Во вторник комитет Совета Федерации по Конституционному законодательству рекомендовал верхней палате парламента одобрить вызвавший нешуточную общественную полемику «закон Димы Яковлева». Заседание верхней палаты парламента, где будет рассмотрен этот вопрос, состоится в среду.
Если СФ закон примет, то он уйдет на подпись к президенту страны, который, в свою очередь, позицию депутатов ГД, инициировавших поправки, запрещающие усыновление российских сирот гражданами США, поддержал.
Мы помогали семье из Рязанской области, зарплата мужа-комбайнера была 1200 рублей в месяц, если бы он работал круглые сутки – была бы три тысячи рублей
Также Владимир Путин отметил, что развивать нужно отечественное усыновление.
Газета ВЗГЛЯД выяснила, что же мешает нашим соотечественникам сделать саму проблему сирот неактуальной. Причин набралось с избытком.
Бедность
«Люди будут заводить детей, своих и приемных, если будут уверены, что смогут их прокормить, достойно содержать, а у нас в улучшении жилищных условий нуждается две трети населения, – заявил газете ВЗГЛЯД член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, первый уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ Алексей Головань. – Ипотека для большинства недоступна. И прежде чем говорить об устройстве сирот в семьи, давайте зададимся вопросом – насколько у нас вообще созданы условия, чтобы растить детей?»
По его мнению, не созданы вовсе. Например, пособие на ребенка составляет 150 рублей в месяц. «Ни в одной нормальной стране нет такого пособия – 5 долларов в месяц, это просто издевательство», – возмущается он. «С 1 марта 2005 года многодетные семьи лишили права на первоочередное предоставление жилья, теперь они должны стоять в общей очереди, да и то, если они официально будут малоимущими, окажутся за «чертой бедности». А если доход на рубль окажется выше этой «черты», то их и в общую очередь не поставят», – поясняет Головань. «На «материнский капитал» можно купить лишь пару метров в квартире», – отмечает он.
«Было решение предоставлять многодетным землю под строительство домов, но во многих регионах оно просто не исполнялось, а в других – фактически саботировалось, земля предоставлялась абсолютно негодная», – говорит член СПЧ.
К этому можно добавить, что дом еще надо на что-то построить, а зачастую – еще провести коммуникации. Что тоже очень дорого.
С Алексеем Голованем согласна эксперт Общественной палаты, президент благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская: «Проблему сиротства надо начинать с того, что создать условия для родной семьи, а у нас таких условий нет, семья, родившая второго ребенка, резко утрачивает свой материальный статус, если только это не семья миллионера или депутата Госдумы. Траты обычной семьи с рождением ребенка резко возрастают, и при этом, в отличие от других стран, где таким семьям дают льготные кредиты, у нас не дают ничего».
#{smallinfographicleft=415988}«Мы помогали семье из Рязанской области, зарплата мужа-комбайнера была 1200 рублей в месяц, если бы он работал круглые сутки – была бы три тысячи рублей. Они были вынуждены уехать, но жилье-то вслед за ними не «поедет», – рассказывает Альшанская.
По ее словам, 90% подопечных фонда – одинокие матери, от государства они получают пособия от 200 до 600 рублей в месяц.
Жилье
«Сегодня в банке данных сирот остаются невостребованными братья и сестры – их нельзя разлучать, а бывает, что их не только двое, но и трое, и четверо, и разного возраста. Мало кто готов сразу стать многодетными родителями. Неохотно берут инвалидов и детей старше пяти лет», – сказала газете ВЗГЛЯД доктор психологических наук, международный эксперт Галина Семья. С такой оценкой согласна и Елена Альшанская. «Социальная реклама, которая идет по телеканалам, ориентирует кандидатов на только маленьких детей», – отмечает она.
К уже предложенным депутатами Госдумы мерам по материальному стимулированию приемных родителей эксперты относятся скептически.
«Они повысят выплаты опекунам, и в селах, где другим способом получить наличные деньги трудно, сирот возьмут, а когда кампания пройдет, органы опеки этих детей отберут, выяснится, что опекуны пьют, содержать детей не могут», – предполагает Алексей Головань. «Есть предложение о предоставлении усыновителям жилья, но и тут возникает вопрос – а если усыновление отменят, что будет с этим жильем? Мы уже имеем примеры, когда в подобных случаях сиротам, достигшим 18 лет, отказывают в предоставлении жилья и говорят, что они должны жить с бывшими усыновителями, а это ведь невозможно», – объясняет он.
По словам Алексея Голованя, жилищная проблема – одна из острейших для сирот. «Главный судебный пристав Артур Парфенчиков недавно сообщил, что только за девять месяцев 2012 года его служба получила 20 000 исполнительных листов по искам о предоставлении жилья, выигранным сиротами у государства», – говорит Головань. «Вообще сам факт того, что сироты судятся со своим государством, которое им должно быть папой и мамой – это позор», – уверен он.
Но еще больший позор, что судебные решения, скорее всего, выполнены не будут. Это также признал главный судебный пристав на совещании у уполномоченного по правам человека Владимира Лукина. «Мы, конечно, можем штрафовать мэров, но муниципалитеты у нас бедные, если деньги на жилье не заложены в бюджет, откуда жилью взяться», – цитирует слова главного пристава один из участников совещания. «Муниципалитеты бедные, но вот у чиновников все в порядке, может быть, их особняки забрать и отдать сиротам?» – заметил со своей стороны омбудсмен.
Детские сады
Сегодня государство не помогает ни многодетным, ни матерям-одиночкам, ни семьям с больными детьми, да и просто семьям. Елена Альшанская напоминает об очередях в детские сады. «Я сама три года ждала очереди, на что бы мы жили, если бы не муж? И на что жить одинокой маме?» – задает она риторический вопрос. «А если ребенок особенный, его вообще не устроишь в садик, тогда единственный выход – отдать его в интернат, а они, как правило, в 200–300 км от дома», – объясняет эксперт.
Сейчас думское большинство проблему детских садиков решило весьма своеобразно. Действующий закон «Об образовании» предусматривает, что «размер родительской платы за содержание ребенка (присмотр и уход за ребенком) в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, реализующих основную общеобразовательную программу дошкольного образования, не может превышать 20 процентов затрат на содержание ребенка (присмотр и уход за ребенком) в соответствующем образовательном учреждении, а с родителей (законных представителей), имеющих трех и более несовершеннолетних детей, – 10 процентов указанных затрат».
В новом, принятом в минувшую пятницу в третьем чтении законопроекте «Об образовании» эта статья сформулирована иначе: «В целях материальной поддержки воспитания и обучения детей, посещающих образовательные организации, реализующие образовательную программу дошкольного образования, родителям (законным представителям) выплачивается компенсация в размере, устанавливаемом нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, но не менее 20 процентов среднего размера родительской платы за присмотр и уход за детьми в государственных и муниципальных образовательных организациях, находящихся на территории соответствующего субъекта Российской Федерации, на первого ребенка, не менее 50 процентов размера такой платы на второго ребенка, не менее 70 процентов размера такой платы на третьего ребенка и последующих детей».
Чувствуете разницу? Вместо 20% будут платить 80%. Многодетные вместо 10% заплатят 30%. Это при условии, если региональные власти не обусловят сами выплаты имущественным положением семьи, не решат платить только малоимущим.
Лечение
Огромной проблемой является уровень развития медицины.
Например, в Московской области ряда врачей-специалистов в районных поликлиниках и больницах просто не полагается по штату. Для лечения нужно записаться за месяц в областном консультационно-диагностическом центре, а уже после консультаций направят на лечение. За этот срок ребенок может умереть даже от не самой серьезной болезни.
Понятное дело, что родители отправляются в платные клиники Москвы, где лишь один прием обойдется в полторы тысячи рублей, и не факт, что не потребуется новых визитов к доктору. В районной поликлинике у дверей кабинетов педиатров едва до драк не доходит. Дикие очереди в районной поликлинике Павловского Посада недавно наблюдал и. о. губерантора Московской области Андрей Воробьев и, потрясенный увиденным, распорядился построить новую поликлинику. Но он просто в другие не зашел...
О единственной и при этом полуразрушенной республиканской детской клинической больнице в Калмыкии в свое время рассказывал СМИ уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов.
«Для того, чтобы растить детей, семьям нужна уверенность, что они смогут лечить и учить своих детей, что если с одним из родителей что-то случится, то государство поможет, и от ребенка не придется отказаться», – утверждает Альшанская.
Опека
А еще она, да и другие эксперты говорят о необходимости создания службы сопровождения семей, куда родители могли бы обращаться с социально-психологическими проблемами. Сегодня для этого существуют только органы опеки, но они скорее отберут ребенка, чем помогут. Во-первых, по мнению специалистов, они и помогать не умеют. «В органах опеки работают зачастую бывшие учителя, никаких курсов переподготовки они не проходят», – отмечает Алексей Головань.
Кроме того, чиновникам так проще – за отобранного ребенка отвечают не они, а администрация детдомов. А случись что в семье – прокуратура придет проверять орган опеки, а оно им надо?
Сейчас разработан законопроект о социальном патронате. К нему масса претензий по части соблюдения прав родителей, о чем газета ВЗГЛЯД писала подробно. Но к этому надо прибавить еще и то, что даже если его переписать, то сотрудников для служб сопровождения семей в России никто не готовит, даже курса для вузов не разработано. В итоге мы можем получить крайне опасное вмешательство в дела семьи и отобранных у родителей детей – новых сирот.
Таким образом, не создав мало-мальски нормальных условий для семей и детей в родных семьях, из-за чего, собственно и возникает проблема сиротства, государство объявило, что само, без помощи из-за рубежа справится с ней.
И уже сейчас можно с уверенностью сказать, что ничего из этого не выйдет. Во-первых, такие проблемы не решаются путем проведения кампаний. А во-вторых, кампании у нас уже были.#{interviewsociety}
В 2006 году, по данным правительства, в семьи (под опеку и усыновление) было устроено 113 100 детей, в 2007 году – 130 498, в 2008 году – 113 751, в 2009 году – 90 742, в 2010 году – 73 337, в 2011 году – 67 526.
Пик был достигнут в 2007 году, когда проблему сиротства поднял президент Владимир Путин. Но кампания прошла, и пошел спад.
В 2009 году ситуация резко ухудшилась. Число устроенных в семьи сирот сократилось на 20%. Именно тогда в стране затеяли борьбу против насилия над детьми.
Последовали абсурдные «показательные процессы», показавшие в первую очередь, что дела против родителей, и особенно приемных, будут «шить» с легкостью – из-за любого синяка или царапины. Последовало ужесточение ст. 156 УК РФ. За «ненадлежащее воспитание несовершеннолетнего» возникла перспектива оказаться в тюрьме на три года. Поправка была принята, несмотря на то, что против нее – редчайший случай – вместе выступили политики и общественные деятели различных идеологических взглядов, и либералы, и консерваторы, и религиозные лидеры. После того, как Русская православная церковь самым недвусмысленным образом дала понять, что она против внедрения в стране ювенальных технологий, пыл «защитников детей» вроде бы поутих. Хотя статья в УК осталась.
Но, оказалось, это было лишь затишье. Дальше началась «охота на педофилов». Преступление столь мерзкое и страшное, что поначалу от подозреваемых все разбегались от отвращения и ужаса. Ужесточили наказание. Но после дела чиновника Минтранса Макарова выяснилось, как эти дела появляются и расследуются.
Даже член Общественной палаты Ольга Костина, чья организация «Сопротивление» занимается помощью потерпевшим, и которую никак не заподозришь в симпатиях к преступникам, писала: «Мы разделяем точку зрения общественности и СМИ, что возбуждение дел о сексуальном насилии против детей зачастую может являться средством для сведения личных счетов и оказания воздействия на следствие и суд».
«В ходе расследований стало очевидно, что в настоящий момент ни одно государственное ведомство, включая Институт Сербского и центр «ОЗОН», не в состоянии провести качественную психологическую экспертизу потерпевших, отсутствуют комплексные профильные методики, существует масса вопросов к порядку проведения генетических исследований, нет ответственности для экспертов за недостоверные заключения», – признала Костина в открытом письме главному редактору «Новой газеты».
Естественно, что в такой обстановке кандидаты в замещающие родители задумались о риске стать жертвой сфабрикованного уголовного дела. «А с другой стороны – органы опеки в тот момент тоже напряглись, и к кандидатам в замещающие родители стали относиться более придирчиво, да и вообще отдавать детей в семьи стали менее охотно», – отмечает Елена Альшанская.
Но страх потенциальных усыновителей и опекунов, конечно, не единственный фактор, повлиявший на резкое падение устройства сирот в семьи.
Учеба
Вне всякого сомнения, на устройство сирот в семьи повлияет и решение Госдумы об отмене льгот при поступлении в вузы сирот.
Многие опекуны рассчитывали, что приемные дети смогут получить высшее образование в рамках этой льготы – внеконкурсного поступления. Фактически это была единственная реально действовавшая льгота для сирот. Государство просто отказалось от своих обязательств. «Это было принято в один день с запретом усыновления американцами, в принятом в третьем чтении законопроекте «Об образовании», – возмущается Алексей Головань.
Есть и еще один пример депутатской «заботы» о семейном устройстве сирот. «В Гражданский кодекс внесена поправка, согласно которой опекун не может тратить без разрешения органов опеки сиротские пособия, пенсию (если она выплачивается по инвалидности или потере кормильца) или алименты, если сумма расходов превышает региональный прожиточный минимум», – говорит Головань.
Он рассматривает эту поправку как издевательство над опекунами. «Ведь они и так в конце года отчитываются за все расходы, заполняют специальный бланк, прикладывают чеки», – отмечает член президентского совета по правам человека, подчеркивая, что из регионов идет вал жалоб.
Психология
И, наконец, еще один фактор, мешающий сиротам обрести новые семьи – психологический.
«В начале 90-х годов довелось побывать в офисе сенатора Маккейна, того самого, про которого говорят, что он не любит Россию. Так вот, у него трое приемных детей – один из Румынии и двое из Африки, это к слову о том, что американцам нужны только белые и голубоглазые приемные дети. А главное, в США для высокопоставленных лиц наличие приемных детей – норма поведения, и они подают такой пример всей стране. У нас же это редкость. Я знаю, что приемный ребенок есть у Михаила Барщевского, двух сирот взял бывший глава Минздравсоцразвития Михаил Зурабов, а больше и не вспомнишь. Нет у нас такой модели поведения», – считает Головань.
В целом же эксперты призывают власти не устраивать очередной кампанейщины. Решение проблемы сиротства требует долгой работы по самым разным направлениям, а не отдельных законов по повышению пособий. Должна быть создана комфортная среда для детей и родителей, тогда сирот станет меньше, а приемных семей – больше.
Пока же пенять россиянам на то, что они мало усыновляют, – по меньшей мере лицемерие.