В статье Сурков свел и развил ключевые тезисы своих публичных и непубличных выступлений последних двух лет, в том числе знаменитой «февральской лекции».
1
Сурков специально оговаривается, что охватываемая понятием суверенной демократии сумма идей «под разными названиями» так или иначе реализуется многими амбициозными нациями
Статья Суркова (кстати первая, прежде он ограничивался речами, интервью и заявлениями для прессы) написана в преддверии назначенного на 2 декабря VII съезда «Единой России», на котором планируется утвердить партийную программу, т.е. основные идеологические и пропагандистские установки.
Ранее не раз заявлялось, что основой и стержнем программы станет понятие «суверенная демократия», поднятое на щит именно Сурковым. Окончательно это стало ясно после того, как Путин высказался о необходимости дискуссии о суверенной демократии, а единороссы выпустили программное заявление, в котором прямо закреплено, что «партия «Единая Россия» провозглашает стратегию качественного обновления страны как суверенной демократии».
Сурков в своей статье предложил единороссам целый набор готовых формулировок, а с другой стороны, фактически заранее откомментировал положения будущей программы как для партийцев, так и для политизированной публики.
2
Прежде Сурков практически не давал определения суверенной демократии. «Наша российская модель демократии называется суверенной демократией, – заявил он на брифинге для иностранных журналистов 28 июня. – Мы хотим быть открытой нацией среди других открытых наций и сотрудничать с ними по справедливым правилам, а не управляться извне». Понятно, что такие формулировки, равно как и разъяснения сути демократии и суверенитета и их взаимосвязи, на полноценное определение не тянули.
Теперь этот пробел восполнен. «Допустимо определить суверенную демократию как образ политической жизни общества, при котором власти, их органы и действия выбираются, формируются и направляются исключительно российской нацией во всем ее многообразии и целостности ради достижения материального благосостояния, свободы и справедливости всеми гражданами, социальными группами и народами, ее образующими». Сурков специально оговаривается, что охватываемая понятием суверенной демократии сумма идей «под разными названиями» так или иначе реализуется многими амбициозными нациями. С учетом проведенного на упомянутом июньском брифинге противопоставления суверенной демократии и управляемой демократии («навязываемая некоторыми центрами глобального влияния всем народам без разбора – силой и лукавством – шаблонная модель неэффективных и, следовательно, управляемых извне экономических и политических режимов») можно сделать вывод, что лишь суверенная демократия может и должна считаться подлинной демократией, демократией как она должна быть. Если государству и его гражданам кто-то что-то навязывает, диктует, а они с этим мирятся, не пытаются или не могут отстаивать суверенитет, то о демократии говорить не приходится.
Жаль только, что, стремясь обосновать отсутствие принципиальных противоречий между западными подходами к демократии и кремлевской доктриной, Сурков воздержался от повторения собственных ранее высказанных тезисов о необходимости учета при демократическом строительстве исторической и культурной специфики, стратегических интересов. Есть универсальные представления о демократическом устройстве, предполагающие наличие многопартийности, гражданского общества, утверждение свободы слова, регулярное проведение выборов и пр., т.е. некий «универсальный паттерн». И есть форматы демократических институтов, схемы их функционирования, которые в каждой конкретной стране в каждый конкретный период различаются, и порой достаточно существенно. Но никаких универсальных форматов демократических институтов, общих стандартов нет, и вряд ли они появится в обозримом будущем. Все иные мнения по этому поводу – наивность или лукавство. Эти данности также должны вбираться и, насколько можно судить из прежних слов Владислава Юрьевича, из текстов его эпигонов, вбираются в понятие суверенной демократии.
3
Владислав Сурков (фото Дмитрия Копылова/ВЗГЛЯД) |
Очевидно, что ни одно современное государство не является суверенным в полной мере этого слово. Самостоятельность как во внешней, так и во внутренней политике порой довольно существенно ограничивается международными нормами и публичным и непубличным влиянием, которые государства оказывают друг на друга. Но из этого совершенно не следует, что понятие суверенитета должно быть сдано в утиль. Наоборот, чем сильнее тенденции к десуверенизации, тем настойчивее следует отстаивать суверенитет. Это цель, которую нельзя достичь, но к которой необходимо постоянно стремиться. Суверенитет – это не состояние, которого можно достичь или не достичь, а перманентная претензия, без которой не создать и не сохранить государства.
Сурков явно придерживается более традиционного подхода к суверенитету. Но он практик и реалист, и поэтому его выводы далеки от академической схоластики, которая предпочитает иметь дело с «идеальным». Вот самые удачные его формулировки из «февральской лекции»:
«…Когда нам говорят, что суверенитет – вещь устаревшая <…>, мы должны все-таки задуматься, а не разводят ли нас».
«Быть самостоятельной нацией для начала просто выгодно».
«Суверенитет – это открытость, это выход в мир, это участие в открытой борьбе. Я бы сказал, что суверенитет – это политический синоним конкурентоспособности».
«Есть целое направление либеральной мысли, которое предлагает России уйти из глобальной политики. «Давайте сядем в свой дом и будем его обустраивать», – говорят нам многие. …Но <…> дом так расположился, между трех океанов, что, если даже мы захотим в нем тихо сидеть, к нам все равно придут и спать нам не дадут».
«Я не представляю себе русских, россиян, которые думают также: «Сейчас мы в ком-то растворимся, к кому-то убежим, и там уж нас обласкают, обогреют и будут нами руководить».
В статье он продолжает развивать апологию суверенитета и бичевать проповедников десуверенизации.
«Некоторые подвижники коммерческой философии, трудящиеся в специализированных «некоммерческих» и «неправительственных» организациях, пишут, что в наш век интеграции и взаимозависимости глупо цепляться за суверенитет. Вряд ли, впрочем, среди правительств – спонсоров подобных писаний найдется хоть одно, готовое у себя дома ликвидировать национальное законодательство, экономику, армию и самого себя».
Кто с этим поспорит?
Заранее прошу прощения за подробное цитирование, но оно необходимо.
«…Политическое творчество далеко не всех наций увенчивается обретением реального суверенитета. Многие страны и не ставят перед собой такую задачу, традиционно существуя под покровительством иных народов и периодически меняя покровителей. Размножение развлекательных «революций» и управляемых (извне) демократий, кажущееся искусственным, на самом деле вполне естественно среди таких стран».
«Что касается России, прочное иновластие здесь немыслимо. Маргинальные союзы бывших чиновников, действующих нацистов и беглых олигархов, взбадриваемые заезжими дипломатами и незатейливой мыслью о том, что заграница им поможет, могут пытаться разрушить, но никогда не смогут подчинить общество, для которого суверенитет – гражданская ценность».
«Встречается мнение, будто десуверенизация нашего государства никому не интересна (или нереальна). Но повсеместная и повседневная нужда в сырье и безопасности столь огромна, а здешние запасы ядерного оружия, нефти, газа, леса, воды так обильны, что излишнее благодушие едва ли уместно».
Благодушие действительно неуместно. Да, из нашей страны невозможно сделать Украину или Грузию. Но, во-первых, не все на Западе это понимают, во-вторых, там широко распространено мнение, что «драконить» России в принципе и правильно, и выгодно. Вдруг все же удастся на что-то серьезное прогнуть? И непримиримая оппозиция, пусть из нее не лепятся «революционеры», «новые оранжевые», вполне годится в качестве орудия.
4
В последние время Кремль начал предпринимать шаги, направленные на «реабилитацию русского». Обсуждения политической субъектности русского народа, проблем русских, русской политической традиции целенаправленно выводятся из маргиналии на практически официальный уровень. У этого процесса есть сугубо конъюнктурная сторона: рост национального самосознания русских (стимулируемый в первую очередь издержками миграции) пытаются использовать различные экстремисты. Позволять им это нельзя. Власть не может стоять в стороне, не может не реагировать. Есть также и сторона, если угодно, объективно-стратегическая. Много говорилось и говорится об антинациональной и антипатриотической сущности российской власти, понятно, что в 1990-е годы для этого было много оснований и пережитки того периода еще довольно сильны. Но в последние годы только слепой может не замечать серьезного патриотического разворота власти как в пропаганде, так и в практической политике. А патриотизм идет рука об руку с национализмом (не путать с национал-экстремизмом, нацизмом и пр. «фашизмом»). Ясно, что не сразу, но дело должно было дойти до «реабилитации русского». Это произошло бы и без всяких Кондопог и «русских маршей».
С советских времен слова «русский», «русское» были если не табуированы, но, во всяком случае, не рекомендованы для «лишнего» употребления. В 1990-е годы либералы, плотно обсевшие политику и медиа, назначившие себя законодателями и судьями общественного дискурса, норовили кусать любого, кто осмеливался заявить: «Я – русский», причем не важно, в каком контексте. Естественно, это позволяло приватизировать русские темы обскурантам, изоляционистам и откровенным нацистам.
В такой ситуации достижение уже то, что человек уровня Суркова говорит о русском. В «февральской лекции» он напомнил о государствообразующем статусе русского народа. А в статье высказался более подробно: «Судьба российской нации непрерывно решается как нелинейное уравнение разнородных интересов, обычаев, языков и религий. Русские, неутомимые вершители этой высокой судьбы, плотно сплетены с народами, вовлеченными в создание многогранного российского мира». И еще: «Русские инициировали грандиозную демократизацию жизненного уклада – как своего, так и множества находившихся на орбите их политического и культурного влияния народов. Предприятие это <…> стало <…> самым многообещающим актом глобальной модернизации».
Не обошел Сурков вниманием и предельно антирусскую пропаганду изоляционистов, сейчас все чаще рядящихся национал-демократами, предлагающими строить некую «русскую Данию». «Шарлатаны, проповедующие прелести этнического уединения, на самом деле пытаются выселить русских из многонациональной России. Куда? В «русскую республику» в границах раннемосковского царства? В этнографический заповедник, где нас никто не достанет, с табличкой «Не беспокоить» на заборе?» «Выселить русских из России» – очень удачно сформулировано, именно в этом квинтэссенция изоляционистских призывов.
5
Владимир Путин (фото Аси Мардо/ВЗГЛЯД) |
Россия не должна позволять глобализационным процессам «растворить» ее, напротив, мы должны стать одним из основных субъектов этих процессов. Для этого необходимо в том числе использовать конкурентные преимущества, изначально данные Богом (огромные запасы природных ресурсов, в первую очередь углеводородов) и накопленные в советский период (в военной сфере, в инфраструктуре, в науке и образовании). И одновременно заимствовать у Европы, у Запада в целом современные технологии, отдельные институты и идеи. Прямо сказано: «Могущественная энергетическая держава (до которой пока далеко) возникнет не в результате гипертрофии сырьевого сектора, а в борьбе за обладание высокими технологиями связи и информации, энергомашиностроения и энергосбережения, производства принципиально новых видов топлива». Мне представляется, что Россия по факту имеет статус энергетической державы (мы единственная страна, которая входит в тройку лидеров сразу по четырем показателям – по запасам нефти и газа, а также по их добыче). Другое дело, что эффективно реализовывать державный статус в исторической перспективе можно будет лишь за счет комплексного развития.
Некоторые критики сейчас пеняют Суркову по поводу его призыва «не выпасть из Европы, держаться Запада». Хотя, во-первых, исторически Россия – Европа, и от того, что кто-то считает иначе, эта данность не отменяется. Во-вторых, о Западе можно говорить все что угодно, но по многим ключевым цивилизационным позициям он остается «передовиком» и заимствовать у него нисколько не стесняются ни Китай, ни Индия, ни даже Иран. Заимствуют и при этом последовательно претендуют на суверенитет, отстаивают свою специфику и стратегические интересы. Держаться Запада не значит подчиняться ему, признавать его право учить и судить. «…Западнее России разные люди: и намеренные подчинить ее, и полагающиеся на взаимовыгодное партнерство. Первым наша демократия способна предъявить решимость в отстаивании суверенитета, вторым – открытость и гибкость, продуктивность кооперации».
Уместно привести здесь цитаты из статьи Путина «Через партнерство России и ЕС – к строительству единой Европы, к новым возможностям для всех европейцев», опубликованной на минувшей неделе в европейских газетах. «Россия – и по своему духу, и по историческим, культурным традициям – является естественной частью «европейской семьи», – пишет президент. При этом, «говоря об общих ценностях, нельзя не учитывать исторически сложившееся многообразие единой европейской цивилизации. Бесперспективно и глубоко ошибочно навязывать здесь какие-либо «усредненные» искусственные шаблоны. …Опыт других стран у нас востребован, однако и России, как государству с более чем тысячелетней историей, есть чем поделиться с европейскими партнерами».
6
Противостоять «суетящимся первертам», которые прописывают всем страдающим от нехватки денег и должностей перевороты и погромы, и вытеснять пораженческую «офшорную аристократию», по мысли Суркова, должно «творческое сословие свободных людей, соединенных ценностями, способных к новациям (значит, к конкуренции), движимых личной выгодой к национальным целям». Тема «переформатирования» российской элиты вообще одна из наиболее любимых Владиславом Юрьевичем. В этой связи странно, что он ограничился одним этим тезисом. Думается, что о «творческом сословии», о тех мерах, которые можно и нужно применить для ускорения его формирования и усиления, следовало рассказать. Но, может, Сурков приберег эту тему для следующей статьи?