Россия за прошлый век пережила немало трагедий, унесших жизни десятков миллионов человек. В прошлом году исполнилось 70 лет «Большому террору» 1937–1938 годов. В грядущем году россиян ждет еще одна горькая дата – 80-летие кровавого 1929 года, года «Великого перелома».
«Я начал слышать слова»
В соответствии с указанием ЦБ процедура раскрытия реальной стоимости кредита становится обязательной для всех банков
Почитая память о тяжелом прошлом предыдущих поколений, общественники и правозащитники, писатели и политики решили создать Мемориально-музейный комплекс памяти жертв репрессий. О том, почему же об этом заговорили только в 2008-м году, о сути идеи журналисты узнали в среду от зачинателей этого процесса во главе с Михаилом Горбачевым.
«Несколько слов хочу сказать, – с трогательной интонацией в голосе сказал экс-президент СССР. – Мы уже на протяжении прошлого года и нынешнего года много чего делали с точки зрения обсуждения, встреч, предложений на будущее в связи с 70-летием Большого Террора».
По словам Горбачева, приближение горькой даты «всколыхнуло всех», а потому в сознании общественников окончательно укоренилась идея о создании мемориального комплекса.
«Мы уже представляли обращение к гражданам России о необходимости создания Мемориально-музейного комплекса памяти жертв репрессий. Это крутая постановка, очень серьезная постановка, – оценил ситуацию Михаил Сергеевич. – Я думаю, мы переходим совсем в другую фазу. Но это – самое минимальное, что мы должны сделать после того, что мы почувствовали в связи с тяжелой годовщиной».
О деталях памятного проекта Горбачев говорить не пожелал. Скорее всего, потому что до его воплощения в жизнь еще очень много дел и времени. А вот о том, как он лично относится к печальному историческому опыту бывшего Советского Союза, рассказывал охотно.
«Это было большое горе для нашей страны. Это затрагивает почти все семьи России», – заметил Михаил Сергеевич. Он напомнил, что в конце сороковых, по имеющимся данным, погибло от 10 до 12 миллионов человек. «Я поражен цифрами. Это, как правило, цвет страны, нации», – со скорбью заметил экс-президент.
«Я начал слышать слова… – сказал Горбачев и после некоторой паузы продолжил, – Достойные. О памяти в связи с гибелью миллионов невинных людей». По его словам, в стране уже многое сделано в память павших во время Великой Отечественной войны. Тогда как те, кто пострадал от сталинских репрессий, до сих пор не получили должных почестей.
«Даже реабилитацию еще не закончили, продлевали ее несколько раз. Это все говорит о том, что у нас в стране многое неблагополучно. И демократия нуждается в защите, в поддержке, в наращивании, в укоренении институтов», – заявил автор Перестройки.
«Я видел дела в натуре»
Стоит заметить, что Россия в уважении к жертвам репрессий, по мнению Горбачева, выглядит, по сравнению с другими странами, не очень презентабельно. «Если нас сравнивать с Казахстаном, что там сделали на уровне государства, то нам, конечно, до этого далеко. Вот это, конечно, странно. Там ведь есть памятник, посвященный воинам павшим, и есть очень значимый мемориал и музей, посвященный жертвам политических репрессий. Причем, в центре столицы новой», – привел аргументы Михаил Сергеевич.
Еще раз вспоминая о кровавых советских годах, экс-президент СССР неожиданно заметил: «Вы знаете, я видел дела в натуре». По словам Горбачева, в бытность генсеком ЦК КПСС, ему на глаза попадались документы и доклады, подготовленные для Сталина.
«Мы стоим на той позиции, что нам надо тоже делать так же, как в Казахстане, мне кажется. Да и сейчас общество к этому готово. Хотя не все, не будем переоценивать. Есть еще такие, которые на Первом государственном канале сказали, что Сталин – выдающийся менеджер», – заметил Горбачев, однако называть имена тех, кто уважает Сталина, не стал.
Тем не менее, Горбачев, учитывая, что в стране – плюрализм мнений, уверен, что светлое будущее наступит, а кровавое прошлое не вернется никогда. «Беспамятство надо преодолевать. Демократию надо укреплять. Будем так действовать и все - совсем справимся. Ресурсы есть – интеллектуальные, природные. Народу маловато у нас теперь, но, тем не менее, мы сможем все преодолеть», - выразил исторический оптимизм Горбачев.
«Стыдно перед памятью»
При всем желании, чтить память жертв репрессий у общественников не достает некоторых существенных компонентов для окончательного овеществления проекта. К примеру, ощутимо не хватает финансовых средств. Впрочем, по мнению Горбачева, деньги – не такая уж и проблема. «Если каждый скинется по 100 рублей, то это будет уже что-то. А для предпринимателя и 100 тысяч рублей – небольшие деньги», – подсчитал Михаил Сергеевич.
Есть проблемы и с местом будущего мемориального комплекса. Предполагается, что для мемориала и музея будет выделена обширная территория. Однако вопрос о том, где именно и насколько большая, еще не решен. Но и здесь у Горбачева есть предложение. «У нас есть «Бутырка». Как тюрьма, она уже негодная, а вот как музей – это самое подходящее. Никто уже не перепутает – Бутырка», – сказал бывший генсек.
По замыслу идеологов проекта, в честь жертв политических репрессий будет изготовлен огромный памятник. Отливать его будут за границей – в Соединенных Штатах Америки, где проживает скульптор Дмитрий Муратов*, который и намерен за 18 месяцев внести свою художественную лепту в сохранение памяти о гибели безвинных людей.
Хотя памятник пока существует только в виде макета, однако уже получил название «Реквием» – одноименное с поэмой Анны Ахматовой.
Горбачев похоронит Ленина
Экс-президент СССР Михаил Горбачев (фото: Дмитрий Коротаев/ВЗГЛЯД) |
Рассказав о проекте Мемориально-музейного комплекса, участники пресс-конференции изъявили готовность отвечать на вопросы представителей СМИ. При этом модератор пресс-конференции явно предпочитал заграничных гостей, но и тем особенно ничего выяснить не удалось: участникам мероприятия, как выяснилось, есть о чем поговорить и поспорить между собой.
Самым интересным из ответов Горбачева на журналистские вопросы оказалось его мнение о будущем Мавзолея Ленина и кремлевского некрополя. «Вот сейчас не надо заниматься гробокопательством, – уверен Горбачев. – Но обязательно мы придем к тому, чтобы Мавзолей потерял свое значение. Или захороним Ильича, как хотели члены семьи, в земле. Это касается и всех остальных, которые там». «Когда это придет? Жизнь покажет», – несколько неопределенно предположил лауреат Нобелевской премии мира.
Кстати, бывшие товарищи по компартии требуют у Горбачева премию отобрать – как сообщает «Интерфакс», общественная организация «Коммунисты Петербурга и Ленинградской области» заявила, что намерена потребовать от Нобелевского комитета лишить Михаила Горбачева Нобелевской премии мира, присужденной ему в 1990 году, поскольку она была присуждена ему «ошибочно». В числе прочего, ленинградские коммунисты обвиняют своего бывшего генсека в «призывах к вандализму в отношении ансамбля на Красной площади».
Оппоненты идее перезахоронения основателя компартии и советского государства нашлись и на пресс-конференции. Уверенность Михаила Сергеевича в судьбе прикремлевского мемориала возмутила бывшего зампреда Совмина СССР Андрея Воронина, до тех пор тихо сидевшего в конференц-зале.
«Зачем? Зачем это нужно? – обеспокоенно поинтересовался он у Горбачева и обратился с речью к залу. – Я никак не могу понять! Его (Ленина – Ред.) хоронил весь народ. Что за бред такой вдруг? Когда страна расколота, разорвана на части, поднимать такой вопрос – вопрос перезахоронения!».
Далее между двумя видными деятелями советского государства состоялся примечательный диалог:
– Там лежат те, кто стоял у истоков моего государства, вашего государства! – патетически воскликнул Воронин.
– Например?! – поинтересовался Горбачев.
– Там лежат Дзержинский, Калинин… – Воронин начал было перечислять советское начальство, но был остановлен Горбачевым.
– И на этом кончим! – Михаил Сергеевич попытался приостановить исторический экскурс, добавив – Там еще Сталин был, и все!
– Сталин там лежит, и я ничего не могу с этим поделать! – согласился Воронин, но свою мысль все же закончил. – А вот туда, где лежит Столыпин, вы хотите тоже пойти и перезахоронить? В Петропавловской крепости лежат и хорошие, и плохие. Неужели их тоже надо перезахоронить?
– Андрей Иванович – очень эрудированный человек. Он уважаемый человек. Но я все равно уверен, что такое время придет, – поставил Горбачев точку в споре, подкрепив ее для достоверности историей из своего опыта.
«Вы знаете, вот сидим мы в июне 1989 года с Колем в Бонне и говорим, что объединение Германии – это дело поколений нового века. Через четыре месяца пала Берлинская стена», – заключил Михаил Сергеевич.
Пример Казахстана, на который ссылался Горбачев, взволновал представителей другой бывшей советской республики. «Почему же Вы не вспомнили Украину? Ведь там действует целая государственная программа», – обиженно спросил украинский журналист.
«Я знаю, что делается на Украине. Я просто не упомянул. А что Вы так болезненно на это реагируете?» – поинтересовался в ответ Михаил Сергеевич. Украинский журналист объяснил, что хотел узнать мнение Горбачева о Голодоморе.
«Голодомор был не только на Украине, но и на юге России, – напомнил уроженец Ставрополья Горбачев, приведя пример из собственного прошлого. – В моем родном селе Привольном 40 процентов населения вымерло».
Причинами Голодомора, как считает Горбачев, были засуха и коллективизация. «Засуха, прежде всего. На следующий год при тех же последствиях коллективизации урожай был хороший», – рассудил экс-президент СССР к разочарованию украинского корреспондента (по бытующей на Украине официальной версии, Голодомор был актом геноцида украинского народа)…
В заключение встречи Михаил Сергеевич еще раз выразил уверенность в том, что идея мемориала жертвам репрессий будет воплощена в жизнь. Он надеется, что ее поддержат и руководители российского государства. «Я с Медведевым еще лично не встречался – только поздравил во время инаугурации. Но я знаю его характер. И думаю, у нас есть шансы спокойно, серьезно идти к общему согласию», – полагает Горбачев.
Что же касается общественной поддержки, то это задача более сложная. «Мы только двигаем эту идею в область массового сознания, раскрываем ее суть, а дальше уже как пойдет. Но это большая работа. Чтобы привести все в жизнь – года три-четыре потребуется», – со сдержанным оптимизмом заключил первый и последний президент Советского Союза.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом