Наш куцый батальон сидел в полукольце окружения в Дмитровке, в нескольких километрах от границы. Там, за «ленточкой», были наши во всей своей грозной красе и мощи.
Нет никакого «Хитрого Плана». Есть выверенная долгосрочная стратегия
Здесь же территория республик была почти отрезана от границы двумя группировками ВСУ, северной и южной, которые изо всех сил старались пробиться навстречу друг другу. На горизонте маячила угроза стратегического окружения республик.
В ЛНР еще оставался коридор, но и его рано или поздно могли закрыть, потому что наших собственных сил тогда катастрофически не хватало.
И мы с Сашкой спорили...
Я вспоминал одобренное Советом Федерации решение президента об использовании ВС РФ для защиты русскоязычного населения Юго-Востока Украины и категорически отказывался понимать, почему это стало возможным в Крыму, а в Донбассе – нет.
Спорили на повышенных тонах.
Сашка говорил об угрозе третьей мировой и давил на эмоции – хочешь, мол, чтобы натовские бомбы сыпались на Симферополь?
Я возражал, что НАТО в такой ситуации впрягаться не будет и ни на какую большую войну из-за Украины не пойдет. Говорил, что Путин обманул ожидания людей Юго-Востока и бросил Донбасс.
Да, наш добровольческий батальон прибыл по «туристической программе» от «Военторга», но этого мне казалось недостаточно, поэтому, считал я, надо вводить войска.
Я сидел на подоконнике в здании бывшего отдела погранслужбы Украины, с тоской глядел в сторону границы, из-за которой никак не хотела приходить помощь, нервно курил и называл президента нехорошими словами.
Проблеск понимания пришел в августе.
Я тогда приезжал домой и смог наконец почитать и посмотреть, что пишут и говорят умные люди. Проанализировал, сопоставил с собственным опытом, сделал определенные выводы.
И осенью сам уже старался объяснять людям там, на месте, какие-то вещи, в том числе – почему не ввели войска или остановили наступление.
Но потом был донецкий аэропорт, и зародившееся понимание потонуло в грохоте разрывов казавшейся бессмысленной мясорубки. Да и всяких прочих чудес насмотрелся, которые тоже не добавляли веры в правильность принимаемых на самом-самом верху решений, да и вообще в справедливость.
Уезжал в декабре опять с рвущим душу чувством яростного непонимания происходящего, и в голове рефреном звучали слова Владимира Семеновича: «Нет, ребята, все не так. Все не так, ребята...»
Осмысление происходило долго и тяжело, тем более что происходящие в Донбассе события не уставали подкидывать дровишек в огонь душевного возмущения.
В марте 2015 года я писал о том, что умом я понимаю логику нашего руководства, но сердце отказывается ее принимать, а в сентябре – об усталости и разочаровании людей в Донбассе.
Прошел практически год после возвращения из окопов, когда немного улеглись эмоции, и сектор восприятия реальности, ограниченный на фронте полями под так и не взятой нами тогда Кожевней и амбразурами огневых точек в донецком аэропорту, расширился, и я смог увидеть то, чего не видел тогда.
Кроме того, я получил кусочки инсайда по некоторым больным вопросам, которые до сих пор не дают покоя очень и очень многим, и нарисованная озабоченной общественностью картина «злодеяний режима» заиграла другими красками.
К чему же в итоге привело меня мое осознание? К проникновению в тайны «Хитрого Плана»? Да ни разу.
Потому что нет никакого «Хитрого Плана». Есть выверенная долгосрочная стратегия, в которую по ходу глобальной пьесы вносятся ситуативные коррективы, а поскольку играем с очень сильным противником, на развилках нередко приходится выбирать из двух зол меньшее.
И это касается не только Донбасса, ибо Донбасс – это всего лишь один из многих других театров действий, причем не только и даже не столько военных.
Борьба ведь идет и за Украину, и за Европу, и за Ближний Восток, и в принципе за многополярный мир, в котором элита одной-единственной сверхдержавы не будет уже указывать всем остальным, как надо правильно жить, а из недовольных делать кровавое месиво.
Кроме того, я четко осознал (да-да, аж в сорок лет, но лучше поздно, чем никогда), что идеалистическое восприятие процессов вредит делу. А я был идеалистом.
Циником, правда, я тоже не стал, но начал отдавать себе отчет в том, что идеализм блокирует адекватное понимание происходящего и приводит к категорическому неприятию действительности и, как следствие, к протесту.
Находится, бывает, идеалист, который начинает совершенно не нужную в складывающейся ситуации игру, и этой игрой не медлит воспользоваться враг. И это притом что сам идеалист – не идеальный человек, ибо не бывает идеальных людей.
В итоге его самодеятельность вкупе с некоторыми неидеальными маневрами, о которых озабоченной общественности, как правило, ничего не известно, может внезапно оборваться жесткими ответными действиями государства.
Обо всем этом необходимо вспоминать всякий раз, когда душевный зуд влечет вас в очередной раз обвинить наше руководство в очередном страшном грехе.
Я не пытаюсь кого-то упрекнуть. Я сам через это прошел.
Скажу больше. После позорища ельциниады я с огромной радостью воспринял приход к власти Путина, но спустя некоторое время меня накрыла волна разочарования, потому что, как мне казалось, все делается очень уж долго и вообще совсем не так, и излечение от этого разочарования заняло несколько лет.
На проклинающих «режим» либероидных уродцев и упоротых караул-патриотов мне по большому счету чихать с высокой колокольни, но мне крайне досадно, что по тем же граблям ходят многие вполне себе адекватные люди, искренне любящие Родину, в том числе и те, кто за эту Родину не просто переживал, но и воевал и продолжает воевать.Вот им я очень хочу сказать – родные, сойдите с грабель, включите логику!
Да, глобальные государственные интересы нередко вступают в конфликт с личными интересами простых людей.
Да, экономические интересы играют определяющую роль в политике государства.
Да, пока одни воюют, другие зарабатывают деньги. Неужели это какое-то ранее неведомое откровение? Так было, есть и будет, ибо мир наш несовершенен.
Вот только на этом фоне есть и другая данность. И эта данность – наша Родина. И именно она должна стоять для нас на первом месте. Если нам, конечно, не все равно. Все проходит, а Родина остается. И сейчас от всех нас зависит, что будет с ней дальше.
У каждого ведь есть выбор – можно делать полезное дело, а можно в три этажа обкладывать «режим», потому что принимаемые им решения не соответствуют нашим текущим хотелкам.
Я понимаю, что процесс идет медленно и тяжело, и не обходится без уродов, которые крайне вредят делу.
Но надо понимать, что война с превосходящими силами противника не бывает быстрой и легкой, а уроды, к сожалению, – неотъемлемая часть человечества, вот и на нашу долю они достаются. Поэтому впадать по любому поводу в печаль и уныние – не выход. Тем более – обвинять руководство страны в предательстве.
Я уже говорил об этом в январе нынешнего года и хочу повторить сейчас – не надо считать Кремль дурнее паровоза и отказывать нашему руководству во вменяемости и способности отстаивать наши национальные интересы.
Товарищи, дорогие, против нашей Родины идет война, а на войне требуется единоначалие – если мы, конечно, хотим победить.
Как сказал один хороший человек, «я на войне и буду держать равнение на Знамя».