Конец света – это главная категория любой традиционалистской эсхатологии, в первую очередь христианской эсхатологии, основанной на том, что человек, целью которого является спасение души, должен жить в страхе Божьем, стремиться прожить жизнь праведную, чтобы в итоге оказаться одесную Отца. Исходя из этого жизнь – это испытание, которое человек должен пройти для того, чтобы оказаться в раю, или же сделать другой выбор – погубить душу и оказаться в аду.
Конец света для человека традиции – это вещь обыденная. С ним ничего не заканчивается
Однако момент окончания земной жизни неизвестен, посему человек должен готовиться к этому повседневно, каждую секунду – вести праведный образ жизни. Ожидание конца – индивидуальное или всеобщее – заставляет человека не расслабляться. Человечество в целом, как явление, должно жить в ожидании этого конца, чтобы в любой момент, когда бы конец ни наступил, быть готовым к спасению. Так утверждает традиция.
Конец для всех разный
Современный десакрализованный мир, который в эпоху модерна очистился от традиции, поставил под сомнение все традиционалистские концепты. Для него конец света является не чем иным, как окончанием мира материального, процесса материально-технического развития, в котором современное человечество и проживает. Соответственно, для современного человека конец света – это когда он умер. Или когда смыло какой-нибудь континент. Или произошёл ядерный катаклизм. Дальше – ничего. То есть сугубо материалистическое представление, в отличие от любой традиции, конец света отождествляет с концом всего.
Однако следует понимать, что носителями традиционных мировоззрений являются и христиане, и буддисты, и мусульмане. А это уже есть большая часть человечества. И лишь современный мир модерна отрицает все традиционалистские подходы. Поэтому возникает когнитивный диссонанс между миром материи, который видит конец света как сугубое окончание материального мира, и миром традиции, который видит конец света как рождение нового цикла, нового Эона, как смерть старого человечества и рождение нового. Потому как большинство традиционалистских мировоззрений основано на цикличности, на постоянной повторяемости – рождение, расцвет, постепенное угасание и закат. Конец одного цикла означает рождение нового. Поэтому конец света для человека традиции – это вещь обыденная. С ним ничего не заканчивается. Таким образом, конец света – это то, что неизбежно, что ожидаемо, но что приводит к разным результатам: для одних – к окончанию всего, для других – к рождению нового человечества.
Конечно, если исходить из эгоистических соображений, то для нынешнего человечества даже рождение нового мира ни к чему хорошему не приведет. Ибо существование современного человечества как раз закончится. Зато для традиционалиста, который мыслит абсолютными категориями, это надежда на то, что возникнет новый идеальный мир, новый толчок, новый Золотой век, в разных традициях определённый по-разному. А дальше опять расцвет и постепенное угасание. Конец света – лишь одна из точек этой цикличности.
Относительно периода, в котором проживает нынешнее человечество, многие традиции сходятся. Конечно, разные традиции определяют разные циклы существования человечества, мира, но все они сходятся в том, что сейчас мы находимся в точке конца: в индуизме это железный век – Кали-Юга, конец последнего отрезка длительностью в шесть тысяч лет. В Евангелии сказано о том, что конец наступит в тот момент, когда мир приблизится к точке максимального вырождения, деградации, порока, разложения и погрязнет в материальном комфорте и десакрализации. Это и есть основные признаки конца, которые мы сегодня наблюдаем воочию с точки зрения разных традиций.
Лишь сторонники культа Нью-Эйдж, которые провозглашают поступательное, планомерное развитие человечества, считая, что человеческий мир постоянно развивается, совершенствуется и прогрессирует, с оптимизмом смотрят на нынешнюю эпоху.
Конечно, будет конец света или не будет, во многом это относится к категории веры: как человек верит, так он себя и настраивает. Но для традиционалистов – а их большинство на планете, одних только индуистов более миллиарда, буддистов с конфуцианцами около двух миллиардов, это уже половина человечества, а ещё есть христиане, мусульмане – для всех для них, конечно, никакого оптимизма нынешнее положение дел не вызывает. Все они крайне скептически смотрят на современную ситуацию, и для них конец света – это очевидная вещь, неизбежная. Традиционалисты спокойно относятся к концу – как своей личной жизни, так и человечества в целом. Для материалистов же это абсолютная катастрофа, ситуация ничто.
Таким образом, ожидание конца, и конца света в том числе, – это естественное состояние. Оно делает человека менее самоуверенным, более скромным, собранным, более внимательным к себе и окружающим. Это ожидание заставляет как минимум задуматься. А если человек не традиционалист, а обычное материальное существо, то хотя бы философски взглянуть на свое бытие, на бытие окружающего мира, на секунду остановиться, подумать – зачем я живу, зачем я был создан? Ведь вопрос о смысле жизни – далеко не праздный, и современный мир – мир модерна, всё более отрицая сакральность и традицию как таковую и выстроившись на отрицании традиции, вместе с этим младенцем выплеснул и смысл бытия. Чем больше мы говорим о конце света, задумываемся о конце света, тем более философски и более осмысленно мы подходим к своему бытию, к своему существованию в целом. А это даёт шанс на то, что человечество все-таки как-то встряхнется, придёт в чувство. Задумается о вечном. О традиции, в конце концов.
Календарь майя: конец в отдельно взятой стране
Надо понимать, что календарь майя, на который ссылаются популяризаторы «конца света», – это древний сакральный символ, который возник три тысячи лет до н.э. – разные источники по-разному определяют эту дату. Сами майя жили в волшебном, сакрализованном мире, и их традиция также была основана на цикличности. Именно поэтому календарь выглядит в виде циклического круга. Это как раз и есть символ круговращения бытия, жизни, солнца, смены времен года, часов суток и т.д. – сакральный круг. Майя видели мир именно в этой парадигме – рождения, расцвета, постепенного увядания и окончания, поэтому для них конец света, окончание какого-то цикла, периода и начало нового – это естественное явление.
Здесь надо задуматься над тем, кто является преемником цивилизации древних майя? Ведь любым сакральным племенам свойственно такое явление, как этноцентричность, т.е. помещение своего племени, самих себя в центр мира, в центр бытия. Это в принципе свойственно любой традиции, любому традиционному народу, общине. Будь то маленький этнос, большой народ или даже империя – все они помещают себя в центр бытия, считая, что именно они находятся в основе, а всё остальное есть лишь некое косвенное вращение вокруг этого этноса либо империи. Такая империя есть и сегодня...
Современный мир стал дробным, коллективная субъектность исчезла. Её заменила субъектность атомизированная. В центре современного мира лежит индивид – гражданин, горожанин, отдельная фигура, особь и, соответственно, уже она, а не какой-то коллективный субъект, помещает себя в центр мира. Этноцентризм транспонируется на всё более мелкие сообщества и в конце концов переходит на индивидуумы, на отдельного человека, который и заявляет: теперь Я в центре мира. «Человек есть мера всех вещей» – эта форма стала сутью постулирования модерна. Современный человек мыслит весь мир через себя. Соответственно, для него конец света – это конец его личной жизни. Жизнь закончилась – значит, всё закончилось. Тем более если он не традиционалист, а простой обыватель, «светское быдло», видящее физическое окончание своего существования как конец всего. Традиционалист мыслит более масштабно. Он понимает, что он есть только частичка общей традиции, и синхронно действует со всеми, кто к этой традиции принадлежит.
Майя, как и всякий народ, безусловно, помещали себя в центр бытия. И для них окончание мира или конец света означало окончание цикла существования самих майя – либо их потомков, либо цивилизации той территории, того пространства, на котором они проживали – и начало нового цикла.
Дата окончания календаря майя вполне может, например, означать окончание американской цивилизации
Давайте не будем забывать, что майя жили в Америке. И, конечно, нельзя отрицать такую гипотезу, что окончание календаря майя, который возник именно на американском континенте, у того народа, который там проживал, может совпадать с окончанием существования сегодняшней цивилизации американского континента. Дата окончания календаря майя вполне может, например, означать окончание американской цивилизации или американского государства, исчезновение американского континента, всего, что на нём находится, и последующий старт нового цикла для Америки.
Не секрет, что нынешнее американское государство, и вообще американская цивилизация, осуществившая геноцид племён и народностей, населявших североамериканский континент, пройдя через этот круг, через отрицание традиции, сакральности, выстроилось на возвышении порока, разложения и возвеличивании материального комфорта. Материя лежит в центре их существования. Эта цивилизация окончательно поместила человека в центр бытия, сделала из него абсолютную меру, даже двинулась дальше – сделала шаг в сторону постчеловека – создания клонов, мутантов, киборгов, трансформации материальной составляющей человека, полностью вычеркнув любую сакральность, любую традицию, любую духовную составляющую.
С точки зрения любой традиции такое состояние дел и есть чёткий, ясный и абсолютно законченный признак приближающегося конца. Это и есть конец: сакрального, цельного человека больше нет, есть его суррогат. Американская цивилизация и, в первую очередь, американская нация, с точки зрения любой традиции, приблизилась к концу. Она выродилась максимально возможным образом, как считают традиционалисты, достигла предела вырождения. И это является отправной точкой начала конца, заката, полного уничтожения. А так как американцы – материалисты, они верят только в материю, значит, именно материального уничтожения их же самих. А затем – рождение нового американского мира либо цивилизации, либо просто земля отдохнет от вакханалии людей, её населявших, либо же возрождение новых традиционных племен, последователей тех же майя, потомков, которые восстановят сакральную традиционалистскую социальную жизнь на североамериканском континенте. Они же и восстановят календарь, начнут отсчёт заново, сначала. Всё это вполне укладывается в традиционалистский концепт и в то, что мы видим в календаре майя.
Всё это может означать, что конец света в 2012 году может начаться только на американском континенте. Календарь майя может провозглашать наступление конца света для отдельно взятого континента, на котором они и существовали, на котором и был постулирован этот календарь. Для североамериканских Соединенных Штатов в этом случае конец наступит досрочно, в первую очередь. Сначала там, но потом он двинется куда-нибудь на южноамериканский континент, в Европу, начнётся экспорт «конца света». Откуда следует, что конец света – это какое-то сиюминутное явление, которое вдруг возникает из ниоткуда и происходит молниеносно? Сотворение мира тоже описано в любых писаниях, например в Ветхом Завете, как поэтапное, небыстрое событие. Сначала Бог создал небо, потом землю, тварей, а не то что раз – и мир готов. Сколько это сотворение проходило – семь дней, семь столетий, тысячелетий или семь миллионов лет? Многие научные исследования, как мы знаем, подтверждают, что этот период растянулся от нескольких тысячелетий до нескольких миллионов или даже миллиардов лет.
Так же и конец света – он может быть протяженным. Особенно если мы говорим о конце мира, т.е. исключительно в его материальном представлении. Поэтому не исключено, что 21 декабря 2012 года будет дан некий старт этому процессу, который начнется в той точке, где майя создали свой календарь, в той точке, где он, собственно, и закончится. Там начнётся завершающая фаза конца света, окончательное крушение цивилизаций, которое стартует в Америке – на родине майя.
Русская империя как средство спасения
Если верить разным источникам, то известный британский экономист, советник Ф.Д. Рузвельта Джон Кейнс предлагал Рузвельту купить у России Сибирь. Чтобы переждать там... конец света. Почему именно Сибирь выступает как некий ковчег спасения? Не потому ли, что Сибирь менее всего испорчена жизнедеятельностью человека. Она менее всего подвержена насилию со стороны человека, его материалистических индустриальных порывов. Она лежит в центре России, которая сама по себе является центром православной цивилизации, наследницей Византийской империи, которая, в свою очередь, стала наследницей Первого Рима ещё до раскола христианской церкви на западную и восточную, Рима до впадения в католическую ересь.
Все эти факторы, накладываясь друг на друга, наводят на мысль, что именно через Сибирь, а шире – через Россию, а шире – через православную цивилизацию лишь и будет возможно спасение. Ведь русским вообще свойственна идея коллективного спасения, которая основана на том, что русская цивилизация должна построить православную империю, которая будет предшествовать концу света. Которая за счёт истовости, веры и богоугодности отдельных людей, живущих в этой империи, за счёт их святости спасёт всех остальных. Всех, кто примкнёт к ней, кто будет жить в этой империи. Это даже не обязательно христиане, и тем более не только православные, но и мусульмане, буддисты и просто совсем не верующие люди, «последние люди», как говорил Ницше. Проживая в этой империи, они коллективно спасутся за счёт единиц, «остатка верных». Эта последняя империя как раз и предвосхитит второе пришествие Христа, которое, в свою очередь, предвосхищает конец света как таковой в христианском понимании, рождение нового мира, нового человечества – такова русская эсхатологическая имперская мифология.
Этот ковчег коллективного спасения будет создан на основе тех социальных моделей, тех верований, толкований, представлений, которые будут свойственны остатку верных, лучшим людям, сохранившим сакральность и традицию, пронесшим её через все века гонений, вырождения, разложения и сохранившим до самого конца тем самым возможность спасения не только для себя, для всех. Создав эту великую империю конца, эти люди дадут шанс на спасение всему множеству народов и людей, входящих в эту империю, чем, собственно, предвосхитят второе пришествие и рождение нового, светлого, обновленного мира, Золотого века, новой эры золотой зари.
Понятно, что конец света, предвосхищающий рождение нового мира, всё равно будет связан с окончанием существования нынешнего человечества. Другой вопрос – в каком состоянии мы будем находиться в момент конца? Если человек будет продолжать пребывать в пороке, разврате и разложении, тогда никакого шанса на спасение у него нет. Шанс есть, если он будет проживать в Великой империи конца и за счёт святости «остатка верных» спасётся, хотя всё это не догматический взгляд. Скорее, некое русское мировосприятие конца, русская вера. В неё привносится, помимо писания и собственно священных текстов, ещё некое русское мироощущение.
Русский – это всечеловек, как говорил Достоевский, который не хочет спасаться в одиночку, но хочет спасти всех. У русского человека настолько широкая душа, русский настолько свят и сакрален как явление – не каждый конкретный человек, а в целом народ – что этой сакральности и святости хватит не только для спасения себя, русских как таковых, но и всех, кто с нами солидаризуется в самом конце. Такой идеализированный русский обнимет всех, все народы евразийского континента, создав континентальную империю, объединив их всех в этой империи, спасется сам и спасёт других. Шанс на спасение получат даже последние негодяи, творившие чёрти что в своей жизни. Русская империя – это их последнее прибежище, русской святости хватит на всех.
Специально для газеты ВЗГЛЯД