Новой работе «Практики» не очень подходит понятие «эксперимент». И это ее достоинство. Спектакль современен по форме, сделан стильно и качественно. И пойдут на него в первую очередь поклонники «красивого театра». Что позволит «Практике» еще расширить свою аудиторию. Не отходя в сторону от выбранного направления.
Водопад чувств
Танцовщица? Нет. Просто женщина. Настоящей женщине, чтобы сказать что-то свое, запасть в память, обольстить, надо танцевать
Пьеса шведки Агнеты Плейель называется «У реки». В театре ее переименовали в «Ниагару»: режиссер придумал весьма неспокойную историю. Очень эффектную визуально.
Завязка сюжета проста: успешная писательница приезжает в давно оставленную родительскую квартиру, где обитает ее брат – неделями не выходит на улицу и пишет никому не нужную диссертацию.
Ее задача – вернуть брата во внешний мир. Однако, попав в дом, полный воспоминаний, она полностью переосмысливает свою жизнь. И задачи перед обоими героями уже стоят совсем другие.
Режис Обадья не строит историю линейно, по событийному ряду. Его куда больше занимают чувственные переходы. Тщательно выверен подбор предметов – каждый звучит, играя свою ноту.
Нервный хруст газетных листов, звон винных бокалов, всплески воды дают нужные акценты – от тревожности до умиротворения. А экран, куда проецируются красивые виды водопада, становится стеной, через которую не перейти.
Герои постепенно отходят от слов к движению. От смысла – к ощущению. Те же изменения претерпевает и жанр. Психологическая драма становится мистической элегией. Все бытовое – условностью. Перевертыш.
Хореографическая манера Обадья – жесткая, рваная, брутальная. Любую гармонию он создает через разрушение. Резкие движения-выбросы как нельзя лучше показывают тот непокой, что испытывают герои. Им трудно жить. Они словно продираются сквозь сгущенный воздух. И остаются в плену.
И даже вода, символ свободы, только подчеркивает их зависимость. Не только от обстоятельств. От себя. Мучительное непонимание родных людей – вот тема, занимающая режиссера. И он находит точные средства для ее передачи.
Мы родом из детства
Для воплощения своих замыслов Режису Обадья надо было найти среди московских актеров тех, кто хореографически одарен не меньше, чем драматически. И такие обнаружились.
Писательницу играет Ирина Гринева. Одна из главных чаровниц своего поколения. Ломкая, резкая, по-кошачьи тягучая, она владеет телом с той долей бессознательности, чтобы полностью уходить в процесс движения. Танцовщица? Нет. Просто женщина. Настоящей женщине, чтобы сказать что-то свое, запасть в память, обольстить, надо танцевать. И Гриневой не откажешь в этом умении.
Все героини Гриневой – насквозь земные и столь же волшебные. Эта не исключение. Материализуясь из воздуха, неожиданно и неизбежно, она стремится перебороть обстоятельства – но в итоге отдается им. Хочет быть умнее, сильнее брата, но женская природа берет свое – и она подчиняется. Движения становятся легче, интонации порывистее.
Партнером Гриневой стал Денис Баландин, актер Российского молодежного театра. Он уже встречался с Обадья в работе – играл князя Мышкина в его версии «Идиота». Правда, там почти не танцевал. Здесь же раскрылся по-настоящему.
И дело не только в технической безупречности движений. Но – в их наполненности. Вдруг оказывается, что телом можно сказать гораздо больше, нежели словами. Ибо тело не может врать.
Герой Баландина болезненно замкнут и ревностно охраняет свое личное пространство. Ему не нужен внешний мир – хватает собственного.
Однако иногда приходится вступать в контакт – хотя бы с собственной сестрой. Что вызывает бурю эмоций. И душевный шум почище водопадных струй.
Юноша пытается быть жестоким, но не может скрыть свою ранимую природу. Сексуальность – и застенчивость, ярость – и сдержанность: актер строит образ на противоположностях. И герой, несмотря на его социальную неадекватность, получается безумно привлекательным. Необычные существа всегда притягивают.
Несмотря на чувственность дуэта, актеры подчеркивают родственную связь героев. Не в тексте – где-то на глубинном уровне. Это ощущение становится отправной точкой для развития истории. Поначалу, как две настороженные кошки, они примериваются друг к другу. Готовые чуть что выпустить когти. А к финалу становятся единым целым. Половинками. И каждому никак без другого.
Разговаривать об отношениях, особенно семейных, хочется тихо. Без декларативности. Новую работу «Практики», театра шумного, экстремального, отличает непривычная камерность. Интонационная. А когда говорят тихо, хочется слушать.