Впервые идея «подружить» самолет и корабль возникла уже вскоре после того, как в воздух взмыли первые аэропланы. Например, в России еще в 1909 году капитан корпуса инженеров-механиков флота Лев Мациевич зачитал на заседании Морского технического комитета в Санкт-Петербурге доклад «О состоянии авиационной техники и возможности применения аэропланов в морском флоте». В записке, поданной начальнику Морского генерального штаба контр-адмиралу Андрею Эбергарду 23 октября 1909 года, Мациевич привел основные положения доклада: «При помещении одного или нескольких аэропланов на палубе судна, они могут служить в качестве разведчиков, а также для установления связи между отдельными судами эскадры и для сообщения с берегом».
Однако путь к классическому авианосцу с широкой полетной палубой, каким мы его знаем последние сто лет, оказался нелегок. Пришлось пройти через множество проб и ошибок, прежде чем удалось разработать работоспособную схему с палубой, оснащенной катапультами и аэрофинишерами. Американец Юджин Эли совершил первый в истории палубный взлет (со специальной платформы, установленной на легком крейсере «Бирмингем») 14 ноября 1910 года, а первый авианосец почти современного типа «Фьюриес» покинул британскую верфь в марте 1918-го. Но это не значит, что в том восьмилетнем промежутке авианесущие корабли не создавались и не использовались. Создавались, но представляли они тогда не совсем авианосец, а промежуточный тип – гидроавиатранспорт. Можно с уверенностью сказать, что Россия начала заниматься корабельной авиацией одновременно с тогдашней законодательницей военно-морской моды – Великобританией.
Рождение гидроавиатранспорта было напрямую связано с появлением гидросамолета – аэроплана, взлетающего с водной поверхности. Первые экспериментальные образцы гидросамолетов (по сути это были обычные аэропланы, водруженные на поплавки) создали почти одновременно в 1911 году Яков Гаккель в России, Анри Фабр во Франции и Гленн Кёртисс в США. А двумя годами позже российский авиаконструктор Дмитрий Григорович сконструировал летающую лодку М-1, которую начал совершенствовать: вскоре появилась целая линейка новых моделей – вплоть до М-9 в 1916 году. В 1912 году Игорь Сикорский испытал поплавковый самолет С-5. Позднее он же сделал С-10, выпущенный небольшой серией. И в 1914 году уже был испытан гидросамолет «Илья Муромец», к сожалению, оставшийся единственным, так как началась война. Подобные же летательные аппараты создавались и в других странах.
В 1912 году на Черном море состоялись первые опыты по базированию гидросамолета на корабле. По их итогам тогдашний глава российского Морского министерства адмирал Иван Григорович издал распоряжение оснастить разборными палубными ангарами ветерана Цусимы крейсер «Алмаз» и транспорт «Днепр», а крейсер «Кагул» – переоборудовать «для возможности штатного вооружения аэропланом».
Годом позже глава Балтийского флота Николай Эссен поручил авиационному инженеру Павлу Шишкову разработать проект «специального судна для гидроаэропланов». Шишков в 1914 году представил эскиз этого проекта, но начавшаяся вскоре война потребовала поиска более быстрых решений. Авиация, невзирая на свою молодость, быстро стала незаменимой на поле боя – и российскому флоту срочно требовались корабли, способные доставлять аэропланы, тогда еще не отличавшиеся способностью к дальним полетам, к месту их применения.
Боевое крещение
Самым очевидным вариантом было переоборудование в авиатранспорты подходящих торговых судов. Для переделки были отобраны пароходы «Император Александр III» и «Император Николай I» – каждый из них мог обслуживать шесть-восемь гидросамолетов. Оба этих корабля оказались крайне нужными – их гидропланы вели разведку, обеспечивали противовоздушную оборону кораблей Черноморского флота, корректировали артиллерийский огонь и сами наносили бомбовые удары по турецким укреплениям в проливе Босфор. А 25 января 1916 года авиация с «Императора Александра I» и «Императора Николая I» совершила налет на турецкий порт Зонгулдак. В ходе воздушной атаки сел на грунт стоявший в порту германский угольный транспорт «Инмингард», а также «отработаны» железнодорожный терминал и портовые сооружения.
«Гидрокрейсерами» решили обзавестись и на Балтике. 9 января 1915 года Морское министерство разрешило адмиралу Эссену «из судов, находящихся в портах Балтийского моря, подобрать наиболее удобное для переоборудования с наименьшими затратами времени и средств». В итоге был отобран пароход «Императрица Александра», прежде принадлежавший рижской судоходной компании «Гельмсинг и Гримм», но после начала войны реквизированный «во временное распоряжение морского ведомства на основании закона о военно-судовой повинности». По настоянию Эссена, судно, получившее новое имя «Орлица», было выкуплено в полную собственность военного флота и зачислено во II ранг – в разряд вспомогательных крейсеров. В короткие сроки было проведено его переоборудование в, как тогда говорили, «авиаматку» – для чего пригодились наработки Павла Шишкова.
«Орлица» официально была принята в состав Балтийского флота 20 апреля 1915 года. Русский «протоавианосец» имел водоизмещение 3800 тонн, длину 92 метра, развивал ход до 12 узлов и был вооружен четырьмя 75-мм пушками и двумя пулеметами.
На палубе смонтировали два разборных ангара для гидропланов. В ангарах находились четыре гидроплана, а пятый помещался в разобранном виде в трюме. Также в трюмах оборудовали хранилища авиационных горюче-смазочных материалов и авиационных бомб. На корабле имелись моторная, слесарно-сборочная, деревообделочная и обтяжная мастерские, предназначенные для обслуживания летательных аппаратов. Естественно, неотъемлемой частью судового оборудования являлись мачтовые стрелы на электромоторах – с их помощью гидропланы опускались на воду и поднимались с нее.
Командование «Орлицей» поручили опытнейшему офицеру – капитану II ранга Борису Дудорову, имевшему за плечами участие в войне с Японией и учебу в морской академии. Дудоров в первые месяцы войны с германцами являлся начальником Воздушного района Службы связи Балтийского моря (фактически возглавил авиацию Балтийского флота).
Уже с мая 1915-го авиакрыло «Орлицы» нашло себе широкое применение в ходе боевых действий: летчики выполняли разведывательные и патрульные полеты. А в конце сентября гидропланы «Орлицы» в течение нескольких дней корректировали огонь русской артиллерии и сами отбомбились по немецким укреплениям и крупнокалиберным батареям у мыса Рагоцем в Рижском заливе. Здесь располагались мощные немецкие укрепления и крупнокалиберные береговые батареи. Тогда удалось подавить две батареи – 152-мм и 305-мм орудий. Летчики «Орлицы» при этом не только отогнали от места боя немецкие аэропланы, но и нанесли повреждения германской подлодке, пытавшейся выставить мины в районе маневрирования русских кораблей.
9 октября 1915 года «Орлица» сыграла важную роль в проведении десантной операции близ мыса Домеснес на курляндском побережье. Русские авиаторы внесли новое слово в военное искусство – воздушная поддержка высаживающихся с моря на берег десантников. 490 русских десантников, поддерживаемые артогнем кораблей с моря и бомбами с гидропланов, навели панику в немецком тылу, разгромили находящееся там вражеское подразделение, уничтожили германские укрепления и успешно вернулись на корабли. Командование особенно отмечало, что «корабельная авиагруппа прекрасно провела разведку и обеспечила противовоздушную оборону при высадке десанта в районе Домеснеса».
В конце мая 1916 года «Орлица» прибыла в Петроград на перевооружение. Было решено переключиться на «отечественного производителя» – судно снабдили летающими лодками М-9 конструкции Дмитрия Григоровича. Сделано это было отнюдь не из квасного патриотизма: на тот момент М-9 реально являлся одним лучших гидропланов мира – отличные скорость, маневренность и мореходность, способность брать на борт 100 кг бомб... Дудоров пошел на повышение, и «Орлица» получила нового командира – капитана 2-го ранга Николая Ромашова.
В июле авиатранспорт вновь участвовал в боях у мыса Рагоцем – российские корабли обстреливали немецкие укрепления, а пилоты их прикрывали. Здесь русские летчики столкнулись и с воздушным врагом – германскими аэропланами, базировавшимися на авиатранспорте «Глиндер» или взлетавшими с прибрежных гидробаз.
Путаница с датами
Теперь относительно событий, ставших поводом для того, чтобы спустя 80 лет учредить в России 17 июля День военно-морской авиации (не путать с днем основания морской авиации, который на данный момент официально не установлен). По официальной версии, в этот день в 1916 году самолеты с «Орлицы» сбили два немецких гидроплана. Все бы хорошо, но, согласно новейшим изысканиям, с этим воздушным боем связан нелепый казус. В 1996-м в тогдашнем руководстве Минобороны, перепутав старый стиль с новым, издали приказ, по которому днем российской военно-морской авиации было объявлено 17 июля. Однако 17 июля – это 4 июля по новому стилю. А по старому летоисчислению, действовавшему в 1916 году, бой и вовсе состоялся 21 июня. Таким образом, из-за невнимательности тогдашнего руководства Минобороны праздник оказался «отодвинутым» на тринадцать дней от реальной датировки события. Удивительно, но эта ошибка до сих пор не исправлена.
Сами известия об этом бое противоречивы. Долгое время считалось, что потерь в его ходе русские пилоты не понесли. Но позднейшие исследователи выяснили, что 21 июня противник направил группу из четырех самолетов для уничтожения «Орлицы».
Немцы атаковали попавшийся им в воздухе гидроплан подпоручика Александра Извекова и стрелка унтер-офицера Назарова. После непродолжительного боя русский гидроплан был сбит, пилоты погибли. Однако подоспели три русских самолета – и гидроплан лейтенанта Сергея Петрова и стрелка унтер-офицера Коршунова расстрелял одну из немецких машин. Немецкий самолет совершил вынужденную посадку, а его экипаж – пилот лейтенант Зибург и наблюдатель Мейер – был пленен. Кроме того, вероятно, что еще два немецких самолета получили повреждения.
На самом деле, успешные бои летчики Балтийского флота проводили и раньше, и позже 17 июля. Например, 26 июня (по новому стилю), как гласят сводки Морского штаба Верховного главнокомандующего, три русских гидроплана успешно сражались с четырьмя немецкими машинами и сбили одну из них. Из документов штаба командующего флотом Балтийского моря следует, что и воздушный бой, состоявшийся 2 июля 1916 года, тоже завершился победой. Можно вспомнить и дату 26 сентября (13 сентября по старому стилю) 1916 года – когда три гидросамолета Балтийского флота совершили налет на германскую авиабазу, а потом экипаж лейтенанта Арсения Горковенко, прикрывая отход товарищей, принял неравный бой с двенадцатью немецкими машинами. На момент гибели Горковенко имел на счету два сбитых немецких самолета. Примеры героизма и успехов русских морских летчиков в Первую мировую многочисленны.
Пауза на десятилетия
Всего флот императорской России получил одиннадцать авианесущих кораблей, а к концу Первой мировой войны имел семь действующих гидрокрейсеров и гидротранспортов, из них один на Балтике и шесть – на Черном море. В декабре 1916 года впервые в мире на Черноморском флоте России был сформирован дивизион из четырех авианесущих кораблей: «Николай Первый», «Александр Первый», «Румыния» и «Алмаз». Однако тогдашние наработки так и не нашли дальнейшего развития. Время авиатранспортов вскоре вышло, но полноценный авианосец так и не сошел со стапелей отечественных верфей.
В первые годы после революции существовал проект переделки недостроенного линейного крейсера «Измаил» в авианосец, авторы проекта явно вдохновлялись примерами Великобритании, США и Японии, где в авианосцы переделали линейные крейсера типов «Фьюриес», «Лексингтон» и «Акаги». Однако в силу царившей в стране разрухи воплотить проект не удалось.
Проекты авианосцев разной величины разрабатывались и до, и во время, и сразу после Великой Отечественной – но они так и остались на бумаге. И лишь в 60-70-е в СССР начали строить корабли очень специфических типов – противолодочные вертолетоносцы и тяжелые авианесущие крейсеры, последний из которых, «Адмирал Кузнецов», сейчас находится на длительном капитальном ремонте. Строительство первого «настоящего» авианосца «Ульяновск» было прервано распадом СССР. Сейчас в России решили вновь вернуться к идее строительства авианосца – идет неспешное обсуждение концепции и тактико-технических характеристик будущего корабля...