В пятницу НАТО завершает крупнейшие за последние 13 лет полевые маневры «Соединение трезубца» (Trident Juncture), начатые в Италии, Испании и Португалии еще 21 октября. И, хотя в целом контакты России и НАТО практически заморожены, российские военные смогли провести наблюдательный полет над полигонами, где проходили натовские учения.

В НАТО целый ряд стран выступают за то, чтобы военная деятельность альянса не зацикливалась на восточном фланге

Пока в Италии шли маневры, соседняя Черногория, готовящаяся примкнуть к НАТО, дала новый повод для ссоры Запада и России. Власти этой республики обвинили Москву в причастности к бурным антинатовским митингам в Подгорице, которые там расценили как «попытку государственного переворота». Впрочем, соцопросы показывают, что весьма значительная часть черногорского общества по-прежнему противится вступлению в альянс.

О том, причастна ли «рука Москвы» к антинатовскому «майдану» в Подгорице, почему натовцы не смогли отказать российским офицерам в инспекционном полете над своими войсками и о том, какие сигналы поступают нашим дипломатам из штаб-квартиры альянса, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал официальный представитель России при НАТО Александр Грушко.

ВЗГЛЯД: Александр Викторович, еще в июне вы назвали «негативным шагом» решение властей Черногории вступить в НАТО. В середине октября, как известно, споры по этому поводу в Подгорице переросли в массовые протесты у стен парламента, которые жестко разогнала полиция. После этого власти Черногории заявили, что эти волнения «подогревал» МИД России...

Александр Грушко: Это просто типичная картина для многих западных стран. Когда происходят, скажем так, «прозападные» выступления, это характеризуется как «голос гражданского общества», а когда народ выходит на улицу и выражает свою точку зрения – точку зрения, которая не соответствует официальной, то в этом почему-то всегда видят «руку Москвы». Думаю, это явление такого же порядка.

Что бы они ни говорили, все равно очевидно и хорошо известно, что по вопросу вступления в НАТО по совершенно понятным причинам черногорское общество расколото. Там не было консенсуса. Кстати, во многом именно этот фактор объясняет, почему сближение с альянсом было достаточно медленным – одно из требований состоит как раз в том, что вступление в НАТО должно опираться на какую-то более-менее солидную общественную поддержку. Этого нет. Поэтому те силы, которые пытаются поскорее увидеть свою страну среди членов альянса, используют такой пропагандистский прием.

ВЗГЛЯД: Но они говорят, что Черногория как самостоятельное государство само решит, вступать ли ему в НАТО. С их точки зрения, вы своим заявлением тоже вмешивались в их внутренние дела...

А. Г.: У нас не может быть заявлений о вмешательстве в их дела. Но ни для кого не секрет, что мы всегда выступали против натовской «политики открытых дверей». Эта политика не решает реальные проблемы безопасности, а лишь создает в Европе дополнительные разделительные линии либо углубляет те линии, которые уже существуют.

К сожалению, мы это видим в районах, которые прилегают к России, где «политика открытых дверей» привела к тому, что там НАТО строит «железный занавес». Там царит психология «прифронтовых государств», которая, конечно, несовместима с широкими реальными потребностями обеспечения безопасности.

И потом, все прекрасно должны отдавать себе отчет в том, что вступление в такую организацию – это частичная передача суверенитета. В настоящее время НАТО проводит недружественную политику в отношении России, и мы, конечно, не можем абсолютно бесстрастно смотреть на перспективу присоединения к этой политике государства, с которым нас очень многое связывает.

ВЗГЛЯД: В своем военном планировании НАТО, по вашим словам, уже переходит к политике сдерживания России. Но пока все действия альянса у наших границ кажутся больше символическими. Например, на той неделе на базу в Латвии перебросили американскую бронетехнику, но в количестве всего лишь 17 единиц – это восемь танков Abrams и девять бронетранспортеров Bradley. Ранее в НАТО пообещали создать шесть новых штабов – опорных точек альянса в странах Центральной Европы. Но наблюдатели отмечали, что на деле речь идет о банальной пропаганде. Вы не преувеличиваете угрозу?

А. Г.: О необходимости сдерживания России заявляют высшие военные руководители альянса. Недавно об этом говорил Бридлав, выступая в Пентагоне. И другие военные представители, характеризуя военное планирование НАТО относительно России, употребляют именно этот термин.

Действительно, сами по себе эти шаги кажутся достаточно скромными, но когда мы посмотрим на совокупность действий вдоль границы России, то это достаточно существенная военная деятельность. Она состоит прежде всего из постоянных учений, которые непрерывно происходят на сухопутной территории, а также в акватории Балтийского и Черного морей. Кроме того, идет ротация американских подразделений в шести странах Восточной Европы.

Мы наблюдаем так называемые драгунские марши с перемещением достаточно большого количества вооружения и техники, которые свидетельствуют о том, что готовится инфраструктура для выдвижения так называемых сил быстрого реагирования к нашим рубежам.

Я могу продолжать перечислять элементы, которые составляют новую военную обстановку в этом регионе, но хотел бы обратить внимание на то, что натовцы, вообще-то, начинали фактически с нуля. До середины 2000-х годов никаких боевых сил там не размещалось. Начали они с размещения четырех самолетов в Литве в рамках программы патрулирования воздушного пространства трех балтийских государств, а сегодня уже дошли размещения тяжелой техники на складах передового базирования. Поэтому надо иметь в виду не только то, что на сегодня уже осуществлено, но и тенденцию. И тенденция эта однозначно негативна – мы наблюдаем устойчивый тренд к усилению военного присутствия.

#{smallinfographicleft=753692}ВЗГЛЯД: В пятницу НАТО завершает крупнейшие за последние 13 лет полевые маневры «Соединение трезубца» (Trident Juncture), начатые еще 21 октября. Российские инспекторы могли провести наблюдательный полет над полигонами Испании и Португалии, где проходили учения. Значит ли это, что натовцев так же, как и Россию, беспокоит и угроза с Юга? Об укреплении этого фланга заговорил и генсек НАТО Йенс Столтенберг в начале октября на встрече министров обороны стран НАТО.

А. Г.: НАТО официально объявило в Уэльсе о том, что сохраняется триада, то есть стоят три задачи, сформулированные в стратегической концепции. Первая: коллективная оборона (статья 5 Вашингтонского договора). Вторая: кризисное урегулирование – по сути, речь идет о способности альянса обеспечивать свою безопасность на удалении, проводить две большие и несколько мелких операций без поддержки принимающего государства. И третья – так называемая кооперативная безопасность: речь идет о выстраивании отношений с партнерами, которые натовцев интересуют прежде всего с точки зрения готовности этих партнеров поставлять свои контингенты, как это, например, было в Афганистане.

Это же касается и тех географических направлений, с которых альянс должен отражать угрозы. Понятно, что основное внимание – по надуманным причинам – приковано сегодня к восточному флангу. Но одновременно в НАТО целый ряд стран выступают за то, чтобы военная деятельность альянса не зацикливалась на восточном фланге, чтобы альянс был готов отражать угрозы как раз с тех направлений, где они, собственно, и генерируются. Конечно, большое количество членов альянса волнует сегодня положение на Ближнем Востоке и в Северной Африке, где произошел коллапс государств – во многом из-за вмешательства Запада во внутренние дела многих стран, прежде всего в Ираке, Ливии. Это и вызывает огромную тревогу. Тот наплыв мигрантов, который сегодня переживает Европа, вызывает не надуманные страхи, а реальную озабоченность.

На самом деле маневры «Соединение трезубца» были запланированы еще два года назад. Было принято решение, что НАТО каждые два года будет проводить крупные учения. Первые прошли в Балтии и Польше в 2013 году, нынешние проходят в Италии, Испании и Португалии. Действительно, мы были уведомлены в соответствии с положениями Венского документа, и Россия в полной мере пользуется правами, вытекающими из этого документа, и инспектирует военную деятельность.

ВЗГЛЯД: Вы говорили, что «Кундуз стал холодным душем» для всех в штаб-квартире НАТО, и добавляли, что «они не могут справиться с вызовами без внешнего содействия». Кроме того, по вашим словам, «в последнее время из разных натовских закоулков доносятся сигналы о том, что хорошо бы возобновить контакты по военной линии». Эти сигналы усиливаются? Появились, например, после падения Кундуза признаки желания натовцев сотрудничать с россиянами хотя бы в Афганистане?

А. Г.: Не сказал бы, что появились признаки желания возобновить сотрудничество. Мы пока не получали внятных сигналов того, что НАТО готово пересмотреть решение, принятое 1 апреля прошлого года, о заморозке всех проектов сотрудничества, притом что оставлены открытыми каналы политического диалога.

В ходе многих моих неофициальных контактов – да, в общем-то, об этом свидетельствуют аналитические материалы околонатовских экспертов – в НАТО все же подвергают сомнению свое решение отказаться от взаимодействия с Россией по целому ряду вопросов, которые представляют общий интерес. Это, действительно, ситуация в Афганистане, которая ухудшается во всех областях – и безопасность, и борьба с наркотиками, существенно не улучшается и социально-экономическая ситуация. Плюс появились новые факторы – проникновение ИГИЛ* в Афганистан и продвижение экстремистов ближе к северным рубежам, к СНГ.

Но еще раз подчеркну – в НАТО придерживаются позиции, сформулированной еще тогда, в апреле. И это противоречит не только интересам общей безопасности, но и, собственно, безопасности самих членов альянса, потому что если говорить о глобальных угрозах, то и Россия, и страны Западной Европы прежде всего во многом одинаково уязвимы перед лицом этих самых вызовов, и необходимо в интересах общей безопасности, конечно, объединять усилия. Что, кстати, происходит на всех других площадках, где Россия остается не только желанным, но и ключевым партнером в решении глобальных вопросов.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ