Президент Республики Сербской Милорад Додик – самый последовательный союзник России на Балканах. Это дает ему скидки на газ, но сильно осложняет жизнь.
За что бы его ни преследовали официально, на самом деле Додика преследуют за то, что он мешает операции по выдавливанию российского влияния на Балканах и окончательной инкорпорации региона в НАТО.
Президент соседней Сербии Александр Вучич, которого сейчас пытается снести революционная толпа, тоже избежал этих ошибок и не поддался уговорам Запада порвать с Москвой. Но он славен своей «многовекторностью» – мастерством такой политики, чтоб и с Россией не поссориться, и в Евросоюз когда-нибудь вступить. А Додику Евросоюз даром не нужен. Его забота: сохранить за Республикой Сербской (РС) как частью Боснии и Герцеговины (БиГ) широкую автономию, которую постоянно хотят урезать ради все того же – присоединения к антироссийскому фронту и Североатлантическому альянсу.
Многие враги и искренние сторонники полагают, что на самом деле целью Додика является вывод своей республики из состава БиГ и объединение с Сербией в единое государство. Однако на практике раздел такого, с одной стороны, искусственного, с другой стороны, сложносочиненного государства, как Босния и Герцеговина, наверняка приведет к новой войне.
Предыдущая боснийская война стала самым кровавым конфликтом в Европе на историческом промежутке между Адольфом Гитлером и Владимиром Зеленским.
Территория Республики Сербской до сих пор поделена на две части, собственно, Боснией (точнее, округом Брчко под международным управлением), что сильно усложняет реализацию сепаратистских идей. Кроме того, попытка окончательного отмежевания боснийских сербов означает уничтожение Дейтонских соглашений, которые принесли мир и обеспечивают РС ее автономию в рамках БиГ.
Другими словами, в случае поражения сербов – политического или военного, Запад и бошняки получат то, о чем давно мечтали – сокращение сербской автономии до такой степени, чтобы она не мешала вступить в НАТО, ввести санкции против России и была лояльна по другим вопросам повестки глобалистов, по которым пока выбивается из общего ряда.
Выбивается она из-за сербов как народа в целом, но в Брюсселе считают, что из-за Додика. Поэтому с ним и ведут прицельную борьбу под разными предлогами, но в том числе под предлогом того, что лидер боснийских сербов пытается развалить БиГ. В реальности Додик, если и мечтает об этом (у сербов много причин о таком мечтать), ничего, по сути, для этого не делает – боится войны и ждет «окна возможностей», при котором можно и «рыбку съесть», и бойни избежать.
Война сейчас не нужна ни одной из причастных сторон, включая Додика, Брюссель и Белград, поэтому ее возобновление все время откладывается. Однако в истории бывало немало таких случаев, когда кровь начинает литься даже без явного выгодополучателя: просто из-за политических ошибок.
В случае с БиГ такую ошибку рискует допустить не Додик, а Урсула фон дер Ляйен, отпечатки пальцев которой на всей этой ситуации очень хорошо видны. Орудием Брюсселя в борьбе с Додиком выступает ее представитель Кристиан Шмидт. Наличие представителя международного сообщества, который мог бы блокировать действия местных политиков для недопущения войны, является частью сложной архитектуры Боснии и предусмотрено Дейтонскими соглашениями. Но раньше такого спецпредставителя назначал Совбез ООН, а Россия и Китай в эту игру в Западом давно не играют – они кандидатуру Шмидта не утверждали, так что с точки зрения ООН представляет он только Урсулу.
То, что Россия продолжит выступать за упразднение института спецпредставителя, подтвердил сам Додик, находясь с визитом в Москве. По его словам, глава российского государства Владимир Путин назвал Шмидта «нелегитимным представителем».
С Москвой в этом смысле солидарен Пекин, а Вашингтон в данный момент находится над схваткой – у Дональда Трампа до Балкан пока руки не дошли.
Формально ситуация такова, что Додик получил год с лишним тюрьмы и запрет занимать государственные должности в БиГ за игнорирование указов Шмидта. Боснийская прокуратура объявила его в международный розыск через Интерпол, хотя все и так знают, где Додик находится.
В основном он находится в Баня-Луке – столице РС, но для его ареста боснийским силовикам пришлось бы брать город штурмом. Поэтому идея была в том, чтобы лидера боснийских сербов арестовали в ходе какой-нибудь зарубежной поездки, а потом выдали в Сараево с надеждой, что сербы, в свою очередь, не решатся брать Сараево ради освобождения Додика.
Руководство Интерпола сорвало все прописанные сроки, решая, утверждать боснийский ордер на арест Додика или нет. Шел торг, и на что упирали люди Урсулы доподлинно неизвестно. Зато понятно, что на кону стоял авторитет всей организации: Интерполу запрещено заниматься преступлениями с политической окраской, только сугубо уголовными. Только поэтому организация худо-бедно работает в большей части мира, а не только в каком-то одном его полюсе.
Возможно, боснийцы вдохновились примером Филиппин, где по ордеру Интерпола был арестован бывший президент Родриго Дутерте. Дутерте – интересный человек, а России не враг, но обвиняют его все-таки в массовых бессудных казнях с сотнями трупов в бытность мэром города Давао, причем ключевого участия в этих казнях он сам не отрицает. А Додика Интерпол попросили выдать с формулировкой «за покушение на конституционный строй», который в разной стране свой, – это уже чистая политика.
Другое дело, что Запад сейчас наводнен лоббистами, которые и сами «зашкварились», и Интерпол не против «зашкварить», раз очень нужно. Лидеров, пафосно выражаясь, антиглобалистского сопротивления, а по сути дела – национальной оппозиции, которая выступает против диктата Урсулы, сейчас арестовывают во многих странах Европы – от Молдавии с Румынией до Франции, но в случае с Францией и приговора Марин Ле Пен Урсула вполне может быть не при делах: сколь бы враждебными ни были отношения между этими двумя дамами, президент Эммануэль Макрон мог справиться и сам.
Пока в Интерполе судили да рядили, Додик развил небывалую для себя международную активность, встречаясь с лидерами России, Сербии, Венгрии и Израиля – и от всех от них по разным причинам получил поддержку. Бошняки в Сараево злились – и не скрывали, что злятся, однако поделать ничего не могли.
Теперь вердикт оглашен: международная полиция не участвует. Разбирайтесь, мол, сами.
В случае с Интерполом основные хлопоты по обузданию конфликта взяли на себя сербы. У них богатый опыт работы с разнообразными международными силовыми инстанциями, которые преследовали их соотечественников. Это как опытному адвокату брать дело, похожее на сотни тех, по которым он уже работал: он каждую тонкость закона знает.
По промежуточному итогу выходит так, что довольно разные страны, заручившись поддержкой мирового Юга, отбили у глобалистов Запада своего союзника, уберегли Интерпол от политизации (а в нынешних условиях это означает вырождение), а Балканы, весьма вероятно, от нового кровавого побоища.
Правда, только на время. Несмотря на колоссальные риски в области безопасности Европы, которые несет Брюсселю урсулова стратегия, там проявляют чугунное упрямство. На челе главы Еврокомиссии нет даже минимальных признаков рефлексии, так что игра на обострение продолжится – и в Боснии, и в Сербии, и в Венгрии, и, разумеется, в отношении конфликта вокруг Украины.
Мало не ждать от евробюрократии ничего хорошего. От нее нужно ждать худшего, тогда точно не ошибешься.