Группа российских граждан армянского происхождения в официальном обращении призвала президента Союза армян России Ару Абрамяна покинуть свой пост. Среди главных обвинений – антинациональная политика и продвижение интересов России.
Одним из поводов к этому обращению стала недавняя трагедия под Подольском, где виновником автоаварии признан гражданин Армении Грачья Арутюнян. Так, среди претензий в петиции фигурирует «отсутствие со стороны САР адекватной реакции на антиармянские сообщения российских СМИ и нарушение гражданских и национальных прав армян в России». И это несмотря на то, что Ара Абрамян призывал всех сохранять спокойствие и рассудительность, чтобы один конфликт не перерос в армяно-российское столкновение.
Если диаспора замыкается в себе, это не принесет пользы ни обществу, ни стране
«За прошедшие 13 лет САР успел приобрести лишь титул «концертно-банкетной конторы», – продолжают подписавшиеся. По их словам, союз «обслуживает лишь правящую партию страны и представителей власти на всех уровнях – от федерального до сельского».
Возмущенные авторы письма считают, что «САР набрал богатый опыт, с одной стороны, по замалчиванию проблем, возникающих в армянской общине России, а с другой – по попыткам лезть во внутреннюю политику Армении и проводить там интересы России. Неслучайно в народе пользуется популярностью другое «закулисное» название организации «Союз Абрамяна России».
Также подписавшиеся указывают, что не видят никаких конкретных действий со стороны САР, направленных на благо армянской культуры. Проводится много мероприятий по пропаганде русского языка и русской культуры в Армении, но совсем нет никаких программ по поддержке и развитию армянской культуры в России.
Политики и пресса в России вспоминают о союзах диаспор, как правило, лишь на фоне межнациональных конфликтов. Но чем вообще должны заниматься диаспоральные организации, чьи интересы защищать и какому государству служить?
Свои или чужие?
Если обычный среднестатистический россиянин считает представителем национальной диаспоры что дагестанца, что грузина, то в реальности человек, родившийся в России, будь то бурят или осетин, живущий в Москве, никакого отношения к национальной диаспоре не имеет. У них есть принципиальное отличие от людей, приехавших из других государств (хотя при этом в России их может проживать едва ли не больше, чем на исторической Родине, как тех же армян).
«Это очень распространенная ошибка – считать якутов, чеченцев, калмыков, живущих, например, в центральной России, представителями диаспоры, – считает директор Центра геополитических экспертиз Валерий Коровин. – Какая же они диаспора? Это коренные народы России, традиционные, исторически сложившиеся. Диаспора – это народ, который живет вне территории своего происхождения. Если бы, к примеру, Армения вошла в состав России, армяне бы перестали быть диаспорой.
Кроме того, чеченцы или другие народы могут быть представителями своего этноса в селе, занимаясь аграрной деятельностью. Но в городе они не могут существовать как обособленная этническая группа, если они не ассимилируются с основным населением, для них это население потенциально становится угрозой. Потому что в случае конфликта эта этническая группа будет представлять меньшинство, а оно ведь всегда слабее большинства».
Помогать приезжим, которые трудятся на стройках, в задачи диаспор не входит
«Если говорить правильно, то чеченцы и другие российские народы – это не диаспоры, а скорее всего общины, – соглашается ведущий программы «Кавказская политика» на радиостанции «Голос России» Андрей Епифанцев. – Но я бы не сказал, что есть особая разница между общинами и диаспорами в их структуре, организации. Все зависит от уровня комплиментарности, т.е. лояльности и уважения конкретного народа к тому, на территории которого проживает. Часто чеченцы меньше комплиментарны, чем, скажем, армяне, азербайджанцы или грузины».
Действительно, способность акклиматизироваться, приспосабливаться – это главные условия комфортного проживания на территории чужой страны. Она не зависит от того, внутренняя это диаспора или внешняя.«С некоторыми диаспоральными организациями работу нужно менять, – считает Андрей Епифанцев. – Они закрывают глаза на агрессивное, эпатажное поведение своей молодежи, даже на их криминальные наклонности. Из-за этого молодежь уверена в своей безнаказанности. А случись, что, например, полиция кого-нибудь арестовала, диаспора тут же просыпается, подключаются ее заслуженные представители, профессора, которые начинают давить на общественность: «Мы же граждане одной страны!» Яркий пример – ситуация в Пугачеве. Пока жители Чечни творили там беспредел, северокавказские диаспоры молчали. И когда русский народ уже не выдержал и взорвался, диаспора тут же очнулась и стала защищать своих. Это контрпродуктивная деятельность со стороны диаспоры».
Претензии не по адресу
«Такие претензии, как в петиции к САР, стоит предъявлять к посольству, консульству и т.д.», – считает Андрей Епифанцев. «Цель САР – служить мостиком между армянским и российским народом, – заявил он газете ВЗГЛЯД. – Это же касается и других общественных диаспоральных организаций.
Чтобы люди, выходцы из союзных государств, живущих в России, чувствовали духовную общность со своими корнями и со страной, где они живут. Чтобы и им было комфортно на территории России, и интересы других они не задевали. Это работа на законодательном, общественном, социальном уровне. Помогать приезжим, которые трудятся на стройках, в их приоритетные задачи не входит».
«В письме предъявляются совершенно неправомочные требования к диаспоральному союзу», – соглашается в беседе с газетой ВЗГЛЯД журналист, телеведущий, член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ Максим Шевченко.
«САР не должен защищать интересы армянской общины. Его деятельность рассчитана на армян, которые теперь стали гражданами России. Многие армяне, грузины и т.д. живут здесь даже уже не в первом поколении. Их и диаспорой назвать сложно. Всех этих людей объединяет одно – они считают себя россиянами и хотят акклиматизироваться в этой стране. Их интересы и интересы Российского государства едины. На таких людей и работают организации, подобные САР. А вот люди, которые приезжают сюда на заработки, могут создать свою организацию. Потому что их нужды и цели совсем другие».
С ним солидарен и председатель правления Ассоциации таджикских организаций «Самандар» Абдулло Давлатов: «Национальные организации в России имеют юридический статус, тем самым действуя от имени Российской Федерации. А фактически их пытаются заставить выполнять волю других государств. Это – иностранные агенты влияния, с которыми сегодня справедливо борются и российское общество, и власть».
О том, что все смешалось в головах народа – и понятие «государство», и понятие «нация» – говорят и другие эксперты.
«Обвинения, что диаспоральные организации плохо работают на их страну, чаще слышны от приезжих, – добавляет Максим Шевченко. – А они и не должны на нее хорошо работать. У диаспоральных союзов цель другая. Заниматься политической деятельностью на территории одного государства в пользу другого – это нечто из ряда вон выходящее!»
«Нельзя забывать, что первое поколение, которое выехало в другую страну, чаще всего защищает интересы того государства, откуда выехали, они все еще ассоциируют себя с той страной, – замечает Андрей Епифанцев. – Так уж люди устроены. Конечно, они будут настоятельно требовать от диаспоральных союзов, чтобы те представляли интересы их родины».
И не сосчитаешь
Многие из организаций диаспор в России не зарегистрированы, поэтому их точное количество вряд ли кто сможет назвать. По неофициальным данным, всего таких объединений около 21 тысячи. А в официальную статистику попадают лишь зарегистрировавшиеся.
«Согласно «Закону о национальной культурной автономии» 1996 года в стране зарегистрировано около 1000 подобных организаций, – поясняет председатель Общественного совета Московского дома национальностей (МДН) Владимир Зорин, бывший федеральный министр по делам национальностей. – Среди них 16 работают на федеральном уровне, 250 на региональном, остальные – местные. Главная цель НКА (национально-культурных автономий) – способствовать возрождению, поддержанию и развитию культуры своего народа.
Руководство самых крупных и влиятельных автономий и объединений входит как в состав Общественного совета МДН, так и в Совет при президенте РФ по межнациональным отношениям. Среди них татарская, казахская автономии, региональная организация «Союз литовцев», общественные организации «Союз армян России», «Союз грузин в России», «Всероссийский азербайджанский Конгресс» и другие. По официальным данным, законом об НКА воспользовались представители 60 национальностей на территории РФ. Наибольшее количество подобных организаций создали немцы, татары, евреи, армяне, цыгане.
Что касается представителей иностранных мигрантов, то они тоже объединяются в организации, с которыми активно взаимодействует подразделение Федеральной миграционной службы. По данным ФМС, их сейчас около 1300».
Ара Абрамян (Фото: РИА "Новости") |
Нельзя не отметить, что чем крупнее организация, тем более масштабными и глобальными вопросами она занимается. Так, например, если в основные задачи «Союза грузин России» входит «взаимодействие с общественными, государственными, предпринимательскими структурами, укрепление культурных, научных, экономических связей между Россией и Грузией, организация культурно-досуговых, спортивных мероприятий, а также конференций, круглых столов, оказание помощи малоимущим грузинам, проживающим на территории РФ», то деятельность более мелких или областных организаций чаще всего сводится к совместному времяпрепровождению, концертам, творческим вечерам и праздникам.
Хотя современные реалии многих заставляют перестроиться.
«Изначально мы создавались как национально-культурная организация, чтобы наша московская интеллигенция, выходцы из Осетии, жившие в Москве уже десятки лет, могли сплотиться, пообщаться друг с другом, – рассказывает исполнительный директор культурного центра Национально-культурная общественная организация «Московская осетинская община» Тамара Бедоева. – Мы стали организовывать юбилейные и творческие мероприятия, литературные вечера, концерты, отмечали национальные праздники. Потом появились курсы осетинского языка и большая экскурсионная работа. Все это было нашей основной деятельностью».
Однако, по словам руководителя осетинской общины, времена меняются, приходится меняться и им: «Теперь все чаще к нам обращаются с различными просьбами о материальной помощи. В основном людям нужны деньги на операцию, на лечение. Но мы общественная организация, сами существуем на членские взносы. Однако стараемся помочь – иногда проводим какую-нибудь благотворительную выставку, концерт, где удается собрать немного денег, также обращаемся к нашим имущим осетинам, кто-то откликается.
Если раньше наша деятельность была рассчитана на осетин, живущих в Москве, то теперь все чаще к нам обращаются приезжие. Студенты приходят, например, экзамен не сдали, мы пишем официальное письмо в деканат, заведующему кафедры, чтобы их не отчисляли, дали возможность пересдать».
Как замечает Бедоева, самый насущный вопрос у приезжих – где остановиться: «Для нас это тоже головная боль. Попробуй найди в Москве дешевые гостиницы. Среди приезжих много абитуриентов, которые приехали поступать или уже поступили, а общежитие им не дали. У ребят из сел денег на съемную квартиру, конечно, нет. Также много приезжает молодых дипломированных специалистов с высшим образованием, инженеры, врачи. Даже для них ни в Южной, ни в Северной Осетии работы нет. Мы стараемся помочь им снять комнаты. Договариваемся с различными службами недвижимости. Москвичи ведь не очень жалуют жильцов с Кавказа».
Есть и еще один очень частый повод для обращений – «нередко молодые ребята обращаются к нам из-за проблем с полицией. Правоохранительные органы не всегда правы. Порой они забирают тех, кто попался под руку, а не тех, кто действительно виноват. Наши юристы помогают таким ребятам. Когда идут судебные процессы, мы предоставляем переводчиков.#{ussr}
А вчера, например, к нам приехал пожилой подполковник-юрист из Владикавказа, который работает следователем, у него сменилось начальство и теперь его всеми способами пытаются выгнать с работы. Отчаявшись, он приехал искать правду у нас. И вот мы ищем людей, которые могли бы повлиять на эту ситуацию».
Как говорит Бедоева, раньше она и не думала, что придется менять работу организации так кардинально.
Зов крови или бизнес-интересы
Как известно, возглавляют диаспоральные организации чаще всего представители крупных бизнес-структур, которые к тому же еще и российские граждане. Так, Ара Абрамян, председатель и основатель САР – известный московский бизнесмен. «Союз грузин в России» возглавляет предприниматель и общественный деятель Михаил Хубутия, а председатель московского отделения Всероссийского азербайджанского конгресса (ВАК) Ильгар Гумбат оглы Гаджиев имеет звание «Почетный адвокат России».
Именно поэтому бытует распространенное мнение, что такие руководители, птицы высокого полета, слишком далеки от своего народа.
«Я с этим не согласен, – возражает Максим Шевченко. – Любой человек может выступить в роли мецената и руководителя. А то, что они российские граждане, – само собой разумеющийся факт. И избирать их должны российские граждане, интересы которых они представляют. Если бы иностранный гражданин возглавил какую-нибудь организацию в России, была бы она после этого российской организацией? Это было бы уже иностранное агентство на территории РФ. И чьи бы интересы оно представляло? Российских граждан? Глубоко сомневаюсь!»
Естественно, что формально любой человек может создать общественную организацию, объединяющую диаспору. «Но это не всем под силу, прежде всего это дорого, – поясняет Андрей Епифанцев. – Ведь общественные структуры почти не финансируются правительством. А любая организация требует капиталовложений. Я знаю, что САР лично финансируется его руководителем.
Кроме того, создавать общественную организацию крайне нелегко. Работая в ней, люди отрывают время от семьи, от своей постоянной работы, от отдыха. Я могу с уверенностью сказать, что те, кто создают подобные организации, – большие патриоты. Иначе бы они этим не занимались. Если же они патриоты, как могут быть они далеки от своего народа?»
Епифанцев призывает не забывать, что «приоритетная задача диаспоральных союзов – работать не с людьми, которые приехали сюда на заработки. Им нужно наладить связь с российским экспертным сообществом, СМИ, политиками для достижения общих интересов. Вполне закономерно, что возглавляют такие сообщества крупные бизнесмены. Они должны иметь вес в обществе. Только тогда работа организации будет ощутимой и действенной».
От религиозной общины к общественной организации
В какой вообще форме должны существовать диаспоры, что может объединять их, кроме общей крови? Раньше таким цементом служили религия и церковь. Но возможна ли сейчас такая форма диаспоры, когда общество становится все более светским? Может ли религиозная община стать центром притяжения для своего народа? Или же диаспоральным организациям следует способствовать лишь постепенной, но решительной ассимиляции в России и тогда уже работать от имени власти и правительства, став неотъемлемой частью политической системы?
«Россия – это единство в многообразии. Изначально она была имперским государством с множеством этнических, религиозных, культурных общин и автономий, тем более что географическое пространство это всегда позволяло, – говорит Валерий Коровин. – Другое дело государства-нации европейского образца, они ассимилируют всех, кто к ним приезжает. Да, у них есть различные религиозные и другие анклавы, но они образуются из-за огромного количества миграционных потоков, которые просто не успевают ассимилировать. Там форма диаспорального союза – нонсенс.
Для России же она не только допустима и нормальна, она исторически закономерна. Была бы Россия политической нацией, тогда бы всех ассимилировали, и не было бы никаких татар, грузин и прочих диаспоральных союзов. Но у нее своя история и свой путь».
«Я считаю, что нынешняя форма союза идеальная, чтобы помочь гражданам акклиматизироваться в этой стране, установить дружественные отношения с живущим здесь народом, – заявил Максим Шевченко. – Не берусь судить сразу обо всех, но могу точно сказать, что Союз армян России вкладывает огромный потенциал в развитие армяно-российской дружбы. Посмотрите на прекрасный армянский собор на Олимпийском проспекте, на многочисленные концерты, знакомящие нас с армянской культурой».
«Не думаю, что нужно уклоняться в религию, – полагает Андрей Епифанцев. – У всех к ней разное отношение. К тому же, религия и светская сторона жизни – не одно и то же. Общественные организации помогают гражданам обрести гармонию, живя здесь, в миру, а не в церкви.
Причем оптимальна форма не союза наций, а союза защиты каких-то наций. В противном случае их перестанут воспринимать как нейтральные, они сразу утратят свой авторитет. Потому что люди будут знать, что в любой конфликтной ситуации они встанут на сторону конкретного лица, а не того, кто прав».
Задача общественных организаций – помочь сохранить идентичность, живя в чужой стране, и при этом не отгораживаться от нее.
«Если диаспоральные общества позволяют замыкаться в себе, это не принесет пользы ни обществу, ни стране, в которой оно находится, – добавляет Андрей Епифанцев. – Например, в США в организациях русской диаспоры есть свои школы, магазины и т.д. Можно даже английский язык не учить. Но какой в этом смысл? Человек всегда будет чувствовать себя изолированным от своего государства. Да и государству это вряд ли выгодно. Ему нужно сплочение своего народа, а не деление на группки».