Первая информация о волнениях в Андижанской области Узбекистана поступила от киргизских пограничников, которые сообщили о перестрелках, взрывах и беспорядках и закрыли этот участок границы с соседним государством.
При худшем развитии события могут пойти по кашмирскому сценарию, как это происходит в Индии
При этом особое внимание к Андижану со стороны наблюдателей было приковано не зря. Именно там в 2005 году произошел исламистский бунт, в ходе которого радикалами была захвачена тюрьма (они освободили две тысячи заключенных) и ряд правительственных зданий. В результате в город были введены войска, тысячи людей бежали в соседнюю Киргизию, а жертвами противостояния стали около 200 человек.
На этот раз информация с места событий поступала крайне скупая и противоречивая. Узбекские власти признали лишь тот факт, что в ночь с 25-го на 26 мая два или три бандита «с использованием взрывного устройства» напали на блок-пост милиции при въезде в город Ханабад. После чего нападавшие были обращены в бегство, а ранения получили лишь один милиционер и один преступник.
Кроме того, прокуратура признала, что во вторник днем в Андижане смертник совершил самоподрыв, в результате которого погиб один милиционер и несколько граждан получили ранения. Причем узбекские правоохранительные органы сообщали, что, по предварительным данным, боевики прибыли в Андижан из Киргизии, что Бишкек предсказуемо опроверг.
#{help=291232}Между тем многочисленные центрально-азиатские СМИ со ссылкой на источники в правоохранительных органах Ташкента и свидетельства очевидцев сообщили, что на самом деле в Ханабаде около 20 хорошо вооруженных человек атаковали здание, в котором находится ОВД, а также местное отделение службы национальной безопасности Узбекистана. В город была введена тяжелая техника, нападение удалось отбить, а в ходе столкновений погибло, по разным данным, от 5 до 16 человек.
В то же время источник в правоохранительных органах Ташкента сообщил «Интерфаксу», что в терактах в Андижанской области подозревают боевиков «Исламского движения Узбекистана», организованного в середине 1990-х годов представителями религиозных движений, запрещенных узбекскими властями. С другой стороны, ответственность за произошедшее взяла еще одна радикальная организация – «Исламский джихад», назвавшая в своем заявлении теракты местью «за убийства невинных мусульман».
По мнению ведущего эксперта Центра политической конъюнктуры Максима Минаева, все эти организации так или иначе связаны с движением «Талибан*».
«По разным оценкам, численность узбеков в составе афганского «Талибана*» составляет до 20 тыс. человек. Ряд узбекских движений сохранили самостоятельность и действуют в формальной координации с талибами. Очевидно, что рано или поздно влиятельные главы этих движений были заинтересованы перенести свою активность на историческую родину и попытаться взять власть в свои руки», – отметил в беседе с корреспондентом газеты ВЗГЛЯД эксперт.
При этом он довольно пессимистично смотрит на дальнейшее развитие событий, поскольку «высокая численность узбеков в «Талибане» может спровоцировать открытую партизанскую войну, с которой властям будет трудно справиться».
«При худшем развитии ситуации в Узбекистане события могут пойти по кашмирскому сценарию, как это происходит на границе между Индией и Пакистаном. Не думаю, что узбекские войска смогут с ними адекватно совладать, потому что фактор границы будет способствовать прямому проникновению в страну узбеков и других этнических групп, которые входят в число ведущих афганских группировок», – прогнозирует Минаев.
В свою очередь, генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин отметил, что дополнительным фактором усиления активности талибов в Узбекистане стало увеличение давления на них со стороны США в Афганистане и Пакистане, где дислоцируются эти группировки.
«Натиск США на «Талибан» привел ситуацию в центрально-азиатском регионе в состояние крайней нестабильности. Физические перемещения талибов разрушили ту хрупкую систему сдержек и противовесов, которая существовала в регионе», – сказал Мухин в интервью газете ВЗГЛЯД.
«Все это вызывает у них сильные опасения. В случае разгрома афганского «Талибана» им придется прятаться или организовывать отдельные очаги сопротивления. Как альтернативный вариант, это возращение на территорию своей страны, что сейчас, возможно, и получило отображение в Узбекистане», – согласился с этим мнением Максим Минаев.
Кроме того, Мухин обращает внимание на геополитические ориентиры Ташкента, о которых стоит задуматься в связи с последними андижанскими событиями. По его словам, нынешнему руководству республики необходимо внимательнее отнестись к своему членству в Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), а также других пророссийских организациях.
Действительно, еще с конца 2008 года, когда Узбекистан вышел из ЕврАзЭС, назвав организацию не очень действенной, в его внешней политике наметился крен в сторону расширения сотрудничества с США и с Западом в целом. А в середине апреля Узбекистан отказался участвовать во встрече глав МИД ОДКБ, чем лишний раз подогрел давние слухи о намерении республики покинуть и этот блок.
«Как это ни парадоксально, происходящие события на руку сторонникам укрепления безопасности под эгидой России на территории бывшего советского пространства. Москва должна использовать это в своих интересах», – подчеркнул эксперт.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ