Мы всю жизнь окружаем себя символами уюта и прочности бытия. Добрые сказки, любимые песни, домашние праздники, огоньки теплых кафе. Но свечи романтических вечеров легко превращаются в иные свечи, горящие пламенем памяти и скорби. Теракты, подобные тому, который произошел в «Крокус Сити» – хотя много ли было подобных в нашей истории? – обнажают неприятную истину о человеке: его жизнь хрупка и может прекратиться в любой момент.
Это справедливо и для отдельного человека (вспомним булгаковское «внезапно смертен»), но становится особенно наглядно, когда множество жизненных траекторий, случайно сошедшихся в одной точке, изменяется или пресекается навсегда по чьей-то злой воле.
Это концентрированная вспышка человеческого горя и ужаса, которая оставляет после себя мертвых, искалеченных и выживших, рождает героев и выявляет трусов. Она предъявляет себя сознанию как голый факт, не нуждающийся в словах. Но за вспышкой следует ударная волна. И эта волна – информационная.
О медийности террора сказано очень много. Сегодня вообще бюджет любого серьезного проекта включает информационную поддержку. Террористические «проекты» – не исключение. Один и тот же заказчик нанимает одних людей для совершения теракта как такового и одновременно других людей – для его информационного сопровождения. Это было хорошо заметно, например, по поведению некоторых Telegram-каналов в первые дни и даже часы после страшного события.
В данном случае, как мы увидели, массовое убийство людей как таковое обошлось заказчику очень недорого: по 250 тыс. рублей каждому исполнителю, плюс пара автоматов, пистолет, патроны, плюс подержанный автомобиль. А вот информационный бюджет, видимо, оказался на порядок или на два щедрее.
Теракт ведь должен что-то значить и производить какое-то воздействие не только на тех, кто непосредственно попал в воронку события, но и на общество в целом. Сама по себе массовая гибель людей никакого смысла не имеет – она, напротив, является воплощением абсурда. Смысл придают толкователи. Вот между ними и идет борьба на информационном поле.
С самого начала позиция заказчика была выражена очень четко и настойчиво, причем сразу было понятно, что это именно позиция заказчика. Кто же ее выражал? Во-первых, официальные лица и СМИ США и других западных стран. Во-вторых, власти Украины. В-третьих, те российские эксперты, блогеры и т. п., которые причисляют себя к т.н. «партии мира».
Что же нам хочет сказать заказчик? Прежде всего, «это не Украина, никак не Украина и вовсе не Украина». Всё это повторялось и повторяется многократно. Пожалуй, слишком часто, чтобы в это верить. Заказчик ведет себя как преступник из сериала «Коломбо», который придумал себе безупречное алиби и удивляется, когда кто-то в нем смеет сомневаться.
Ну смотрите, специально для вас подобрали таджиков, мусульман, мигрантов – что же вам еще нужно? Он нас уверяет, что это ИГИЛ* (организация признана террористической и запрещена в России). Поэтому присматривайтесь к приезжим из Средней Азии, вообще к любым неславянам, ко всем этим курьерам, таксистам, коммунальщикам, с которыми вы сталкиваетесь ежедневно: быть может, кто-то из них уже подписал контракт на ваше убийство?
Этот нарратив понятен, но он наталкивается на встречный нарратив, который вытекает из всего нашего опыта последних лет. Может быть, заказчик этого не осознаёт, но мы живем в обстановке постоянного террора, и этот террор – украинский. Это Украина взорвала Дашу Дугину, Владлена Татарского, покушалась на Захара Прилепина. Это по заданию Украины обманутые люди поджигают релейные шкафы и заливают зеленкой избирательные урны. Наконец, это Украина терроризирует мирное население в Донецке, Белгороде, других местах России. И вдруг в эту череду чисто украинских терактов вклинивается один теракт авторства ИГИЛ. Что называется, нашли время и место. Это выглядит нелогичным.
Гораздо логичнее предположить, что в распоряжении заказчика имеются и рука киевского режима, и рука радикального ислама, так что у него была возможность нанести удар по России по-македонски, с двух рук. В конце концов, так это и было воспринято российским населением. И ни один человек, верный своей стране, не подумал, что надо бросать Украину, не достигнув целей СВО, и срочно переключаться на борьбу с эфемерными исламистскими франшизами.
Я не могу сказать, что у нас не нашлось людей, подхвативших антимигрантский посыл заказчика теракта. Такие люди должны были найтись хотя бы потому, что проблемы с миграцией объективно существуют. Но и здесь с нашей стороны быстро нашелся, по крайней мере, один сильный контраргумент в виде храбрых подростков Артема, Ислама и Никиты, которые спасли множество людей из горящего, захваченного террористами здания. Так или иначе, эта линия заказчика тоже проваливается.
Нужно сказать и о том, что в информационном противостоянии вокруг сгоревшего здания «Крокус Сити Холл» есть целый ряд побочных мотивов. В частности, в дискуссию включились люди, годами по разным поводам продвигающие одну и ту же повестку. Поэтому мы, например, снова обсуждаем, не следует ли разрешить свободное ношение оружия. Как нам говорят, будь в концертном зале хотя бы один человек с оружием, он наверняка остановил бы преступников, хотя проверить это, естественно, невозможно.
В момент, когда в руках у компетентных органов оказались животные в людском обличии, которых хочется разорвать на куски, предсказуемо обострился вопрос о возвращении смертной казни. Хотя бы для террористов. Ну и еще для пособников террора. И для идейных вдохновителей. В конце концов, у нас писатель Акунин-Чхартишвили внесен в список террористов и экстремистов. Мы его не любим, но точно ли стоит его расстреливать?
Популярный священник Андрей Ткачёв задался вопросом, какие концерты могут быть в Великий Пост, фактически упрекая самих жертв, и у этого взгляда тоже есть сторонники. Дело дошло даже до обсуждения творчества группы «Пикник», концерт которой должен был состояться в «Крокусе» в тот вечер, хотя, казалось бы, какая тут связь. Мол, нет ли в их песнях признаков сатанизма? Группа существует полвека, но вопрос почему-то возник только сейчас.
В этом информационном водовороте легко потерять голову. Давка идей так же опасна, как и давка при пожаре. Одна из целей теракта – заставить российскую власть шарахаться, делать резкие движения, менять заранее намеченные планы. Но мы знаем, что эти планы есть, что они серьезны и основательны. Более того, мы их только что одобрили на президентских выборах. Поэтому после того, как были выплеснуты эмоции, без которых было не обойтись, нам всем предстоит с холодной головой продолжать делать то, что должно. Это и будет лучшим ответом заказчику террора, который в эти дни так явственно показал свои – пока еще не отрезанные – уши.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ