началом войны следует считать начало японской агрессии против стран-победительниц, одной из которых был Китай.
Япония вторглась в Китай 7 июля 1937 года. Переварив проглоченную в 1931-м Маньчжурию, где было создано марионеточное государство Маньчжоу-го, Токио вторгся в северную и центральную часть страны, захватив Пекин, Тяньцзин, Шанхай и начав вытеснять из зоны оккупации своих иностранных конкурентов (в первую очередь из Шанхая – крупного международного финансового центра). В конце 1938 года Япония захватила Кантон – очаг монопольного английского влияния в Южном Китае, а в начале 1939-го – остров Хайнань.
На XVIII съезде ВКП(б) 10 марта 1939 года Иосиф Сталин заявлял: «Уже второй год идет новая империалистическая война, разыгравшаяся на громадной территории от Шанхая до Гибралтара и захватившая более 500 миллионов населения. Насильственно перекраивается карта Европы, Африки, Азии. Характерная черта новой империалистической войны состоит в том, что она не стала еще всеобщей, мировой войной. Войну ведут государства-агрессоры, всячески ущемляя интересы неагрессивных государств, прежде всего Англии, Франции, США, а последние пятятся назад и отступают, давая агрессорам уступку за уступкой».
Межвоенное развитие Японии требовало пересмотра ее положения в мире. Хотя население страны с 1914 по 1931 годы выросло с 50 миллионов до 70 миллионов человек, производство риса не увеличивалось, а за его импорт нужно было платить валютой. Собственная добыча нефти на оккупированном после Гражданской войны Южном Сахалине не обеспечивала и десятой доли потребностей. При этом шла форсированная индустриализация, так, число металлургических заводов возросло с 50 до 148. Необходимо было обеспечивать потребности в сырье и увеличивать экспорт, но в условиях жестокой экономической депрессии западные страны применяли тарифные и нетарифные ограничения на ввоз японских товаров, производившихся на фабриках с такими условиями труда, которые не могли идти ни в какое сравнение с европейскими или американскими нормами.
Китай являлся для Японии главным рынком сбыта промышленных товаров, почти единственным источником угля и железной руды. Поэтому утверждение контроля над Китаем стало главной задачей японской политики. В жизнь эта политика претворялась крайне жестокими мерами. Китайцы мужественно сопротивлялись и, терпя поражение за поражением, не теряли уверенности в конечной победе, формируя все новые и новые, хотя и плохо вооруженные и обученные дивизии.
Одним словом, только имплицитным расизмом можно объяснить то, что «белые люди» считают началом войны столкновение между гитлеровцами и панской Польшей, а не кровавый конфликт между Японией и Китаем. Упомянутый выше Черчилль в меморандуме премьер-министрам Австралии и Новой Зеландии уже после начала войны в Европе указывал: «Мы прилагаем все усилия, чтобы избежать войны с Японией, идя на уступки там, где японская военная клика может форсировать разрыв, и занимая твердую позицию там, где обстановка менее опасна, как, например, в случае с арестами (японцами) отдельных лиц. Лично я не думаю, что Япония объявит войну, если Германия не сможет успешно осуществить вторжение в Англию. Если Япония увидит, что Германия либо не смогла, либо не смеет пытаться делать это, я предвижу более легкие времена для района Тихого океана. Прибегая, против нашего желания, к политике уступок в отношении японских угроз, мы всегда помним о ваших интересах и безопасности. Выиграв у Японии время, мы сможем пережить нынешнюю опасную обстановку».
Пережить опасную обстановку удалось лишь до времени – и за счет гибели миллионов китайцев.
«Нет смысла, – говорил в этой связи Сталин, – морализировать по поводу политики невмешательства, говорить об измене, о предательстве. Наивно читать мораль людям, не признающим человеческой морали. Политика есть политика, как говорят старые прожженные буржуазные дипломаты. Необходимо, однако, заметить, что большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьезным провалом».
Вся мировая политическая история после XVII века по сути представляла собой борьбу за рынки сбыта и источники сырья. Позапрошлый век и начало прошлого – это затянувшийся поединок между «мастерской мира» – Германией – и недоступной для сухопутных войск Британией, уже утратившей свой промышленный приоритет, но располагающей достаточным количеством самой современной оборонной промышленности (особенно вкупе с Францией, чьи рынки становились уязвимыми для германских товаров). И нельзя допустить, чтобы история XXI века представляла собой войну между новой «мастерской мира» – Китаем – и недоступными для сухопутных войск США и Японией, чьи рынки стали уязвимыми уже для китайских товаров.
История не обязана повторяться как фарс, она может повторяться и как трагедия.