Первое в России подземное хранилище нефти, расположенное в Красноярском крае, готово к опытной эксплуатации, заявила глава управления геологии нефти и газа, подземных вод и сооружений Роснедр Нина Ерофеева. Проект нефтехранилища Роснедра одобрили в сентябре 2023 года. Это необычная для России история, так как у нас никогда не строили нефтехранилищ.
«Никогда в Российской Федерации не было нефтехранилищ. Всегда нефть в трубу поставлялась. С учетом последних событий и с учетом отсутствия инфраструктуры в арктической зоне в ряде регионов понадобилось создать нефтехранилище. Соответственно, нефть будет размещаться в этих нефтехранилищах, чтобы не сжигать ее в период опытно-промышленных работ», – объяснила Ерофеева.
О создании в России подземных хранилищ нефтяного резерва заговорили в 2020 году после того, как пандемия привела к резкому падению спроса и цен на нефть. Цены на нефть сначала упали до 30 долларов за баррель, а в апреле того года произошло уникальное историческое событие на нефтяном рынке – черное золото стало стоить минус 40 долларов за баррель. Баррели настолько оказались никому не нужны, что не покупатели, а продавцы должны были доплачивать покупателю, чтобы тот согласился забрать эту нефть. Мировые хранилища оказались переполнены, топливо было просто некуда девать.
Новый виток дискуссии на эту тему возник в марте 2022 года, когда США ввели запрет на покупку российских энергоресурсов, в том числе нефти. Европейцы на тот момент еще не ввели свое эмбарго, но европейские компании опасались покупать российскую нефть. В итоге спрос на нашу нефть резко обвалился. Постепенно Россия перенаправила нефтяные поток в Азию, но на согласование условий поставок и логистики ушло несколько месяцев, в течение которых экспорт российской нефти просел – и пришлось сократить добычу.
Тогда сторонники строительства нефтехранилищ аргументировали, что если бы у России были нефтяные хранилища, то сокращать добычу не пришлось бы.
Ранее эксперты Российского газового общества (РГО) заявляли, что оптимальный объем резерва мог бы составить 10-20% от годовой добычи нефти. Это составляет около 55-100 млн тонн при расчете по показателю добычи нефти в 2019 году. По их оценкам, на создание таких хранилищ с нуля требуется 10-12 лет, но если делать это на базе истощенных месторождений, то можно уложиться в срок 3-5 лет.
Почему в России никогда не было системы резервных хранилищ нефти, как, например, в США? «Традиционно хранилища нефти строят страны-импортеры, потому что им нужен резервный запас нефти на случай прекращения внешних поставок, чтобы обеспечить себя топливом пока устраняется проблема. В странах-экспортерах роль системного хранения нефти играют сами месторождения», – говорит Игорь Юшков, эксперт Финансового университета при правительстве РФ и Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ).
Зачем России складировать нефть в резервы, если у нее она есть прямо в земле и нет никакой зависимости от внешних поставщиков? Если надо больше топлива, достаточно просто нарастить добычу.
Что касается первого подземного хранилища нефти в Красноярском крае, то изначально речь шла о том, что это проект для оперативного хранения нефти, а не стратегического. И подобные хранилища – нормальная практика. В России есть системы хранения нефти, но временного – для решения не стратегических, а оперативных задач. Они расположены на нефтеперерабатывающих заводах (НПЗ), в портах и вдоль нефтепроводов.
«При НПЗ всегда есть определенный запас резервных объемов нефти на случай, если прекратится поставка по каким-то причинам. Для НПЗ важно работать непрерывно, не прерывать технологический процесс, потому что это объект очень точной тонкой настройки. В идеале у завода должна быть всегда одинаковая загрузка», – объясняет Юшков.
В морских портах также имеются хранилища для балансировки отгрузки. Например, если начался шторм, и танкер не может загружать нефть, или остановился нефтепровод, или добыча нефти, поступающей по этой трубе в порт, добавляет эксперт. Вдоль нефтепроводов тоже есть емкости для временного хранения нефти на случай ремонтов и прочего.
США создали систему стратегического резерва нефти по необходимости еще в 1975 году. Она была создана в ответ на нефтяное эмбарго со стороны ОПЕК в 1973-1974 годах. То есть произошло то, чего боялись: внешние поставщики лишили американцев топлива. Стратегический нефтяной резерв США находится в четырех природных подземных хранилищах – соляных куполах – вдоль побережья Мексиканского залива.
«США строили нефтяные хранилища не для того, чтобы манипулировать рынком и ценами на мировом рынке. США сделали этот резерв для защиты, когда были страной нетто-импортером нефти, когда не было даже намека на увеличение собственного производства. Они совершили сланцевую революцию намного позже.
И все равно США и сейчас остаются нетто-импортером нефти, поэтому им по-прежнему нужны эти хранилища», – говорит Игорь Юшков.
С одной стороны, США стали крупнейшим производителем нефти наравне с Россией и Саудовской Аравией. И они экспортируют нефть. Однако, с другой стороны, они экспортируют легкую сланцевую нефть, а для потребления им нужна тяжелая нефть. Потому что американские НПЗ заточены под тяжелую нефть, и ее для производства стране не хватает. Им приходится покупать такую нефть в Канаде, а до санкций – в Венесуэле и России.
В последние годы США стали использовать нефтяные резервы, чтобы сбивать цены на топливо на внутреннем рынке. Например, в 2022 году тогдашний президент США Джо Байден объявил о высвобождении из стратегического резерва суммарно 180 млн баррелей нефти для снижения внутренних цен на бензин. За опустошение резервов без экстренной необходимости он подвергся критике политических оппонентов.
В целом с 2021 года стратегический резерв нефти США постоянно снижался, однако с начала 2024 года Минэнерго стало постоянно закупать нефть для пополнения резерва. Как правило, Штаты владеют резервами на месяц. На 9 мая 2025 года в резервах было почти 400 млн баррелей. Это соответствует примерно 19-47 дням запасов нефти в зависимости от уровня потребления.
«Россия же нетто-экспортер нефти, у нас нет зависимости от импорта. И равномерность добычи в нефтянке, как правило, не является большой проблемой даже при сокращении объемов производства. Это не вызывает никакие кризисы и точно не является первоочередной проблемой»,
– говорит Юшков.
«На другой же чаше весов встает вопрос финансирования. Кто будет строить систему стратегических хранилищ и за чей счет? Сами нефтяные компании должны это строить за свой счет? Тогда как они вернут эти инвестиции – за счет роста стоимости топлива на внутреннем рынке? Непонятно кому все это нужно. Нефтяные компании все устраивает как есть, а строить хранилища предлагают, как правило, эксперты. Для начала надо решить вопрос целесообразности для нас резервных хранилищ и посчитать, кто за это заплатит», – замечает эксперт Фонда национальной энергетической безопасности.