Военная миссия НАТО в Афганистане официально окончена: в понедельник территорию исламской республики покинули последние западные подразделения, участвовавшие в боевых действиях. «Самая продолжительная в истории Америки война завершена», – заявил Барак Обама. Правда, в Афганистане остаются военные советники, которых никто не считал и которые по большому счету сами могут быть небольшой армией. При этом никаких политических итогов у «самой продолжительной войны Америки» нет. НАТО не смогло ни утвердиться в Афганистане, ни создать там новую систему власти, ни даже повысить управляемость провинций. Альянс понес потери, сопоставимые с потерями советских войск, но не придумал никакой новой тактики, скопировав советскую со всеми ее положительными и отрицательными чертами. Иногда казалось, что руководство НАТО копирует даже действия Политбюро ЦК КПСС «геронтологического периода» его существования.
Иногда казалось, что руководство НАТО копирует даже действия Политбюро ЦК КПСС «геронтологического периода» его существования
В 80-е годы интенсивность боестолкновений между советской армией и моджахедами была в разы меньше, чем, например, сейчас в Донбассе или еще совсем недавно в Югославии. Моджахеды никогда не обладали авиацией, танками и тяжелой артиллерией и не могли координировать свои действия в рамках всей страны просто в силу этнической, религиозной и политической разобщенности. Большая часть потерь, которые понес Ограниченный контингент, приходилась не на прямые столкновения с противником, а на засады моджахедов и удары по изолированным базам и постам.
Были у СССР и крупномасштабные наступательные операции, многие из них – удачные, и именно они нанесли наибольший ущерб моджахедам, очевидно не готовым к инициативе со стороны «шурави». Первая половина 80-х приучила афганцев к тому, что советская армия сидит по гарнизонам и старается как можно плотнее расставить блокпосты по растянутым коммуникациям. Они привыкли организовывать засады и нападения, при подготовке которых могли несколько недель концентрироваться вокруг одной точки, создавая многократное численное преимущество при сохранении фактора внезапности. Но как только в том или ином регионе Афганистана появлялся инициативный и решительный советский командир, то (при наличии политической воли) требовалось не более недели, чтобы разогнать весь этот сброд с минимальными потерями.
Вообще наличие политической воли со стороны не только советского командования, но и, в первую очередь, афганских властей являлось ключевым условием. Но большую часть той войны афганское политическое руководство не делало ничего. И Бабрак Кармаль, и даже более инициативный и смелый Наджибулла прикрывались «шурави» всегда, везде и по любому поводу. Самая идея войны – помощь афганскому руководству в наведении порядка – была торпедирована самими же афганцами. Никто даже не пытался «навести порядок» или тем более «установить стабильность». Официальный Кабул продолжал заниматься интригами и мелочными склоками, в то время как советские войска были вынуждены брать на себя роль гражданского руководства над целыми провинциями.
Через столько лет есть большой соблазн предположить, что история могла бы пойти по иному пути, если бы афганское правительство не было столь узко в своем мировоззрении. Попытки разговаривать штампованными псевдомарксистскими лозунгами с народом, 99% которого даже читать и писать не умело, не могли закончиться ничем, кроме краха. Конечно, эта практика поддерживалась прикомандированными советскими идеологами, но в результате «практика жизни» была автоматически переложена на плечи военных. Со временем с афганскими чиновниками и вовсе перестали считаться, поскольку учитывать их мнение было просто бессмысленно, а то и небезопасно: подконтрольные им части и республиканская милиция либо дезертировали, либо саботировали приказы, либо переходили на сторону моджахедов. Не все, конечно. Но по большей части боевые и бытовые нужды в основном стали заботой советских офицеров среднего звена – именно они и стали «солью» той войны.
Нечто похожее произошло и с войсками НАТО. Даже боевая задача, которая перед ними ставилась, едва ли не копировала советскую: «помочь афганскому народу в становлении демократии». На практике это воплотилось в поиски компромиссных персонажей из числа вождей племен, чтобы можно было провести «демократические» выборы. Затем было объявлено о том, что после завершения войны с талибами войска НАТО займутся обучением 200-тысячной афганской армии, как это некогда делали «шурави». А сейчас мы наблюдаем ту же картину, что и после вывода советских войск: «обученная» афганская армия разбегается, а территории вновь начинают обособляться по этническому и религиозному признакам.
Создается впечатление, что заявленная цель – помочь Афганистану навести порядок и воссоздать централизованную систему власти – вообще недостижима. И СССР, и НАТО имели дело с системой власти, которая не желает сохранять себя под внешним влиянием. В итоге все геополитические расклады и отсылы к «большой игре» начала прошлого века оказываются лишь интеллектуальной игрой, ведь «закрепиться» в Афганистане не получается ни у одной державы. Там вообще невозможно сконструировать самостоятельно функционирующую центральную власть. В свою очередь талибы в своей незамутненной простоте оказались населению Афганистана ближе и понятней. Эта «близость к народу» позволила им быстро захватить власть, войти в Кабул, повесить Наджибуллу и закрепиться почти на 20 лет. А то, во что эти мальчики с огнем джихада в глазах мутировали со временем, определилось уже совсем иными процессами, нежели присутствие иноземных войск.
Новое руководство Афганистана, если удержится в Кабуле более года-двух, будет вынуждено снова начинать все заново: вести переговоры с талибами, губернаторами провинций, вождями племен, пакистанскими контрабандистами и наркомафией. Примерно так пытался вести себя и Наджибулла, встав на путь национального примирения и созвав «Шуру». Но бессмысленные склоки внутри тогдашнего руководства моджахедов привели к новому расколу страны, вспышке насилия и в конце концов – появлению талибов как общенационального движения, которому лишь потом была придана религиозная окраска. НАТО же совершило полный круг по стопам Советского Союза, даже в нелепых мелочах и совпадениях повторяя все, что выпало на нашу долю.
Например, частичный вывод войск, который широко анонсировал в 1986 году Михаил Горбачев, состоял в том, что из республики выводились только те силы и средства, которые считались избыточными. По сути дела это было фальсификацией, рассчитанной на западные СМИ: перед отправкой на Родину тыловые подразделения были сведены в два новых (или, как бы сейчас сказали, «фейковых») полка. Так вернулся на Родину, к примеру, 620-й мотострелковый полк, у солдат которого и так подходил к концу срок службы.
Примерно по той же схеме вели себя и американцы, постоянно что-то картинно передавая на баланс афганской армии. Телеканалы транслировали торжественные церемонии спуска американского флага и поднятие на том же флагштоке афганского. На деле передавались как раз те самые тыловые базы, многие из которых были модернизированы американцами на руинах бывших советских, а домой под это дело возвращались эстонские саперы и датские радисты. Сейчас в Афганистане на постоянной основе останется примерно 13 тысяч иностранных солдат, которые могут лишь частично заниматься самообороной и самообеспечением. При этом талибы уже давно перешли к тактике уничтожения колонн снабжения, что в свое время успешно изолировало советские отдаленные блокпосты.
Справедливости ради стоит напомнить, что советская армия имела перед собой вполне конкретного внешнего врага в лице Пакистана, а у США такой головной боли нет. С другой стороны, американцы пришли в страну, которая была напичкана оружием и обладала идеологической основой к сопротивлению, тогда как советские войска столкнулись с притоком оружия из Пакистана только к 1985 году, а единой идеологии у тогдашних моджахедов и вовсе не было.
Тем не менее результаты оказались примерно одинаковые при всей разнице во вводных. Ситуация представляется и вовсе неразрешимой, поскольку амбиции Пакистана, который проявляет все больше строптивости по отношению к США, никуда не делись, власть Кабула не распространяется на огромную территорию с кочевым населением, и все это суммарно оказывает давление на Среднюю Азию.
Конечно, талибы не придут к бывшей советской границе и уж тем более не перейдут Пяндж еще лет 10 даже при самом худшем развитии событий. Но никто не знает, когда и при каких обстоятельствах в Афганистане сформируется еще одно «народное движение» с внешне благородными идеалами, которое сметет очередное правительство в Кабуле при полном попустительстве «обученной» афганской армии. Не страна, а тупик геополитики.