Начнем, как и полагается, с ада. Чистилища, к сожалению, среди выставок «АРТ-Стрелки» отыскать не удалось. Зато сразу после вознесения в райские кущи устремимся к воде. С нее на этой планете началось самое интересное, и ею же, похоже, это самое интересное и закончится.
Ад и рай
Иоганнес Остерхоф «Капли» |
У Стивена Шанабрука в АRTCтрелка-Projects – настоящий ад, хотя и не для всех. Прелести высокой температуры испытали звезды мировой индустрии развлечений. Впрочем, не сами они, а их пластиковые фигурки. Шанабрук опускал их в печь и в тот момент, когда пластик уже был готов окончательно растечься, вынимал – потому-то проект и называется «Точка плавления, to Hell and Back». Художнику было важно зафиксировать момент перехода из твердого в жидкое, из порядка – в хаос.
Что же до самих фигурок, материал для них, надо полагать, выбран не случайно. И дело даже не том, что пластик хорошо плавится. Именно он, пластик, стал в ХХ веке общепризнанным символом всего неживого, надуманного, ненастоящего. В свою очередь реальность, навязываемая медиа, в своей ненатуральности часто ассоциируется с миром, наполненным бесчисленными пластиковыми псевдоподобиями.
В галерее Веры Погодиной – «Райский сад: проявленный и нет» Георгия и Константина Тотибадзе. Здесь господствует покой, разве что чуть зловещий в своей идилличности. Первая часть выставки – монохромные шелкографии на железе, которые можно считать своего рода непроявленным негативом (наверное, такие кадры могли бы снять ангелы, если бы Господь Бог в Эдеме, дабы крылатые не шатались без дела, удосужился занять их фотографией).
В этом случае вторую часть выставки можно считать «отпечатком» первой. Райские сады тут неудержимо напоминают советские санатории. Субтропики, свойственная им растительность, ровные, аккуратные дорожки, вазоны. Ну чем не рай?
Вода
Иоганнес Остерхоф «9» |
В последнее время меня то тут, то там поджидают маленькие, практически нечитабельные знаки. Перед тем как посмотреть проект Aqua Иоганнеса Остерхофа в галерее Art Business Consulting, я долго приглядывался к своему новому чайнику от Bork. Чайник металлический, крышка его – цветного стекла. Когда чайник закипает, на стекле конденсируется вода – ее капли составляют каждый раз новый рисунок. В зависимости от освещения меняет цвет и стекло. И тут пару дней спустя – Aqua.
Вообще-то Остерхоф – компьютерщик, и его фантазии на «жидкую» тему инициированы, думается, тяжкими раздумьями о новой реалистичной графике, анимации, трехмерной прозрачности и прочими плодами с хай-тек-древа. Ну и еще, конечно, об искусстве – о том, что новейшие технологии очень уж прижились в практике современных художников. Однако, глядя на усыпавшие зеленый фон капельки, вспоминаешь прежде всего набившее оскомину «Все есть вода».
Ведь если, согласно логике героев братьев Стругацких, венец творения – это рюмка коньяка и долька лимона (а все прочее на Земле, включая человека – лишь средства для создания сего благородного напитка и не менее благородной закуски), то, выходит, даже графический фильтр Aqua-операционки Max OS X, с помощью которого Остерхоф делает работы для своего проекта, обязан своему существованию двум молекулам водорода и одной кислорода.
Естественно, Остерхоф, даже при всей скупости используемых им средств, куда изобретательнее моего чайника – чайник все же не способен вывести ни здоровенную букву «Х», ни цифру «9». Но чаю мне все-таки надо бы выпить.