Итак, политически тряхнуло. Украина, санкции, «неохолодная война». И активное использование экономики как инструмента влияния. Арестовать, заморозить активы, ввести санкции, ограничить расчеты-деятельность – все это слышится очень часто. Причем в РФ наметилась достаточно любопытная экономическая дискуссия по поводу санкций.
Мощь доллара поддерживается его глобальностью – и в этом его позитив, а вот позиция политических регуляторов этой валюты сегодня этой глобальности противоречит
Разброс мнений: от «необходимо самоизолироваться от доллара США как политического риска» до «самоизоляция от доллара подобна экономическому самобичеванию». Сразу скажу: правы и те, и другие, но насколько? Вот и попробуем в этом разобраться.
Деньги несут в себе всегда две функции: расчетную и сберегательную. Начнем с расчетной. Условно простейшая модель экономики – это игра в монополию. И тут без расчетных единиц – денег – никуда.
Они необходимы, так же как необходимы весы для худеющих и метр для портного. Причем понятно, что ценность измерений состоит в единой системе, а вот само название и базис расчетной единицы – абсолютно вторичны. Килограммы или фунты, сантиметры или дюймы, доллары или ракушки – не так важно.
Собственно, для расчетной функции денег название не главное, главное – универсальная договоренность их принимать-рассчитываться. И вот тут вылезает политика. Если одна сторона вдруг накладывает ограничение на пользование денежными фантиками для другой стороны – у дискриминируемых могут возникнуть сложности.
Деньги вроде бы у тебя есть, но реализовать их стоимость ты не можешь. Не проходят расчеты. Не принимает их никто от тебя. Самоизолироваться от такой ситуации, не иметь таких ненадежных расчетных единиц на руках заранее выглядит, с первого взгляда, разумным. Но перейдем ко второй функции денег – сберегательной.
Что такое сбережение как процесс?
Это отказ от растраты-потребления благ сегодня с целью агрегации их стоимости и переноса для потребления в будущее. Т. е. обычное потребление – расчеты характеризуются горизонтальными связями-расстоянием (купил где-то, потребил на месте).
А вот сбережение характеризуется вертикальными временными связями (зажал сегодня, потратил заначку в будущем). И, конечно, в этом случае деньги как расчетная единица нуждаются не только в их сегодняшнем признании, но и в определенной гарантии их признания в будущем.
А проще – при сбережении сразу возникает вопрос: а чем деньги обеспечены? Или в финансовой терминологии: на основании каких активов данные деньги эмитированы. Чем обеспечен доллар США? Госдолгом государства США. Откуда госдолг США финансируется? Из его ВВП.
И в этом США – абсолютный чемпион. И надо заметить, что лет 15 назад их превосходство выглядело еще более подавляющим (и ЕС не было в нынешнем виде, с его синергетическими эффектами, и КНР была еще не такой развитой). Так что роль доллара как основной резервной валюты выглядит вполне заслуженно: крупнейшая экономика дает и широкие потоки ее обслуживания, и ликвидность (быстроту, низкие издержки – маржинальность ее обмена).
Работать с долларом удобно и просто именно с точки зрения построения различных сберегательных портфелей-моделей. И в этом заключается его основная ценность: отказ от него влечет дополнительные издержки. Правы и те, кто считает, что добровольное самоограничение на его использование не оптимально.
Вообще-то на этом можно было бы и закрыть тему, если бы не складывающееся противоречие: мощь доллара поддерживается его глобальностью – и в этом его позитив, а вот позиция политических регуляторов этой валюты сегодня этой глобальности противоречит.
Режим санкций – это ведь чистый антиглобализм. И если Иран – это 21-е место мирового ВВП, РФ – уже 8-е место, то следующий кандидат под санкции – КНР, это уже вторая строчка. Политика государства США начинает противоречить роли доллара как глобальной мировой денежной единицы.
А есть ли альтернатива доллару?
#{image=358477}На первый взгляд самым простым решением выглядит уход в собственные национальные валюты: рубли, юани. Конечно, сделать так можно, но, если взглянуть опять на таблицу рангов ВВП, видно, что данное решение будет все-таки неоптимальным:
– доли мирового ВВП каждой национальной экономики все-таки небольшие;
– экономики развивающихся стран конъюнктурно-товарно зависимы, инфляция часто переносится благодаря тому, что потребление в большей степени товарное и меньшее потребление услуг, отсюда весьма волатильны и не так сильно диверсифицированы.
Собственно, именно этим объясняется тяготение валютных режимов и РФ и КНР к политике currency board (привязка нацвалют к валютам-якорям есть пусть не жесткая, но все равно в коридоре, грязном плавании). Национальные валюты, каждая по отдельности, с долларом сегодня конкурировать не могут просто в силу своей экономической неразвитости.
А что сможет? Есть ли решение? Или какими признаками должна обладать международная валюта новой формации-концепции?
1. Валюта должна быть наднациональной. Т. е. ее эмиссия должна осуществляться независимым наднациональным финансовым центром, пусть и под начальной протекцией акционеров – пула государств и их финансовых институций.
2. Обязателен принцип независимости регулятора. Т. е. администрирование, менеджмент должны осуществляться максимально «экономически-идейно», без вкрапления политических, национальных интересов. Регулирование новой валюты не должно преследовать никаких национальных целей (таргетирования инфляции или занятости какой-либо конкретно взятой страны).
3. Идея эмиссии – обеспечения новой валюты должна быть транспарентна и проста, как и алгоритм регулирования этой эмиссии.
В чем заключался бы интерес пользователей данного продукта:
– Его «экономическая независимость». Говоря проще, интересно иметь наднациональный продукт, независимый от спорных экономических новаций, пусть и больших, развитых экономик, но производимых всегда в их пользу.
– Выход из политических рисков. Наднациональный эмиссионный и операционный центр в большей мере способствовал бы политической непредвзятости текущей оперативной и инвестиционной деятельности пользователей.
– Сберегательные продукты данной валюты (облигации, эмитированные в ней) могли бы стать интересной альтернативой – конкурентом госдолгу США и ЕС. Что, в частности, для золотовалютных резервов РФ и КНР выглядело бы очень интересно, перспективно с точки зрения размещения средств.
Ну и последняя часть – футуристическая.
А что сможет выступить активом-базисом новой валюты, причем желательно базисом универсальным и наднациональным? А вот попробую предложить свой эталон-актив – энергию. Да, ту самую бочку нефти как энергетическое мерило. Любое преобразование товара – добавление к нему стоимости или оказание услуги – связано с процессом выделения и поглощения энергии. Мы всегда будем в ней нуждаться.
На сегодняшний день имитировать владение физическим активом можно с помощью финансового инжиниринга, через деривативы, с одновременным улучшением ликвидности и снижением рисков, в первую очередь – и риска хранения. Скажем, покупка фьючерса без плеча соответствует физическому владению бочкой нефти с точки зрения управления-риска цены нефти.
И если при росте цены на нефть его долларовая выручка быстро растет (доллар падает против бочки) и нефти надо для отдачи долга произвести меньше, то при падении нефтяных цен его долг ровно настолько же быстрее и увеличивается (доллар растет против бочки), потому как нефти надо произвести уже гораздо больше, чтобы рассчитаться.
Данная валюта снимает курсовой риск по линии валюта займа – валюта выручки. Производитель сможет размещать свои займы в том эквиваленте-эталоне, в котором, собственно, и получает свою отдачу – в количестве производимой нефти. Ну и, соответственно, у покупателя-потребителя нефти обратный интерес: при росте нефти он страхует риски роста сырья, при падении нефти его цена уже покрывает расходы на страхование.
Т. е. основный смысл данной валюты – хеджевый против инфляции любых национальных валют против энергии. А выпуск нефтяных займов обеспечит сберегательную функцию данной валюты. Насколько такая валюта может быть востребована? Как видим, вполне.
Миссия такой валюты сугубо хеджевая. Никакого регулирования занятости или выпуска, только чисто рыночный хедж по цене энергии. Соответственно, требования к эффективной зоне действия такой валюты быстро снижаются до двух степеней: свобода передвижения капитала и свобода торговли. Именно при таких условиях она легко может стать подлинно наднациональной.
Миссия валюты не заточена под обслуживание конкретной экономики, она отражает лишь ожидания инфляции к энергии.
Говоря проще, данная валюта не предполагает постоянной роли источника фондирования. При определенных обстоятельствах-конъюнктурах фондирование участникам лучше получать в других местах, национальных институтах (именно они в большей степени заинтересованы в регуляции занятости). Поэтому и не стоит обращать внимание на заемные ставки.
Ставка по таковым обязательствам будет регулироваться сугубо рыночно, через биржевую и внебиржевую торговлю.
Если принять теоретически жесткую привязку валюты к бочке, то волатильность ставки (опять же чисто теоретически) будет привязана к выпуску-расширению-сжатию предложения физической нефти в целом (во всяком случае – краткосрочно).
Вопрос, конечно, требует дополнительных исследований, но ведь практически регулирование ФРС ничем не отличается от чистого предложения (пусть и регулируемого) краткосрочных бумаг госдолга. Длинные ставки денежным регуляторам и сегодня плохо поддаются (парадокс Гринспена).
Ее функционирование, естественно, будет отвечать правилу триединства Манделла. Поскольку основной ее целью будет фиксация курса новой нефтяной валюты к бочке нефти через поддержание кросс-курсов и форвардов других валют. В сыром виде имитировать «физическую нефть» можно через покупку без плеча фьючерса с ликвидным наполнением всей краткосрочной кривой форвардов (основная функция ЦБ данной валюты). Т. е. цена фьючерса и выступит определителем заемной ставки.
Деятельность регулятора будет сосредоточена на организации торгов и поддержании ликвидности всей кривой краткосрочных форвардов. Грубо – конвертации всех видов валют в новую-нефтяную через цену бочки-дериватива.
Это несколько сложнее, конечно, чем регуляция жесткой привязки, поскольку коридор будет строиться не по абсолютному цифровому значению, а скорее относительно форвардной кривой (проложенной по ценам коротких фьючерсов), к тому же плавающей. Но не представляется чем-то невозможным в принципе.
Конечно, имея столь простую функцию хеджа, данная валюта не может считаться панацеей от всего. У нее четко специализированная, антиинфляционная по энергии функция. Полностью заменить доллар США данная валюта не сможет, но потеснить, создать конкуренцию, поднять уровень ответственности-взвешенности в решениях ФРС и прочих регуляторов – вот это запросто.
Послужит ли данная валюта целям глобализации мировой экономики лучше, чем доллар США?
При определенных обстоятельствах – да. В любом случае ее появление сильно гармонизирует ход-развитие мировой экономики. И особенно это касается стран БРИКС – ровно потому, что эти экономики инфляционно-товарно зависимы и пока еще только развиваются. Для перехода к развитым экономикам (экономикам услуг) им еще надо прилично нарастить свой ВВП.
Лично я всегда относился с некоторым скепсисом к практическому применению идей Фридриха Августовича фон Хайека по поводу частных денег. Но надо признать, что именно сегодня предпосылки возникновения первых частных институционально признанных денег сильны как никогда. И первые опыты с биткойном это подтверждают.
Остается только снять перед мэтром шляпу. Идейно он опять опередил свое время...
Источник: IMHOclub