Можно принять участие и в приватизации… но наше предложение заключалось в том, чтобы взять газотранспортную систему в долгосрочную аренду
Владимир Путин дал немецким журналистам урок политэкономии в виде интервью. По сути, этот урок был разделен на четыре части.
Часть первая была посвящена тому, о чем до сих пор из какой-то непонятной деликатности российские представители не упоминали, – потерям, которые несет Газпром и, соответственно, весь российский бюджет из-за абсолютно непонятной до сих пор украинской игры вокруг поставок газа в Европу. До сих пор все газеты и телеканалы мира подробно рассказывали о лишениях болгарских коммунальщиков и замерзающих постояльцах горных отелей на итальянских горнолыжных курортах. Сквозила жалость к демократичным украинцам, у которых денег на расплату с громадной Россией не хватает.
Воскресным вечером Путин коротко, в цифрах, обрисовал ARD потери российской стороны. Из-за прекращения поставок газа через Украину убытки Газпрома составили около 800 млн долл. Кроме того, российский концерн был вынужден остановить работу свыше 100 скважин.
«Газпром понес убытки около 800 млн долларов. Газпром вынужден был остановить работу свыше 100 скважин, правда, без опасности технических последствий», – сказал Путин. И добавил, что есть еще «имиджевые издержки». Эти же издержки, как известно, в скором будущем могут аукнуться и конкретными денежными потерями, которые сейчас невозможно измерить.
Но и приведенных цифр достаточно. Причем Путин не стал оценивать в рублях или долларах потери из-за прямого воровства газа на территории Украины, хотя речь идет о 15 процентах всего транзитного газа. Это примерно 86 млн куб. м газа. По этому поводу ранее высказывался глава Газпрома Алексей Миллер, который подсчитал, что если Украина продолжит воровать, ее долг перед Газпромом может вырасти с 614 млн долларов (долг за 2008 г.) до миллиардов долларов.
Вторая часть была о том, что же Россия ждет от Европы. Тоже до воскресенья были известны только европейские претензии к РФ, советы и пожелания, как вести себя в сложившейся ситуации. Но и Россия вправе ожидать от Европы адекватных и цивилизованных действий.
«Украина подписала энергетическую хартию, хочет выглядеть как цивилизованное европейское государство, и она не должна закрывать свой транзит в европейские государства, несмотря на жгучее желание получать газ по ценам ниже мировых», – сказал премьер-министр.
Судя по тому, что Европа не против интеграции Украины в свою политическую и хозяйственные системы, она могла бы давать советы и Украине. И вот что хочет услышать Путин.
«Нужно, чтобы Европа дала ясный, понятный сигнал не России о том, что мы должны за бесценок свой товар отдавать, а Украине о том, чтобы она вела себя нормальным, цивилизованным образом», – сформулировал председатель правительства свое пожелание.
Этот, как принято говорить, «месседж» будет услышан во всех европейских столицах, ответ, надо полагать, последует в ближайшие часы. Надо сказать, что ответить отрицательно будет крайне затруднительно.
Вот после этого прямого послания к Европе Путин перешел к анализу ситуации на Украине, о чем в Париже, Риме и Лондоне знают, конечно, гораздо меньше, чем в Москве и Киеве. Между тем украинская политэкономическая ситуация и спровоцировала частично газовый кризис и, что печальнее, не позволяет найти решение задачи.
«Что касается Украины, то, к сожалению, сегодняшняя ситуация наложилась не только на желание паразитировать своим транзитным положением, но и на внутренний политический кризис, – объяснял Путин. – Много людей в период «оранжевой революции» думали, что жить будут лучше, что избавятся от коррупции, страна перейдет к нормальным, рыночным отношениям и будут укрепляться институты демократии… Сегодня многие люди разочарованы, бывшие лидеры не оправдали их надежд, а, наоборот, злоупотребили их доверием».
В результате же «политическая борьба вырождается в столкновения между кланами, а их цель не в укреплении демократии и строительстве рыночных отношений, а в удовлетворении личных амбиций и получении доступа к финансовым потокам, одним из которых и является торговля российским газом. Для того чтобы уйти от этого состояния, независимо от происходящего в Украине, надо диверсифицировать потоки, транспортные возможности поставки от производителя до потребителя в Европе».
И наконец, Путин дал украинцам подсказку, как решить задачу.
По его словам, Россия готова рассмотреть возможность участия в приватизации украинской газотранспортной системы с согласия Украины, но предпочитает создание международного консорциума.
«Можно принять участие и в приватизации, если Украина на это решится, но наше предложение (несколько лет назад) заключалось в том, чтобы взять газотранспортную систему в долгосрочную аренду, а сама система осталась бы собственностью украинского государства».
Путин напомнил о том предложении, которое было сделано Украине несколько лет назад. «Оно было сформировано совместно Россией и Германией и на тот момент времени было акцептировано руководством Украины, был подписан совместный меморандум. Меморандум о том, что создается международный консорциум с привлечением итальянских, может быть, французских партнеров, и он берет в аренду газотранспортную систему Украины», – рассказал российский премьер.
Немецкие журналисты недоумевали, отчего это по всем меркам разумное предложение не было реализовано. Премьер отвечал предельно корректно: «…мы можем и участвовать в приватизации, если украинское государство этого захочет. Но там фетишируется газотранспортная система, она считается национальным достоянием, доставшимся чуть ли не с небес, и не подлежит приватизации».
Понятно, что приватизация системы или создание международного консорциума решило бы и проблему прозрачности поставок. И, что немаловажно, принесло бы Украине денег, которых хватило бы на оплату российского газа. Были бы остановлены споры о соотношении цен на транзит и на сам газ – международный консорциум не был бы заинтересован в вздувании конечной цены для европейцев.
Впрочем, премьер намекнул ARD, что Евросоюз, к примеру, мог бы и кредит Украине на оплату газового долга дать, чтобы получать энергию бесперебойно.