В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Киры Берестенко о том, как и зачем выдумывают истории, мало связанные с реальным положением вещей в стране.
Проблемы у второй Марины были вообще ужасны: на нее нападал… Путин
Есть люди, заполняющие своей харизмой не только все окружающее пространство, но и емкость человеческой памяти, из которой через сито времени высыпается все мелкое и незаметное.
О, какой она была заметной! Маленькая и кругленькая, она, как шаровая молния, врывалась в любое помещение, заставляя его обитателей забыть все свои незначительные дела и мелкие проблемы – и слушать, слушать, слушать…
Все перипетии рабыни Изауры, случайно заблудившейся в «Санта Барбаре» и принявшей было на себя карму героев «Бригады», меркли перед приключениями и страстями, которые наша просто Марина каждый день испытывала в трамвае под номером 11 по дороге на работу…
1
Разница между нами почти в 20 лет и выдрессированная родителями привычка слушать и слушаться старших не пускала в мою голову даже тени сомнения в правдивости ее экспрессивных историй, заставляя каждый день переживать вместе с ней захватывающие сюжеты, достойные пера Александра Дюма или Мориса Дрюона.
А то, что они происходили в нашем времени – 90-х – и на соседней улице, было покруче любого реалити-шоу, только выходившего тогда на экраны наших телевизоров.
Почему я, заядлая театралка, ни разу не подумала, что это театр одного актера?
Во-первых, потому что спектакли были бесплатными и почти что с «доставкой на дом». Во-вторых, она явно верила в то, что рассказывала нам – поэтому ей верил весь наш женский коллектив.
А в-третьих… в-третьих – мы бы так не сумели. И уже сейчас я понимаю, что не только из-за отсутствия таланта к перевоплощению – наши славянские гены, видимо, в принципе не способны завиться в этот колдовской клубок – генератор атомной энергии, который представляла собой Марина.
Даже наши попытки разделить с ней ее каждодневные мытарства по дороге на работу и с работы домой тоже были слабыми: во-первых, мы все ехали на работу метро и вовремя, а она появлялась нам навстречу, причем с опозданием – слава богу, что вообще добралась! Во-вторых, она отвергала наши предложения проводить ее домой – мол, у вас самих проблем хватает.
И вот однажды, вызванная на ковер к начальству за не вовремя предоставленный отчет, я позволила себе признаться, что слишком увлеклась сопереживаниями перипетиям своей старшей коллеги.
Тут надо сказать, что нашим директором была очень мудрая и неординарная дама, того же возраста и национальности, что и Марина, которая была у нее на хорошем счету.
Она живо заинтересовалась, что снова приключилось с нашей героиней, но я, разумеется, не стала сплетничать.
И тогда она попросила обрисовать проблему в общих чертах.
«Понимаете, – горячо откликнулась я, – Марине буквально не дают прохода мужчины. Абсолютно все: и стар и млад, независимо от времени и погодных условий, что-то к ней имеют. В трамвае пристают – причем, если это делает какой-то хулиган – это понятно. Но с виду приличный гражданин, вступившийся за нее, тут же делает ей нескромное предложение! Она уже не знает, как ей стать незаметнее, чтоб они не преследовали ее повсюду!»
Низко наклонив голову и покраснев (будучи тогда еще «тургеневской барышней», я тоже залилась краской, решив, что слишком много себе позволила), моя начальница сказала, что я просто обязана помочь своей старшей коллеге, но сделать я это должна осторожно и деликатно, не предупреждая ее ни о чем заранее.
К счастью, у меня появился повод поехать после работы в одном трамвае с Мариной – я как раз пошла на курсы английского, изменив траекторию своего движения.
И вот, замешкавшись как-то вечером на работе, я буквально вскочила на подножку зловещего трамвая под номером 11, уже увозившего в неизведанное нашу Марину.
Вагон был полупустой. Марина сидела одна на двойном сиденьи у окна, грустно глядя в темное осеннее окно. Я радостно плюхнулась рядом с ней на свободное сиденье…
Опуская наш скучный разговор, который, разумеется, никто не прерывал, скажу, что эпизод повторился раз десять, прежде чем я наконец перестала ощущать себя добрым рыцарем, спасшим подругу от напастей, и поняла, что мое присутствие ей явно в тягость.
Прошел месяц. Наша с Мариной начальница как-то спросила меня, как наши успехи в самообороне по дороге домой. Я коротко ответила, что все нормально, и тогда она, весело посмотрев мне в глаза, спросила: «А на вас никто не посягает, когда вы возвращаетесь с работы домой?»
Этот, казалось бы, простой вопрос заставил меня дерзко сравнить свой двадцатилетний и выточенный танцами экстерьер с «яблоком искушения» Марины…
«Ну… та все ж уставшие с работы едут – кому я там нужна?» – вяло поборола я вслух зародившиеся в моей голове сомнения в привлекательности старшей коллеги…
2
И все-таки какая-то изюминка в той Марине была – это я поняла в разгар наших майданных событий, познакомившись с Мариной-2 – такой же кругленькой крашеной блондинкой-разведенкой, все перипетии которой я, уже за свои же деньги, вынуждена была выслушивать, поскольку Марина была призвана заменить мне моего мастера-парикмахера, срочно уехавшего из Киева в родной Луганск.
Проблемы у второй Марины были вообще ужасны: на нее нападал… Путин.
В смысле, он, конечно, нападал на всех нас, но на нее как-то особенно изощренно. Она все время была в ожидании окончательного захвата и, обреченно слушая телевизор, не в силах противостоять его агрессии, в отчаяньи невольно рвала мне волосы во время укладки феном.На мои вскрики от боли Марина отзывалась раздраженным непониманием: как я могу так болезненно реагировать на такие мелочи, когда вот уже… вот прямо сейчас…
Ее родной брат жил в России и был кадровым военным. Марина говорила, что часто звонит ему и спрашивает, неужели они посмеют на нас напасть?! Когда он пытается заверить ее, что ничего подобного не слышал, она обвиняет его во лжи и бросает трубку.
Еще Марина активный пользователь соцсетей, где у нее масса единомышленниц, которые, как некогда автор этого текста, переживают вместе с ней все ее разочарования в близких и веру в агрессию «дальних».
…Несмотря на страх быть заклейменной в «зраде» среди сотен подписчиков Марины, мастера я все-таки сменила – мои волосы не бесконечны.
Но Марине я все-таки завидую: ведь, несмотря на мучительную череду «зрад», эта женщина верит в нашу далекую, но оглушительную пэрэмогу!
***
– Ты хочешь сказать, что мир более не в силах тебя обмануть? Ты не первый, кто делает такое заявление. Однако не стоит этим гордиться. Выживают в нашем мире как раз те, кто позволяет ему себя обмануть (Виктор Пелевин, «Смотритель»).