Никакого «движения чайлдфри» не существует. Для того, чтобы не хотеть детей, не надо сбиваться в группы. Даже наоборот, удобнее не иметь детей в одиночку.
Анна Долгарева рассказала о потоке негатива, с которым сталкивается женщина, открыто не желающая иметь детей. И это правда. Как и то, что с хейтом сталкиваются и женщины, желающие иметь детей. «Плодить нищету», «слишком рано», «слишком поздно», «иди на аборт», «я устал, я ухожу», «надо было смотреть, от кого рожаешь», «сама решила рожать, сама и обеспечивай» и прочий гогот про «яжемать» – это все традиционный фольклор. Но это все частное проявление мизогинии, гораздо серьезнее, когда за вопросы репродуктивности берутся карающие органы.
В какой-нибудь параллельной жизни я бы хотела быть креативным продюсером нашей Госдумы, повышая ставки эксцентричности ее законов. Выдумать химеру, бороться с химерой, победить химеру. Главное, чтобы реальные люди не пострадали.
Кто вам вообще сказал, что женщины не рожают? Оглянитесь. Много у вас знакомых бездетных женщин? Вот чтобы по классике: за 40, замужем, оба репродуктивно здоровы, но без детей? У меня ни одной. Напротив, даже не выйдя замуж после условных 30-35 женщины стремятся родить хотя бы одного ребенка. То самое социально осуждаемое, но демографически приветствуемое «ребенок для себя».
В последние непростые годы ковида и СВО в моем ближнем кругу родили больше половины пар, а это женщины и мужчины за 40. И у многих это не первые и не вторые дети.
В моем доме нет ни одной семьи репродуктивного возраста без несовершеннолетних детей. Разве что некоторое количество уже выросших и съехавших от родителей студентов. К возрастным соседям приезжают маленькие внуки. Соседка, вырастив своих детей, усыновила еще одного мальчика.
В классе у старшего сына почти нет детей, не имеющих братьев или сестер. В детсадовской группе у младшего буквально все родители – не первоходы. Так подобралось, что все мы в этот сад приводим вторых, третьих, а кто-то и четвертых детей.
Более того, многие женщины рожали бы больше, если бы государство эффективно решило проблему побочки «серийной моногамии», а то долг по алиментам от отцов-молодцов превышает 150 млрд рублей.
Нельзя, конечно, сказать, что депутаты обходят тему алиментщиков стороной. На днях Госдума в первом чтении запретила должникам по алиментам делать ставки на тотализаторе. Можно еще запретить им ходить в кино и обедать в ресторанах, наверняка у законодателей есть еще масса идей, как в анекдоте.
Я рожала своих детей осознанно и по невероятно сильному желанию, у меня замечательные и вполне себе воспитанные дети. Но иногда, находясь с ними в общественном пространстве, я опасаюсь штрафа за пропаганду чайлдфри. Потому что девушка лет в 20, пришедшая в тот же ресторан с книжкой или бойфрендом, не захочет поменяться со мной местами и отлавливать убегающих детей, развлекать, отвлекать, вытирать, кормить, мирить и тратить-тратить-тратить деньги.
Поверьте, главная пропаганда чайлдфри происходит на рейсах на семейные курорты и в отелях «все включено». Добавьте сюда информацию о долге алиментщиков и получите детофобию.
Дети – это невероятно сложно и тяжело, даже если у тебя под рукой посудомойка-стиралка-пылесос-подгузники, даже при помощи мужа, няни и бабушек с дедушками. Это действительно отказ от старой жизни для большинства женщин. Конечно, как и в любой сфере, среди матерей есть золотые медалисты, способные с тремя детьми построить фантастическую карьеру, полный дом и теплую семью. Но, как и в любой другой сфере, минимальный процент этих медалистов только подчеркивает подавляющее количество тех, кто выбирает между детьми и профессиональной самореализацией.
К счастью, рождаемость стимулируется не юриспруденцией, а биологией. Гормоны – лучший помощник государства. Если уж говорить о личном, то во время первых родов я свою степень боли определяла как 11 из 10. При этом через минуту после того, как мне на грудь положили моего малыша, я испытала такой прилив окситоцина, что захотела еще одного ребенка. Вот прямо так, сразу. Еще несколько минут назад я внутренне орала, что больше никогда, но гормональная волна мгновенно все поправила.
Женщины рожают, и не их вина, что 30 лет назад страна жила в упоительные годы свободы, когда рожать было страшно и голодно. Мы провалились в эту яму тогда, когда не родились женщины и мужчины, ставшие бы сегодня родителями. Поэтому государство вынуждено просить об одолжении тех, кто все же родился.
Чтобы восполнить достижения девяностых, сегодня девушек призывают рожать раньше и больше привычной социальной нормы. И в большинстве своем государство вполне себе соблюдает правила игры, прося именно об одолжении, придумывая стимулирующие меры, выплаты, дополнительные баллы к поступлению в вузы и для начисления будущей пенсии.
Только вот экзотическая демографическая борьба законодателей вызывает некоторую оторопь. Как и участие в демонизации чайлдфри священников. Когда председатель патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства РПЦ Федор Лукьянов называет сознательную бездетность «человеконенавистнической идеологией», невольно хочется узнать, как же быть с монашеством? Как раз монашество и есть главный ответ на все претензии к чайлдфри. У всех свое служение и своя задача.
Продуктивнее всего помогать тем, кто хочет рожать, но испытывает какие-либо трудности (а их неисчислимо больше), чем кошмарить тех немногих, кто не хочет.