Владельцы сразу трех крупнейших и старейших российских галерей современного искусства – Айдан Салахова, Елена Селина и Марат Гельман*, возглавляющие соответственно галереи «Айдан», XL и «М&Ю Гельман» – объявили о том, что намерены приостановить коммерческую деятельность. По наблюдениям Айдан Салаховой, рынка в настоящее время нет. По мнению Марата Гельмана, независимые бизнесмены уезжают из страны, а состоятельные чиновники не склонны вести открытую коллекционерскую деятельность. Так или иначе, все три вышеназванных галериста собираются переключиться либо на чисто художественные, либо на некоммерческие кураторские проекты. О причинах такого неожиданного поворота и о нынешнем положении российского арт-рынка газета ВЗГЛЯД расспросила директора Института проблем современного искусства и комиссара Московской биеннале современного искусства Иосифа Бакштейна.
Те из них, кто переезжает за границу, если и продолжают коллекционировать, то начинают собирать искусство стран, в которых живут
ВЗГЛЯД: Три крупнейших галериста – Айдан Салахова, Елена Селина и Марат Гельман – объявили о том, что намерены свернуть коммерческую деятельность. Такое единодушное решение, видимо, связано с беспрецедентными проблемами на рынке, что-то изменилось к худшему?
Иосиф Бакштейн: Да, изменилось. По целому ряду причин рынок страдает, сокращается. Уменьшается количество людей, коллекционирующих современное искусство. Отчасти это происходит вследствие кризиса, после которого рынок так и не пришел в себя. Но есть и другие причины. Один из трех упомянутых вами галеристов сказал мне, что в какой-то момент подсчитал количество клиентов, с которыми работал с 1996 года, и, проанализировав этот список, пришел к выводу, что 80% этих людей больше не живут в Москве. То есть они куда-то уехали, в другие города и страны. Кроме того, наши соотечественники, особенно те, кто живет за пределами страны, не поддерживают русское искусство, особенно современное. Я всегда ссылаюсь на такой пример: едва ли не каждая нью-йоркская галерея мечтает работать с китайскими художниками, и не только потому, что соответствующие галеристы ценят китайское искусство, но и потому, что китайские общины, разбросанные по миру, поддерживают своих соотечественников.
ВЗГЛЯД: А о российских коллекционерах этого сказать нельзя?
И.Б.: Нет, о них этого не скажешь. Те из них, кто переезжает за границу, если и продолжают коллекционировать, то начинают собирать искусство стран, в которых живут, либо вообще отдают предпочтение работам, представленным на интернациональном рынке. Нет такого феномена, как поддержка современного российского искусства. Эта ситуация сложилась по ряду серьезных причин – отчасти, возможно, по причине отсутствия в России развитого гражданского общества. Вот, наверное, основные предпосылки к тому, что сейчас происходит.
ВЗГЛЯД: То есть российское современное искусство в тупике.
#{interviewcult}И.Б.: Должен отметить, что интерес к истории искусства и к арт-менеджменту, тем не менее, растет. В Москве количество курсов по этим дисциплинам увеличивается с каждой неделей. Молодых художников, которые хотят поступить в наш Институт проблем современного искусства, становится все больше – в последний раз у нас было пять человек на место. То есть в целом, и в особенности у молодого поколения, интерес к искусству растет, но это не относится к состоятельному классу, из которого рекрутируются коллекционеры.
ВЗГЛЯД: А как насчет зарубежных покупателей нашего искусства? Их тоже нет?
И.Б.: Количество этих людей минимально, их можно посчитать по пальцам двух рук. Во всяком случае, я знаю очень немногих.
ВЗГЛЯД: Так было всегда, или этот «дефицит» зарубежных коллекционеров возник недавно?
И.Б.: Нет, в этом смысле в последнее время ничего особенно не менялось. Дело в том, что реинтеграция русского искусства в международный художественный контекст идет очень медленно. В этом процессе много неоднозначного и противоречивого. Восточноевропейское искусство после распада СССР довольно быстро интегрировалось в общеевропейские структуры, а российское искусство до сих пор держится особняком. Например, мне и моим коллегам стоило огромных усилий добиться того, чтобы русские художники попали на «Документы», самую влиятельную в мире выставку, которая проходит раз в пять лет в Касселе – она открывается 7 июня. Там будет представлена только одна наша соотечественница – Александра Сухарева. И то только потому, что я хорошо знаю Каролин Кристоф-Бакарджиев, куратора «Документов». Я несколько месяцев уговаривал ее приехать в Москву и ознакомиться с тем, что происходит на российской арт-сцене. Я снабдил ее огромным количеством портфолио, и она в итоге выбрала Сашу Сухареву. Это здорово, но одного имени, конечно, недостаточно.
ВЗГЛЯД: Но ведь есть же несколько раскрученных российских арт-брендов, давно востребованных на Западе – «Синие носы», группа АЕС+Ф. Или эти феномены стоят особняком и не привлекают внимания к российскому современному искусству в целом?
И.Б.: Да, есть несколько художников, которые сделали неплохую карьеру за рубежом – Виктор Алимпиев, Ирина Корина, Елена Ковылина, АЕС+Ф. Но если сопоставить количество этих людей с размерами Москвы и России, с масштабами и значением русской культуры, то оно оказывается просто ничтожным. Вообще отечественное художественное сообщество до сих пор остается маргинализованным. Сейчас, как ни странно, у нас гораздо лучше себя чувствуют некоммерческие институции. Симптоматично, что и Салахова, и Гельман, и Селина трансформируют свои галереи в какие-то некоммерческие структуры. Похоже, что настал этап, когда государство, как и определенные профильные фонды, должны проявить больше внимания к тому, что происходит на отечественной художественной сцене.
ВЗГЛЯД: Неужели сейчас ситуация хуже, чем 20 лет назад, когда галеристы в России только начинали свою деятельность, когда была основана знаменитая «Первая галерея»? Если посмотреть на процесс, шедший все эти годы, то к чему он привел?
И.Б.: Конец 1980-х, когда открывались первые независимые выставки (в том числе и первая выставка, которую организовал я в качестве куратора в 1987-м), – это было время надежд. Была надежда на то, что возникнет рынок.
ВЗГЛЯД: Он возник?
И.Б.: Он возник и как-то развивался, хотя и медленно. Но надо сказать, что на протяжении всех 1990-х люди, занимавшиеся современным искусством, выживали за счет продажи антиквариата, который тогда гораздо охотнее коллекционировали. Положение изменилось к середине 2000-х, и возникшая благоприятная ситуация достигла апогея примерно в тот момент, когда Дарья Жукова открыла «Гараж». Появилась иллюзия, что с современным искусством все хорошо, но как раз открытие «Гаража» совпало с кризисом и, возможно, с какими-то политическими обстоятельствами, и рынок стал сокращаться.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом