Как сообщают новостные ленты, Совет улемов (ученых-богословов) Духовного управления мусульман (ДУМ) РФ разрешил мусульманам России заключать до четырех религиозных браков при условии справедливого и равного отношения мужа ко всем женам.
Собственно, в этом нет ничего нового – полигамия (с определенными оговорками и ограничениями) считается законной в исламе, и восходит к примеру его основателя. ДУМ не может отменить эту практику – а может только ее как-то регулировать. Вопрос в том, как нам, всем остальным, на это реагировать.
С одной стороны, мы не можем запретить взрослым людям (как мусульманам, так и всем остальным) разделять, по взаимному согласию, стол и постель с кем они сами решат. С другой – мы можем признавать на уровне государства браком только союз одного мужчины и одной женщины.
В УК РСФСР существовала Статья 235 – «Двоеженство или многоженство», в которой говорилось: «Двоеженство или многоженство, то есть сожительство с двумя или несколькими женщинами с ведением общего хозяйства, – наказывается лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок».
Сейчас такой статьи нет – и взрослые люди вольны, по взаимному согласию, жить в каких им угодно конфигурациях. Государство имеет причины вмешаться, только если имеет место обман, принуждение или нарушение возраста согласия.
Юридически мы не можем запретить мужчине и двум-трем-четырем женщинам жить вместе – делают они это в рамках религиозных или каких угодно еще представлений. Точно так же, как мы не можем запретить одной женщине жить с четырьмя мужчинами (подобный обычай, полиандрия, существует, например, в Тибете) – если всех их это устраивает.
Другое дело, что браком, который признает, поддерживает и поощряет государство, может быть только союз одного мужчины и одной женщины. Это оставляет вне полноценной юридической защиты вторых, третьих, и четвертых религиозных жен, что, конечно, плохо. Но моногамия – это то, что следует поддерживать и сохранять на уровне государства. По ряду причин.
Первое, что стоит отметить, – полигамия является наследием общества, в котором неравноправие мужчин и женщин являлось чем-то само собой разумеющимся, и у женщины вообще едва ли был выбор, становиться ей третьей-четвертой женой богатого и могущественного человека или подождать того, для кого она будет единственной.
В глубоко патриархальных обществах прошлого такие решения принимались мужчинами семьи. Женщину могли выдать замуж (в том числе не первой женой) чтобы укрепить положение семьи, заключить военный союз, просто чтобы куда-то пристроить. Мы находим примеры многоженства в Ветхом Завете. Но в Евангелии Господь Иисус (Матф.19:4,5) и апостол Павел (1Кор.7:2-4) говорят о том, что Божиему замыслу о браке соответствует именно моногамия, и именно это представление сформировало всю европейскую, и, в частности, русскую цивилизацию.
Конечно, в заслугу исламу можно поставить то, что он, застав практику полигамии среди арабов, существенно упорядочил и смягчил ее. Жен должно быть не больше четырех, их права оговариваются – это, безусловно, гораздо лучше, чем было до этого.
Но то, что было огромным смягчением нравов в Аравии VII века, вряд ли будет на своем месте в законодательстве России XXI. Полигамия в любом случае предполагает резкую асимметрию – темпераментный мужчина может иметь вторую жену, чтобы, как об этом говорят, избежать прелюбодеяния, в то время как никому в голову не приходит официально дозволить женщине второго мужчину, если один ее не удовлетворяет. Официальное признание полигамии государством означало бы, что за женщиной подразумевается заведомо более низкий статус.
Конечно, возможна ситуация, когда женщины вполне свободно выбрали именно такую конфигурацию – когда первая жена с радостью принимает вторую, а вторую совершенно устраивает ее положение – но ее трудно назвать исторически типичной. В общем случае женщины также мало рады делить своего мужа с другими, как мужчина был бы не рад делить свою жену с кем-то еще.
Полигамия также предполагает резкое социальное неравенство. Возможно, в Аравии VII века, обществе крайне воинственном, женщин было больше, чем мужчин, которые постоянно погибали в битвах, и готовность мужчины взять себе дополнительных жен могла отражать желание позаботиться о вдовах павших товарищей.
Но в любой другой ситуации мужчина, у которого есть четыре жены, предполагает трех мужчин, которые вообще не могут создать семью. Опять-таки, для прошедших веков такое неравенство считалось чем-то само собой разумеющимся, и присущим природе вещей. Но сейчас все несколько по-другому. Ситуация, когда женщина должна делить мужа с другими – а мужчина остается один, потому что его потенциальная невеста стала чьей-то третьей женой, вряд ли является хорошей, и государству стоит поддерживать именно моногамный брак.
Впрочем, и среди мусульман абсолютное большинство браков является моногамными – и в них существует та любовь и преданность, которая побуждает одного мужчину и одну женщину посвятить себя друг другу. Конечно, в наши дни институт брака в России вообще находится в крайне бедственном состоянии – но именно поэтому нам важно хранить тот идеал, который лежит в основании нашей культуры.