– Мы собрали пресс-конференцию, – сразу начал Сергей Минаев, – для того чтобы ответить на те вопросы, которые гуляют в Интернете, в прессе и касаются первой части книги. Честно сказать, мне было бы приятно, если бы слухи о том, что проект стоил около миллиона долларов, оказались правдой. Но это не так.
Мне позвонили из милиции и сказали, что, если я так буду писать еще, меня посадят на 15 суток
Настрой литературной, да и вообще любой критики в России таков, что всякий масштабный проект сразу ставится под сомнение. Начинается поиск объяснений успеха. Мы столкнулись с довольно неожиданным потоком негатива в наш адрес. Пресса делает все, чтобы заставить оправдываться за наши успехи. Глупо и смешно.
Дело в том, что издательский рынок впервые столкнулся с такими серьезными цифрами. Впервые в России мы сделали продукт европейского уровня продаж. Когда выпускался «Духлесс», никто не рассчитывал продать полмиллиона копий. Но так вышло. Не успев как следует оторваться на первой, критика настроилась на вторую книгу, предрекая провал. На сегодняшний день с учетом двух частей напечатано полмиллиона копий. Вот и ответ.
Можно вложить сколь угодно денег в раскрутку, но если продукт некачественный, то он никогда не сможет набрать такие обороты. Сейчас мы наблюдаем армию клонов, марширующую на книжных полках, копирующую обложки, выноски и, конечно, тематику. Это тоже ответ.
Тем не менее я был готов к этому, так как понял, что многие критики и журналисты книг, к сожалению, не читают, а основываются на первых реакциях в Интернете.
Книга была разделена на две части после долгих дебатов в издательстве. Нам захотелось поиграть в голливудскую историю. По тем откликам, которые я уже получил от читателей, могу сказать, что это их увлекло и они с удовольствием поиграли в эту же игру.
В первой части нас обвиняли в том, что книга является государственным заказом. Я писал о медиа, которые при любой власти пользуются одними и теми же приемами. Моя задача была показать медийную машину. Я дал в первой части затравку, оборвав ее на самом интересном месте, во второй части этот вопрос раскрывается до конца.
Мы живем в информационном поле. Т.е. никаких событий подчас совсем не происходит, их просто генерируют медиа. Не политики или социальные изменения. Есть инфоволна, которая замещает людям реальность. Книга только об этом.
Понятно, почему многие столпы медиа стали обвинять меня в непрофессионализме. Потому что я показал, как именно работает машина, во имя чего. Поэтому они закричали: «Держи вора!»
– В чем феномен Минаева? – продолжил директор издательства «Астрель» Юрий Дейкало. – Если мы посмотрим на ситуацию книжного рынка за последние десять лет, то увидим, как сильно менялась читательская аудитория. Книги стали читать те, кто их раньше не читал. Это привело к появлению на рынке таких брэндов, как «Слепой», «Глухой», «Обожженные зоны».
Это длилось до тех пор, пока в стране не изменилось общее благосостояние. Люди перестали читать на работе, так как появилась масса возможностей, повысилась зарплата. Если раньше вы видели охранника или продавщицу, читающих книгу, то сейчас это нонсенс. Интеллигенция за это время тоже начала зарабатывать. Возникла потребность в книгах и для них. Сейчас интеллектуальной литературы продается больше, чем пять лет назад.
Во-вторых, возрастание интереса к книгам, написанным в стиле реалити-шоу. Достаточно посмотреть, что набирает рейтинги по телевизору. В книгах это также нашло свое отражение. Начиная с книг Оксаны Робски, все новые имена так или иначе связаны с жанром реалити-шоу. Только качество у них разное.
Если соединить эти две причины, то станет понятно, почему книги Сергея Минаева стали бестселлерами. Интеллектуальная литература, основанная на сегодняшнем дне.
– Сергей, вы согласны с этим? – спросили из зала.
– Если повышается общее качество рынка, повышается и общее качество аудитории. Эта тенденция меня радует. Чем больше будет интеллектуальной литературы, отражающей сегодняшний день, тем лучше.
– Что вы читаете сейчас?
– Когда писал книгу, ничего не читал. Когда закончил, пошел и купил последнюю книгу Пелевина. Она вызвала двоякое чувство. Потрясающая стилистика, язык, но вот с идеологической точки зрения я бы очень поспорил. Думаю, что присутствие Пелевина за границей сильно сказывается на его творчестве. Трудно, отстраненно глядя из окна, четко оценивать события на улице. А так я читаю исторические книги, художественного ничего не читаю.
– Когда вы писали первую книгу, вы сказали, что книга писалась на одном дыхании. Насколько легко или тяжело писалась эта книга?
– До какого-то момента было сложно, пока набирал и оценивал материал. Потом, когда я почувствовал тему, увидел скелет, то легко. Книга писалась около десяти месяцев.
– Сейчас вас многие называют морализатором нового поколения. Вы согласны?
– Меня за последнее время кем только не называли. От русского Бегбедера до лауреата премии «Абзац», а вот сейчас еще и морализатором. Я не готов кого-либо учить морали. Я показываю определенную среднюю температуру общества, но выступать в роли знающего не могу. Сейчас вообще нет лидера, который смог бы показать четкий вектор развития.
– Сергей, вы верующий человек? Как обстоит сейчас ситуация с верой?
– Я не религиозный человек, но в то же время не могу назвать себя неверующим. Совершенно очевидно, что многие тысячи лет эта жизнь кем-то управляется. Есть некая субстанция, которая доминирует, и я в нее верю.
Что есть вера сейчас? Все настолько поменялось, что Бога уже не зовут Иисус Христос. Бога зовут Медиа, к сожалению. Это будет только развиваться, потому что человечество тупеет. Выращивается идеальный потребитель, который не будет ходить в церковь, а будет ходить в супермаркет, потому что это проще.
– Вы чувствуете ответственность перед молодежью за свои книги?
– Мы сейчас создаем в Интернете сайт «Свидетели Духлесова». Я буду выступать с лекциями «Медиа любит вас» по городам. Шучу, конечно.
Когда выпускался «Духлесс», я думал, что книга пройдет незамеченной. Поэтому я не задумывался. Но когда случилось обратное, испугался. Потом мне позвонили из милиции и сказали, что, если я так буду писать еще, меня посадят на 15 суток. Теперь я чувствую ответственность.